Раздумывая над этим, я начал неспешно выгружать небольшие ящички с бутыльками, выкладывая стройной конструкцией. Занимаясь монотонной работой, не требующей особого ума, чуть не разбил очередной ящик из-за шаманки.
– Ой, спасибо огромное! – мокрый поцелуй в щеку стал неожиданностью. – Отлично! Тогда я вплотную займусь сегодня зельями, – воодушевлённо проинформировала Селеста.
– Да, конечно. Вари сколько нужно.
Охотник продолжал наполнять Хранилище склянками, и я — выкладывать ящики. Селеста подхватила первую партию флаконов и скрылась в урге, оставив дверцу полуоткрытой. Затем шаманка вернулась за второй партией.
А ящички всё не заканчивались…
– Двадцать четыре флакона, – отчиталась шаманка, ставя товар в противоположную сторону от Гриба-Хранилища, чтобы он не мешал мне отгружать пустую тару.
Мимо величаво проплыла нимфа.
– О, Циния, – обрадованно воскликнула Селеста. – Пойдём, ты нужна мне как воздух!
Шаманка бесцеремонно затянула блаженно улыбающуюся нимфу к себе в адскую кухню и плотно закрыла дверь. А леший с новыми фейками где?
Двухсотый не преминул явиться пред мои очи, как только я о нём подумал. В компании трёх ослепительных блондинок. Одна была с внушительной грудью несмотря на общую хрупкую комплекцию. Фигура второй напоминала чем-то нимфу: очень худенькая и похожая на угловатого подростка без ярко выраженных округлостей, третьей досталось всё и сразу: и грудь, и попка орешком. Хебра, Панча и Трама.
– А вот и ваш господин, – довольный плодами своих совместных трудов с Цинией, сказал леший. – От важных дел не отвлекать, пустой болтовнёй не заниматься, и, возможно, он великодушно уделит вам время. Всё поняли?
– Поняли, дядюшка леший, – склонили головы блондинки.
– Тогда марш работать, – одной из феек достался смачный хлопок по идеально круглому заду.
Девчонки смиренно поклонились, пряча улыбки, и улетели вверх, исчезая в кроне. Глядя на прекрасных феечек, в голову пришла очередная мысль об Охотнике. И пока я вспомнил о своенравной тентакле, решил от греха подальше отозвать пета. Мало ли что в его жидкий мозг взбредёт? У Селесты в урге Охотник вообще перестал на приказы реагировать, да и в Алесуне отвис не сразу…
– Ну, друид, не томи, давай мне моего кабанчика, – леший, дав задания феям, переминался с ноги на ногу от нетерпения.
Мана ещё не восстановилась, но на шее болтался наполовину разряженный амулет, наследие Сальвира, трофеем перешедший в мой лагерь.
Воплотил здоровенного вепря. Двухсотый тут же восторженно замолчал, заходясь в приступе благоговения. Я же смотрел на здоровенного кабана более равнодушно. Привыкать, что ли, стал?
– … Я назову тебя Курт, – с придыханием молвил леший, наглаживая сотканного будто из корешков, вепря. Хрюндель, конечно, получился знатный. Подозреваю, у него есть иммунитет к проникающему урону, ибо в некоторых местах туша просматривалась насквозь. Вообще хрюндель больше напоминал статуэтку из проволоки. Разве что эта самая проволока была скрученными волокнами дерева, а в глазах играл адский огонь, из широких ноздрей на выдохе валили красные клубы дыма. Особенное наслаждение доставляли бивни: три ряда толстых, гнутых коряг.– Нам предстоит много свершений, – продолжал шептать Двухсотый в потоке восторга. – Мы вместе…
Да господи. Он говорит так, будто у него не ездовое животное, а, как минимум, невеста.
Пока не забыл, надо будет у шаманки попросить зарядить амулет, он меня выручил в битве с цевитатниками, думаю, пригодится ещё.
Кстати, о шаманке. Деликатно постучался и вошёл, застав нимфу и Селесту за колдовским бубнежом и в клубах белого дыма.
– Вам ещё долго?
– Не очень, – откликнулась шаманка. – А что?
– Мне Циния нужна, так что как закончите, пусть меня найдёт.
– Хорошо, – мягким, ласковым голосом откликнулась нимфа. – Как только зелье будет готово, я вся ваша.
Заманчиво. Так, что ещё нужно сделать?
Направился в кузню к Рону, и застал того за сосредоточенным перекладыванием железяк. Сидел он как раз над горкой доспехов бывших воинов Цевитата.
– Чего унылый такой? – выдернул я Гая из медитации.
– Да вот чёрт знает что делать с этим железом, – поделился тот. – Вроде, и все качества есть: и крепкое, и лёгкое. Но, зараза, плавиться не хочет. Может, торгашам в Алесуне по цене лома сдадим? – взгляд Рона был полон надежды на избавление.
– Думаю, металл с такими качествами стоит дороже лома. Нам ничего не нужно из амуниции? Может, я мастерам на переплавку отдам?
– Древо подарило нам броню, во много раз превышающую по защите, чем какой-либо доспех, созданный мастерами. Ну, разве что Кокон Духа… Но это уже мечты. Такую броню может себе позволить далеко не каждый прихвостень Императора.
– Значит так, Рон, – заключил я, открывая Хранилище и начиная вытаскивать из Гриба мачете и прочий смертоубийственный лут. – Найди кого-нибудь из нехебкау и посоветуйся. Уж они-то должны знать, хотя бы поверхностно, как работать с железом ящеров. Не дадут внятного ответа – покажем мастерам в Алесуне. Но вот сбрасывать ценный металл торгашам на лом точно не будем.
– Кто …с-с-с-с-с….з-з-з-звал нас-с-с-с-с? – загробным хоровым голосом прошипели Ержин и Шурнен, вырастая из-за кустов.
Вот ёпрст. Я вроде как и принял для себя их внешний облик, но внезапность вкупе с сатанинским выговором это нечто страшное.
– Да вот… – начал Рон, подхватив с пола мачете. – Никак не возьму в толк, как это всё переплавить.
– Обожди, – приказал один из ящеров-стихийников и обратился ко мне: – Командир. Я чувствую, как вдалеке тебя ждёт ведьма. Не испытывай её терпения.
Глава 28
Глава 28
– Это угроза? – удивился я.
– Нет, командир, это данность, – прошелестел Ержин. – Если ты пренебрежёшь её приглашением, это может повернуться против всех детей Древа.
Связался с могущественной ведьмой на свою многострадальную голову. Ещё от Хильды пакостей не хватало. Может, не только нимфу с собой взять, а кого-нибудь ещё посильнее, скажем…
Мимо продефилировал на кабане леший. Двухсотого было не узнать, словно ребёнок, которому подарили желанную игрушку, он улыбался до ушей, хотя всё остальное время я его видел больше надменным или просто в добром расположении духа. Похоже, Вальора ему действительно угодила, отдав стадо кабанчиков.
Вот у этого кадра я без зазрения совести спрошу совета. Ну их нахрен этих зловещих нехебкау, леший – наш человек. Как и Рон.
Я помахал Двухсотому. Тот «припарковал» кабана чуть в стороне, ближе к реке и, покинув спину питомца и давая тому свободный выгул на берегу, всё так же радостно сияя, направился ко мне.
– Совет нужен, Двухсотый, – я повёл лешего в сторону, чтобы немного абстрагироваться от сатанинских голосов ящеров, объясняющих Рону, как работать со специфическим металлом.
– Для тебя, лорд, хоть звезду с неба! А Курт поддержит всеми четырьмя копытами!
– Меня, конечно, радует, что Вальора тебе угодила. Но вернёмся к ситуации. У нас тут неподалёку вольная ведьма обитает. Не далее как час назад она позвала меня в гости и нимфу попросила собой захватить. Нехебкау говорят, мол, не испытывай терпения, как бы боком не вышло. А мне, наоборот, мало того, что ехать не хочется, так ещё и Цинию с собой брать совсем не с руки.
– А до этого у тебя с ней всё хорошо было? С ведьмой, – уточнил леший, внимательно меня выслушав и сосредоточившись на вопросе.
– Да не обижал никогда. Давал то, что просила, – не стал вдаваться я в подробности «требований» Хильды. – Да и с пустыми руками от неё никогда не уезжал. Не ссорился, не ругался. Правда, есть в ней одна безумная особенность. Её. Их как бы много.
— Кого, особенностей?
— Нет, ведьм. Все близняшки, зовут Хильдами. Но с разными чертами характера, — попытался я донести лешему своё видение творившегося на болоте.
— И сколько их?
— Я видел как минимум десять.
