Мы вылетаем из створа грузового люка шаттла все и разом. От перегрузки — ранцевый двигатель даёт полную тягу — кружится голова и плывёт перед глазами. Впрочем, год назад от такой нагрузки я бы давно уже валялся в отключке… Рельсовое ручное орудие уже смотрит в нужную сторону, система пространственной ориентации помогает совместить прицельную рамку и «мой» маркер цели… огонь! Программа, заданная мехной, мгновенно «скручивает» мою траекторию в неровную спираль — и в глазах на миг окончательно темнеет.
Внимание! Цель 01 поражена.
Внимание! Цели 02–03 поражены.
— Да! — Латта… Я даже вдохнуть не могу как следует, а она орёт… интересно, её никто не пытался вскрыть в медицинских целях — ради науки, разумеется. Интересно, из чего сделана эта женщина?
Внимание! Новые цели: маркер 03, 04, 05, 06, 07.
Чёрт! Импульс двигателем! Ближайшую отметку — в прицел…
Самонаводящиеся ракеты с большим запасом рабочего тела для двигателей, автономные самоходные боевые блоки-дроны (иногда их называют москитным флотом или, совсем уже некорректно, «истребителями») и корректируемые боеприпасы для кинетических орудий — вот оружие «дальнего» космического боя. Последний из упомянутых типов вооружения — некая попытка скрестить ужа с ежом: относительную дешевизну выстрела из пушки ПКО среднего или близкого радиуса действия той или иной конструкции и способность маневрировать у боеголовки ракеты. Результат на фоне затрат всё равно, правда, получается… соответствующий. Война — вообще дело затратное. И разрушительное.
Внимание! Все цели поражены.
Маневрирование занесло меня аж в носовую оконечность трюма: программа движения, контролируемая Флоей, специально рассредоточила цели для контр-штурмовых автокомплексов, мешая последним вести прицельный огонь. Получилось… в основном потому, что наш челнок успел выдвинуть собственные орудия ПКО, разворотив стены и потолок мега-трюма. За что спасибо, в свою очередь, Латте: её трофейная «шайтан-труба», которой она так лихо подбила «Рыбу» на стоянке на Каллиге и разворотила фасады нескольких зданий в Танисе, умудрилась не только раздолбать плазмопушку ПКО, но и «лопнуть» выпущенный в наш корабль заряд в середине траектории. Плохо только, что мы фактически «спалились» — уж больно игрушка командира «Бури»… не по статусу для захолустья вроде НК-4. Это на броне особо не написано, что она не самая обычная, а вот спецсредства вооружённых сил Империи… С другой стороны, «Карат» — корабль наёмников, есть большая вероятность, что трансляция с уцелевших сенсоров в трюме наружу, в смысле — на другие корабли «свободных», не ведётся. Тогда — решение простое: память кластеров «летающей батареи» довольно просто изъять, ну а память экипажа… что ж, они первые начали в нас стрелять. Кстати, об экипаже. Сейчас вроде как патовая ситуация: нас мало, зато у челнока — большие пушки, а их много и повторить фокус «неожиданно высунуться и пальнуть» им проще: корабль-то досконально знакомый. Но это только на первый взгляд. Потому что на второй…
— Кэ-эп! — Позвал я, наблюдая, как орудие ПКО, установленное на верхней грани обшивки шаттла поворачивает стволы в сторону кормовой стенки трюма «Карата». Как раз туда, где за несколькими не слишком хорошо защищёнными переборками, находится энергетический блок и маршевые двигатели. Расколупать совсем быстро не получится, но, пожалуй, пробить докуда надо огнём всего одной артсистемы шансы довольно неплохие… Зря командир «летающей батареи» пожадничал, решив присвоить себе наш трофей: понадеялся, что плазма успеет в случае чего поразить челнок раньше, чем выдвинутся турели. — У нас тут встречное предложение. Как на счёт сдаться?
Как в ответ, стена под моими подошвами дёрнулась раз, другой — совсем не так, как при работе маневровыми или маршевыми двигателями судна. Ответный огонь с «Рыбы» достиг цели. Быстро, я думал, у нас побольше времени… Что ж. Значит, возвращаемся к прежнему плану… с некоторыми, не самыми безопасными корректировками. Увы, возвращаться в шаттл времени нет — особенно мне: через все эти плавающие обломки и осколки в другой конец супер-трюма… ладно, придётся в очередной раз понадеяться на спецброню… кажется, я начинаю становится ярым фанатом промышленности Империи. Остаётся Флоя… но она не такая хрупкая и уязвимая, как я уже успел убедится и узнать от неё самой, да и собственная защита у неё тоже совсем не простая: явно из дома прихватила.
— Всем беречься! Сигнал — четырнадцать!
Внимание! Передача широковещательного сообщения: «Сигнал-14»
«Умные» боеприпасы всем хороши (кроме цены), но умный человек никогда не направит их в тех, у кого купил. Командира «Карата» извиняет только то, что он не посчитал нас агентами корпов… и решил, что у временных владельцев просто нет нужных кодов. А теперь все ещё не выпущенные снаряды одновременно сдетонируют через пять секунд после получения моей команды. Надеюсь, у Пака, Ена и Чоки хватило их искусственных мозгов, чтобы не спрятаться в потенциально опасном месте: с планом-то они были знакомы… Это была моя последняя мысль перед тем, как переборка, по ощущениям едва не сломав мне ноги, вышвырнула меня через весь объём грузовой палубы. Удары посыпались со всех сторон, замигали красным отметки повреждённых газовых сопел системы ориентации, вырубился до того заливавший огромное помещение свет. Врывающиеся в трюм языки плазмы, прочерченные кое-где натуральными молниями и выбрасывающие целые облака крупных и мелких обломков конструкций, показались мне похожими на цветы или фонтаны… в один из которых я и влетел головой вперед. Новый пинок — и, наконец, «приземление» на стену, то есть — в стену. Похоже, ранцевому двигателю тоже конец. Зато — удалось закрепиться… и даже ничего не болит. Так, окно состояния команды… фух, все «зелёные»!
— Мерх, это Флоя. «Помощники» вышли на связь.
— Лучшая новость за последние тридцать секунд. — Я отстегнул двигатель и, машинально пригибая голову, поднялся на ноги. Над головой и вокруг меня вился густой «суп» из ежесекундно сталкивающихся обломков, такой плотный, что закрывал обзор дальше десятка метров, как туман. Завораживающее такое зрелище — движущаяся мозаика-калейдоскоп. Похоже на зимнюю метель, изменчивую и холодную, блестящую в свете ранних вечерних фонарей…
…Когда из «метели» буквально в двух метрах от меня вынырнул обломок силового набора судна толщиной в хорошее такое дерево и вонзился в то, что осталось от покрытия стены, я вздрогнул, и пришёл в себя. Видно, головой всё-таки ударился в очередной раз, даже не заметил, когда.
