Геоманта она забрала как раз у Кощея.
В отсутствие меня и Накомис в клан её могли принять или Такада, или Робин. У них есть должности старших офицеров и доступ к соответствующей функции. Значит, Алана хоть как-то успела себя зарекомендовать.
Систему званий я создал максимально простую: рядовой — для обычных членов, младший офицер — для тех, кто руководит отрядами или помогает по мелочи с управлением вроде Пастыря или прокурора Бекшно, старший офицер — для тех, кто взял на себя основную нагрузку по администрированию или был со мной с самого начала — Такада и Робин из Уайтклэй, Конрад из Чадрона, Мэгги из Денби, Терри из Фритауна, Накомис и Тай. Последнюю должность — главы — занимаю я сам.
Подумав, встаю и приближаюсь к столику Геомантки. Та поднимает на меня глаза и искренне удивляется, даже жевать перестаёт.
— Присяду? — спрашиваю я.
— Пожалуйста, — осторожно отвечает она и жестом указывает на свободный стул.
— Днем здесь как-то пусто и безрадостно, — констатирую я.
— Я предпочитаю уединение.
Киваю и медленно делаю глоток.
Алана же глубоко вздыхает, взгляд её становится отрешённым.
— Ты спас мне тогда жизнь. Я благодарна тебе за это, но ещё больше… — она умолкает и продолжает после долгой паузы, — благодарна за то, что позволил стереть с лица земли ту падаль.
— Кощея?
— Да, — чётко отзывается она. — Ты не понимаешь, что это для меня значит. Он держал в рабстве меня и…
Алана задыхается на миг, сглатывает, продолжает с едва уловимой дрожью в голосе:
— У меня была дочь. Каждая мать считает, что её ребёнок самый лучший, и каждая мать права, но Укьяна действительно отличалась красотой и добротой. Редкое сочетание. Чужое внимание легко может вскружить голову и испортить характер. Мы жили бедно, и всё же она не роптала, всегда помогала мне, соседям, бездомным зверям, а потом случилось вот это, — Алана вяло обводит рукой пространство.
— Сучье Сопряжение.
— Нас не захватили силой, веришь? Мы сами пришли. Услышали про поселение, где есть люди и еда. Я привела её туда. Свора Кощея посадила нас на цепь, а потом… — она отводит взгляд и молчит.
Я не тороплю Алану.
— Кощей… он надругался над моей доченькой. Один из охранников однажды рассказал, что она укусила Кощея, и он убил её. Я была бессильна остановить это, — Геомантка смотрит в никуда широко раскрытыми глазами. — Она была всем для меня, моей причиной продолжать жить в этом кромешном аду. Они забрали её, а я ничего не могла поделать.
Слишком остро ощущаю её боль благодаря Эмпатической проницательности. Меня почти захлёстывает этой чёрной непроницаемой волной. Говорю медленно и через силу:
— В этом мы похожи. Я тоже потерял близкого мне человека. Моего брата. Я тоже никак не мог этому помешать. Хотел бы сказать, что тебе станет легче, но врать не буду. Пустота останется. Боль… останется. Просто это будет не первым, о чём ты будешь вспоминать, просыпаясь.
Алана кивает, вытирая слезу.
— Они выбросили её на мороз, велели нам избавиться от тела. Я закопала её. Так глубоко, как смогла. Чтобы ни звери, ни эти ублюдки, ничто и никогда больше не коснулось моей доченьки.
Ощущаю острое желание выпить что-нибудь покрепче.
— Вероятно я нихера не понимаю в этой жизни, но в одном уверен. Родители не должны хоронить своих детей.
Момент нарушает подошедшая официантка. Передо мной опускается тарелка с чем-то горячим и мясным. Отодвигаю её прочь и прошу принести стопку водки. Когда девушка уходит, Алана продолжает:
— Я думала, что у меня никогда не будет возможности отомстить. Но ты… ты дал мне эту возможность, и я всегда буду благодарна тебе за это, — повторяет она.
Отомстить. Лучше бы я оказался там, когда вас только взяли в плен.
Сидящая напротив меня женщина приглушённо говорит:
— Они забрали у нас всё: нашу свободу, наших близких, но они не смогли забрать наш дух. Поэтому я стала Акной. Мои предки по материнской линии, инуиты, в древние времена перешли по льдам из Америки. Бабушка часто рассказывала мне истории и сказки нашего народа. Акна — это великая мать, дух-защитник всех детей и всех матерей. Назвать себя в честь Акны — это мой способ сохранить память о дочери.
— Память — это всё, что нам остаётся.
— Не всё, — твёрдо возражает Алана. — Родители не должны хоронить детей — в этом ты прав. Я не успокоюсь, пока не доберусь до тех, кто устроил всё это. Кто-то должен остановить этот кошмар.
— Да… Кто-то должен.
Я вытаскиваю из кольца жетон и пододвигаю Каменный кулак в сторону Геомантки.
— Возможно, это будем мы.
Она задерживает взгляд на небольшом диске цвета графита и с благодарным кивком убирает его в карман.
— Чтобы достичь этой цели, — говорю я, — нам понадобится сила. Вижу, ты уже начала делать первые шаги. Кто-то подсказал?
— Да, — со вздохом отзывается Алана. — Когда мы сюда попали, о нас сразу позаботились твои люди. Тот священник…
— Кёртис.
— Верно. Он молился за нас и вместе с теми из нас, кто искал духовной поддержки. А ещё он и его община предоставили нам еду, одежду и временное прибежище.
— Пастырь, он такой, в беде не бросит.
— Робин смогла организовать для нас постоянные жилища и распределила желающих в различные… — она теряется, подбирая слово, — профессии. Кто-то начал работать на ферме, иные помогать с разделкой туш, которые приносят охотники, ну а часть сами захотели заняться этим делом.
— Как ты?
— Верно. Тогда тот индеец — Такада — провёл для нас вводный инструктаж. Объяснил, что такое аркана, как её добывать и расходовать, рассказал о Магазине и его ассортименте, дал советы на первое время. Той арканы, что собрала с Кощея, хватило, чтобы прокачать все параметры до ступени E, а три из них до ступени D. Было больно, конечно, но что такое эта боль по сравнению с потерей дочери. Ничто. Кроме того, купила все доступные способности на ступенях F и E и прокачала их до ступени D.
— Расскажи про них.
— А что там рассказывать, перечень весьма короткий: Геокинез, Зыбучие пески, Земляной вал, Каменный кулак, Земляное возрождение, Чувство вибрации.
— Стоп, Земляное возрождение?
— Это не то, что ты подумал. Я вначале тоже решила, что… — она осекается и снова вздыхает. — Эта пассивная способность ускоряет естественный рост растений и процесс восстановления почвы в окрестностях геоманта, оздоравливая окружающую среду.
— Звучит так, словно фермеры за тебя должны ухватиться всеми руками и ногами.
Акна слабо улыбается.
— Есть такое. Как эта штука у меня открылась, я рассказала о ней Робин, и та поручила мне каждый день по часу ходить вдоль ваших посевов.
У нас появились посевы?..
Вот так не следишь за бытовыми вопросами, а потом однажды у тебя посреди города торчит баобаб, а ты даже не знаешь, откуда он здесь.
— Заметила эффект?
— Ещё какой. Мальчонка у вас есть, Иовом зовут. Ну, который из амишей. Он на растения влиять может и чувствует их хорошо. Говорит, что скорость созревания увеличилась почти в два раза.
— Так может тебе лучше упор на эту область сделать? Больше времени рядом с посадками проводить. Сама понимаешь, какая польза от этого будет.
Алана мотает головой:
— Робин так же сказала, но я ей сразу ответила, что в тепле и безопасности отсиживаться не буду. Я стану охотницей и буду защищать людей, которые не могут защитить себя сами. Сидя на грядках, этого не добиться. Мне нужно выбраться в дикую среду, набраться сил и опыта.
— Хорошо. Твоё право распоряжаться собственной жизнью. А что касается обучения — это вопрос поправимый. С сегодняшнего дня у нас появилась ещё одна группа сильных бойцов. Им так и так придётся притираться друг к другу, одним человеком больше, одним меньше. Главное, что они уже побывали в различных схватках, и у них есть чему поучиться.
— Спасибо за этот шанс, Егерь. Я не подведу.
— Погоди благодарить, нужно вначале решить, к кому тебя приписать.
Почесав в затылке, отправляю сообщение Мустафе. Пока что он кажется мне самым серьёзным и осмотрительным. Военный опять
