На тумбочку легла маленькая коробочка. Ивлев открыл её, внутри были две таблетки. Он с трудом дотянулся до бутылки с водой, глотнул, потом выпил две таблетки и откинулся на подушки.
— Извините, Зураб. Мне что-то нехорошо…
Россия, Москва, бункер под ЦКБ Управления делами Президента, территория Крылатского анклава, три дня спустя
Ахмад с энтузиазмом потёр ладони: «Наконец-то настоящая задача для моего «Ломоносова»!» — Он оттолкнулся от пола, и кресло, шурша по покрытию, покатило между чёрных шкафов из металла, в которых хранилось всё его богатство. Это богатство он добыл тридцать три года назад, собственноручно смонтировал, а потом много раз отстаивал от покушавшихся на него — бункеру постоянно требовался металл, поэтому многие облизывались как на эти шкафы, так и на их содержимое. Но никто не мог ослушаться Клёна, который запретил на пушечный выстрел приближаться к компьютерной.
— Тихо! Слышишь, как шуршат электроны?! — услышал он за стеллажами таинственный шёпот.
— Слышу-у!!! А ты, Лизка, их когда-нибудь видела? — внук тоже пытался шептать, но у него не очень получалось.
Ахмад покачал головой: вот наконец-то он и дождался своих учеников. Из пятерых детей, четырёх девчонок и сына — никто не пошёл по его пути, никого не интересовали его компьютеры…
— Деда, — из-за поворота показалось лицо внучки Лизоньки, — можно я останусь тут и посмотрю, как «Ломоносов» будет справляться с задачей?
— Деда, я тоже хочу, хочу! — вынырнул сбоку Михайло.
— Ты ещё мал! — тряхнула светлыми кудрями двенадцатилетняя Лиза.
— А ты — дылда! — не остался в долгу семилетний внук.
— Не спорьте! — Ахмад ласково посмотрел на внуков. — Можете остаться оба. Сегодня посмотрим, как «Ломоносов» справится с задачей. Я вам покажу, как и в каком порядке вводить данные. Когда-то этот компьютер выполнял задачи производительностью в петафлоп, за ним шел суперкомпьютер «Чебышев». Но «Ломоносов» был уникальным универсальным инструментом, который помогал ученым практически всех специальностей получать результаты мирового уровня. А теперь ты остался один, — обратился он к шкафам, — правда, мне не удалось восстановить тебя на петафлоп, но статерафлопные задачи ты решать можешь.
— Дед, ты чего, опять с ним разговариваешь? — удивился Михайло.
— Да, внучек, ты не смотри, что он железо, он всё понимает, с ним надо лаской, — Ахмад погладил шкаф. Он вспомнил, как двое суток не возвращался в бункер и подгонял бойцов, демонтируя во втором Гуманитарном корпусе МГУ «Ломоносова», следил за погрузкой и отправкой. Правда, вначале пришлось выдержать бой с Клёном по поводу очередности доставки груза в бункер. Имам распорядился в первую очередь транспортировать источники бесперебойного питания и систему охлаждения, а потом и вовсе перебросил людей к корпусам Института ядерной физики для погрузки конструкций и документации на солнечные батареи. Потом что-то вывозили из лабораторий факультета биоинженерии, потом физического и химических факультетов… Но хоть Ахмад и убеждал Клёна, что суперкомпьютер необходимо перевезти первым, но на самом деле эта отсрочка помогла ему самому вникнуть во все особенности «Ломоносова», что потом принесло свои позитивные плоды при его сборке в бункере.
Ахмад подъехал к столу, уставленному мониторами разных размеров. Лет пять назад он был вынужден сесть в инвалидную коляску, которую нашел для него один из следопытов. Ахмад её конструктивно доработал: ему теперь не обязательно было подъезжать к мониторам, он мог получить любую информацию с компьютера, но многолетняя привычка работать за столом всегда побеждала.
— Вот, мои милые, — обратился он то ли к внукам, то ли к мониторам, — сегодня у нас не просто вычислительная задачка, дадим работу и графическим процессорам. Нам необходимо рассчитать и построить чертежи летательного аппарата…
— Воздушного шара? — уточнил внук. Он привалился боком к коляске и завороженно следил, как дед быстро стучит по клавиатуре.
— Ты что?! Воздушный шар уже давно летает! — Лизонька гневно повернулась к брату.
— Сегодня перед нами задача иная. Мы будем работать над дирижаблем, — прекратил спор Ахмад. — Вначале рассчитаем и сделаем чертежи для теплового дирижабля, потом для гелиевого, а потом для вакуумного. Потом всё это сравним.
— Деда, а что такое дили-жабль? — внук снизу заглядывал в глаза Ахмада.
— А я вам сейчас покажу. — Ахмад пощелкал по клавишам. «Ломоносов» хранил огромное количество информации. На одном из мониторов тут же появился цеппелин, летящий на фоне неба.
— Вот это да! — внук, не отрывая глаз, следил за ним и разочарованно вздохнул, когда картинка исчезла. Ахмад усмехнулся и нажал повтор. Потом поставил на воспроизводство фильм о дирижаблях советского времени. Рядом, на другом мониторе появились колонки цифр, а на следующем чертежи.
— Ну вот, расчеты готовы. — Ахмад подался вперёд и стал внимательно вчитываться в текст. — Молодец, «Ломоносов», быстро справился. Надеюсь, Игорь будет доволен…
Под потолком мигнула красная лампочка. Взглянув на угловой монитор, Ахмад нажал на кнопку открывания двери.
— А, вот вы где, пострелята! — В лабораторию вошла его жена Алиса, и в пятьдесят пять сохранившая фигуру и стать. — Мать ваша с ног сбились, ищет вас, а ну, марш! — она потрепала по волосам Михайло и приобняла Лизавету, подтолкнув их слегка к двери. — Бегите!
— Деда, мы только узнаем, что надо, и обратно, — внук с неохотой оторвался от монитора.
Алиса ласково посмотрела на мужа:
— Ну что, пойдёшь обедать?.. — она прекрасно знала ответ, поэтому поставила сумку на приставной столик и стала вытаскивать кастрюльки и пакетики. — Поешь, а я с тобой немного посижу. На занятия мне только через полтора часа…
Алиса присела рядом и по-бабьи подперла щёку рукой, будто и не была в той далёкой жизни начинающей оперной певицей и не ей прочили большое будущее, славу и деньги.
Ахмад улыбнулся:
— А помнишь, как ты меня отшила в самом начале, когда я попросил у тебя стакан воды?
— Ну, ещё бы! Ведь до чего надо было додуматься: чтобы я встала, прошла через всё помещение и подала неизвестно кому стакан воды! Вот наглость-то! — рассмеялась Алиса, тряхнув уложенной короной светлых волос. — Ты мне тогда совсем не понравился. Такой серьёзный и мрачный. Коханый мой! — Она протянула руку и ласково дотронулась до плеча Ахмада.
— А ты мне очень даже понравилась, не знал, как к тебе подступиться. — Ахмад открыл крышку кастрюльки, и по залу распространился чесночный запах пампушек. — Но я даже не догадывался тогда, что ты искусная повариха.
