космос, сама вселенная боится этого алого света.
Вся Армада прекратила свой ход, заметив моё присутствие. За моей спиной планета, окутанная в радужный свет «Барьера».
Я глубоко вдохнул, и тяжело выдохнул. Собрал все мысли воедино. Всё, или ничего. Я должен отыграть роль так, как я и задумал.
Наступив на золотую линию пространства, моё тело растворилось, и я переместился к вершине алой луны, вступив на её просторы.
— Смотрите… щенок сам к нам пришёл.
В десяти метрах от меня чёрный трон, собранный из чёрного металла с алыми надписями. И на нём восседает всемогуще создание, что щелчком пальцев способно уничтожить вселенную — Единый, но раньше его звали — Баркот: его кожа чёрная как тьма космоса, лицо в трещинах, алые глаза с белыми вертикальными зрачками, на теле массивная броня с переливающимся металлом, словно он живой, так же по всей защите мерцают алые надписи. На голове этого существа, как и подобает властителю, чёрная корона с изображением золотых крыльев. Корону, вокруг, прорезали алые костные отростки, напоминающие шипы. Изо лба Единого торчат два острых рога.
За спиной Всеотца два кристаллических воина: Белый — Регул, и Красный — Альдебаран. И у каждого, через забрало, можно увидеть алые глаза с белыми вертикальными зрачками, вокруг которых кружатся пять стигм.
Не передать словами, какое могущество я ощущаю от этой троицы. Но на сей раз… моё тело может спокойно вынести их ауру. На моём лице даже и намёка нет на страх и ужас, что опоясывал меня раньше.
— Я видел твою историю, — направился медленным шагом к трону, — Видел, кем ты был… что с тобой случилось, Баркот⁈ Почему ты стал тем, кто сейчас перед моими глазами⁈
Единый, со скукой на лице, ответил:
— Если не знаешь ответа, значит, ты видел не всё… возможно, это даже к лучшему. Не хочу, что бы какой–то мусор смотрел трагедию моей жизни.
— Трагедию?… — я остановился в паре метров от трона, показав на лице улыбку, — Ой, бедняжка. Мне тебе посочувствовать?… Я и без продолжения могу понять суть твоей жизни. Тебя просто использовали… что, мама оказалась не такой доброй, как ты рассчитывал?
Вот оно… глаза Единого уставились на меня с такой яростью, что из под ног начало вышибать почву. Лишь одним своим взглядом он мог рвать космос и давить на меня незримыми силами. И он явно разозлился!
Я прикрыл ладонью лицо, и чуть наклонил тело вперёд, дабы меня не отбросило назад.
— Получил стигмы, и думаешь, что стал всесильным⁈ — рычал Единый, — Ты и понятия не имеешь, что со мной произошло…
Я засмотрелся на глаза Единого, и у меня возник лишь один вопрос:
— А где твои стигмы?… — сощурил я глаза.
— Если покажу… то ты мгновенно умрёшь, — появилась на его лице зловещая улыбка, — Но ты не достоин такого подарка. Никто более их не увидит… нет уже тех врагов, что равны мне по силам, и на кого бы я мог обратить всю свою мощь шести стигм.
Я улыбнулся, а следом засмеялся во весь голос. Мне было так смешно, что из глаз покатились слёзы.
— Да ты же слабак! — сжал я в руке меч, — Давай, ублюдок, вставай со своего трона. Я покажу тебе силу, что положит конец твоей жизни!…
Я мгновенно переключил передачу на третью. Глаза заволокло золотом, а вокруг каждого вертикально-белого зрачка закрутились пять стигм. Тело побелело, став одного цвета с волосами. Из меня вырвался белоснежный залп света, что прошёлся по всей вселенной острой линией. Возле космических кораблей выжгло часть детей Единого. Они падали в просторы серого космоса, будучи расплавлены как желе.
— Вставай… — выпучил я глаза, — Сейчас, я способен убить тебя!..
Альдебаран и Регул сделали шаг в мою сторону, но Единый приподнял руку, остановив своих детей. На лице Всеотца показалась мерзкая улыбка. Он поймал некий азарт. Он рад видеть мою гордыню и мои глаза, что не бояться его лика.
— Как же за этим любопытно наблюдать, — поднялся Единый с трона, и в меня ударила волна силы, отчего стопы углубились в землю, — Щенок возгордился своей силе. Щенок не понимает, кто перед ним предстал… — в земле красной планеты образовалось углубление, откуда высвободился золотой свет благодати, и оттуда же вырвался чёрный меч, покрытый алыми письмена, — И что мы делаем с такими Щенками?… — он ухватился за рукоять и слегка махнул клинком, отчего в космосе образовалась исполинская брешь в иные миры, — Правильно… мы их убиваем!
Он направился в мою сторону медленным шагом. Я не могу понять, что со мной происходит. Тело замедлилось. Хочу поднять меч, и поставить блок к грядущему удару, но правая рука еле подминается.
— Что такое, Щенок? — возник в шаге от меня Единый, увидев в моих глазах панику, — Не можешь понять, что происходит⁈…
От моего тела начали выходить белые линии, что устремлялись в чёрное тело Баркота. Он поглощает мою силу, как полысос… пожирает мой Свет.
Сместив стопу вправо, я коснулся золотой линии, и отступил от красной планеты на пару километров. В легкие ударила отдышка. Даже с апгредом, я всё ещё не могу к нему приблизиться.
«Соберись, Ал! — возник в моей голове голос Мефисто, а татуировка на правой руке засияла белоснежным светом, — Действуй по плану! Я с тобой, ты не один!»
«Так-то нас трое! — возник голос Вельзевула, а на левой руке засияла зеленая татуировка, — Подписался же на такое дерьмо! Но ничего… давай те устроим этому ублюдку райские дни!»
Руки вспыхнули фиолетовым огнём и золотым льдом, ноги покрылись золотой молнией. Красный меч покрылся белой аурой. Щупальца за спиной вытянулись и вырвались на пару метров вперёд. Я сосредоточился. Отбросил страх.
Единый возник алой вспышкой, что разрывала космос своими потоками. Как мой страх к нему исчез, я могу спокойно двигаться. Его суть — подавлять и поглощать.
— БАРКОООТ!!!
Обратившись в мелькающий белый свет, я ухватился за рукоять меча двумя руками и возник возле Всеотца, нанеся размашистый удар сверху вниз.
Единый, с довольной ухмылкой, поднял меч одной рукой, поставив блок. Лезвия столкнулись, и мир покрылся алой и белой вспышкой света. Асы ушли к кораблям и окутали их своей силой, что бы собратья не пострадали. Планета Абсолютов под защитой «барьера», и поэтому выдержит подобные удары.
Две ауры, вцепившись друг в друга, разрывали мир Судьбы на части. Я давил на клинок, сжав зубы до скрежета… но я не могу продавить или сдвинуть клинок Единого даже на миллиметр.
— Ты спрашивал, где мои стигмы?… — уставился он на меня зловещим взглядом, — Хорошо, одну покажу. Уж очень хочется посмотреть на твою растерянную рожу…
От его белого зрачка, в каждом глазу, отделился крохотный белый огонёк, что начал вращаться вокруг зрачка… Единый контролирует Стигмы настолько, что способен убрать их, и заново воспроизвести.
Моя белая аура начала рваться, словно она сделана из бумаги. Алая ауру укрепилась, и словно ожила, показав в изгибах некие чёрные человеческие лица с бездонными ртами и алыми глазами… в его ауре, живут Тёмные!!! Как это возможно⁈ Что это такое такое⁈
Ко мне потянулись сухие, чёрные руки. Рты Тёмных открылись, и из меня хлынул поток белого света, что струился в их глубокие глотки.
В голове у меня возникло воспоминание Дианира, где он наблюдал за Единым в его Колыбели. Где Всеотец убивал последних Абсолютов, и один из них сказал:
«Тебе нужна наша благодать!!! Или ты сдохнешь!!!»
Вот зачем ему живые Абсолюты, из которых он сделал целую планету, покрыв её алым свечением своей ауры. Это не для усиления и создания планет… без света, он умрёт! Я это чувствую!
— А–А–А–А!!!
Я чудом смог отлипнуть от клинка Единого. Выпустил из себя взрыв белой ауры, что разошлась по всей вселенной и убрала от меня голодные рты Тёмных.
— И это вся твоя сила? — усмехнулся Единый.
— Что… что ты такое⁈ — дрогнул мой голос, — Почему внутри твоей ауры живые Тёмные⁈…
— Тебя сейчас должен интересовать не этот вопрос, — он направился ко мне легкой походкой, словно у него под ногами возникла невидимая дорога, — А о том… как выжить!
Из моего живота вырвался чёрный клинок, прорезав мою плоть и желудок. Единый оказался за моей спиной, и это была его мысль, которую я не могу отследить. Она словно не существует в пространстве…
Я исчез вспышкой света, освободившись из плена меча. Возник сверху над Мыслью и нанёс
