мы делаем благое дело. Разбираемся с наркоманами, сутенёрами, бандитами там всякими…
— А на деле?
— Не-не-не. На деле так оно и было. Ну, по крайней мере, я ни разу не вредил хорошим людям. — Иван виновато смотрел на меня сверху вниз.
«Что же он так любит слово „хороший“…?»
— А почему ушёл-то оттуда? До тебя дошло, что ты бьешь хороших, а кто посылает тебя на задания — нехорошие? — Усмехнулся я.
— В один момент всё стало походить на какую-то секту. Мне каждый день вдалбливали, что я чуть ли не супергерой, спаситель человечества и всё такое. А я очень не люблю, когда на меня пытаются воздействовать. Дали задание — я его выполнил. Чего наседать-то со своими мантрами?
— Короче, я понял. Какой-то умник решил собрать себе головорезов для того, чтобы устранять неугодных конкурентов. Да ещё и идеологически стал их накачивать. И в подобной клоаке ты видел мою сестру?
— Да. В тот день мои нервы не выдержали, и я послал их на хрен. Отправил в нокаут своего куратора, и свалил, хлопнув дверью. А сестру… сестру я увидел на компьютере перед уходом. Её анкету уже одобрили и ожидали на собеседование.
— А как ты её запомнил?
Здоровяк, не умея сдерживать эмоции, покраснел.
— Красивая, просто… вот и запомнил… а то там в основном уроды всякие. А тут…
— Понял-понял. Сможешь мне контакты этой… организации сообщить?
— Угу.
Сначала Иван продиктовал мне свой номер, и я его записал, потом я начал диктовать ему свой, но обнаружилось, что телефон — остался без заряда. Договорились, что когда Иван вернётся домой, то я ему напишу, и в ответ на моё смс он сообщит нужный адрес.
Я похвалил великана и сказал ему, что за предоставленную информацию прощаю сегодняшнюю выходку. Осчастливленный Иван пошёл обратно в кафе, дабы это отметить.
Мне нужно было переварить услышанное, поэтому внутрь я не спешил. Теперь стало немного понятнее, чем промышляет Соня. Хотя и… остаётся загадкой тот факт, как она, умная девочка, в отличие от здоровяка, ещё не поняла, что это обычное наёмничество. И что из-за таких штук однажды можно попасть в неприятности.
Видимо, она купилась на россказни о том, что по заслугам получают только ублюдки. Так-то оно так, но… нанимают тебя по итогу, точно такие же ублюдки, только по другую сторону баррикад. И в чём тогда смысл?
Не знаю, каким чудом, но ко мне вышла Соня.
Может, услышала мои мысли? Я ведь очень громко думал…
Она выглянула из кафе, оглядываясь по сторонам. Как увидела меня, устремилась в мою сторону.
— Пойдём. — Сказала Соня, взяв меня за руку. Мы пошли за угол.
«Да сколько можно? Место возле мусорки у нас теперь — переговорная?»
Соня достала из кармана брюк пачку женских сигарет, и умело примостила папиросу между губ. Начала дымить.
— А ты знала, что курить — вредно? Тем более — молодым девушкам.
— Жизни девушек не важны. — Ухмыльнулась Соня. — Будешь?
— Точно не такие…
— Как знаешь.
— Ты хотела о чём-то поговорить? — Спросил я у сестры.
— Не просто же так сюда вышла. Хотела без мамы. Наедине.
— Тогда выкладывай.
— Зачем ты всё это устроил? — Начала она с претензий. — Это кафе… эти общения изменить жизнь рода к лучшему… эти слащавые фразы… твоё становление главной клана… зачем всё это?
— Я тебя не понимаю. Что в этом плохого? Я думал — вы обрадуетесь.
— Мама-то обрадовалась. У тебя получилось. Она — как остальные. Но вот я не очень-то и довольна. Вернее, я очень даже недовольна.
— Почему?
— Ты же знаешь, что я ненавижу всех этих людей. Всех этих лицемерных подонков, которые бросили нас, свесив вину за отца, а теперь… — Соня затянулась и выдула дым через нос. — … теперь они с радостными рожами благословляют тебя, потому что ты пообещал им золотые горы. Тебе не кажется, что всё это ужасно мерзко? Разве тебе не хочется послать их всех на хер?
— Слушай… я понимаю твою обиду. Я ведь и сам страдал из-за всего этого. Но это же не значит, что нам нужно продолжать это делать? Пострадали, и хватит. Теперь будем жить как нормальные люди. Разве это плохо?
— А разве мы плохо жили всё это время? Всё было просто прекрасно. Последние пять лет, после того урода, и до твоей болезни — были чудесными. Я с ностальгией вспоминаю те моменты.
— Ну, так я теперь не болею, и никаких уродов больше и близко нет.
«О каком ещё уроде она говорила? Надо будет покопаться в памяти».
— Я презираю этих людей! А ты предлагаешь сплотиться и стать большой дружной семьёй…
— Но ведь и мы будем жить от этого лучше. Я, ты, мама. Зачем жертвовать нами, только чтобы другим стало хуже…
Сестра швырнула сигарету в сторону небольшой лужицы.
— Ладно. Я не дура. Понимаю, что ты не изменишь решение из-за нытья своей старшей сестрички. — Улыбнулась она. — Просто… хотелось высказаться.
— Хорошо, если тебе это поможет… подожди, не уходи, теперь и я хочу кое о чём у тебя спросить.
Сестра нахмурилась.
— Опять будешь утверждать, что я пропадаю по ночам?
— Нет. Меня интересует другое. Вот ты… не замечала в последнее время, как твоя сила изменилась?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну…там… Буква твоя как? Не барахлит?
Сестра не повёла и бровью.
— Нет. Моя «Й» в полном порядке. А у тебя, что ли, какие-то проблемы с Буквой?
«Вот же… даже после такого откровенного разговора не хочет сознаваться мне в остальных скелетах…»
— Да так… в целом всё хорошо.
Соня пожала плечами и ушла обратно в кафе.
Больше ничего интересного за сегодня не происходило. Мы ещё немного посидели за столиком, и в конце концов уехали. Я помог парням убраться, дал немного денег, и вместе с мамой и Соней поехал на такси домой.
