Зеленоглазая ведьма покосилась, поджала губы, но промолчала. Впрочем, я и сам уже все понял. Вот про такие поселения я слышал уже не единожды.
Миры «Престолов», соединенные в единое целое, позволяли вытворять все, что душа пожелает. Здешние просторы – уникальное явление. Если прикидывать по площади, то в «Престолах: Войны Королей» квадратных километров хватило бы на пять-шесть планет земного размера. Есть где затеряться.
Вот в таких условиях и родилось явление «попаданства». В одиночку или же группой люди забирались как можно дальше от обитаемых земель, чтобы им не мешали беспрерывно отрывающие друг другу головы геймеры. Потом, согласно вкусам, начинали обустраивать аутентичное нужной эпохе поселение. Покупали начальный комплект инструментов, площадь для обработки, одежды – и начинали жить «в прошлом». Такая вот ролевая игра. Или, говоря их словами, изучение культурно-исторического периода в условиях, максимально приближенных к реальным.
Говорят, размеры игровой вселенной таковы, что «попаданцы» могут жить в одиночестве лет пять, а то и десять, не входя в контакт с другими группами. Да и если забредал к ним кто-нибудь со стороны, особо не выказывали радости.
А еще говорят, но это уже из «правдивого» раздела ОБС[2], что среди затерянных в Утгарде поселений существуют ковены сатанистов, поселения религиозных фанатиков, сексуальных извращенцев и фашистов.
«Кто его знает, – подумал я, – может, и существуют…»
Пока что я видел всего два поселения подобного толка, да и те можно назвать «попаданцами» с большой натяжкой. Первое – обитель любителей Хогвардса и Гарри Поттера. Там ребята вскладчину купили у кого-то из опытных игроков замок (есть в «Престолах» такой бизнес), обустроили. А потом почти наяву стали жить жизнью своих любимцев.
Ужасное зрелище, особенно по утрам, когда «юные волшебники и волшебницы» собираются во дворе, оттачивая мастерство полетов на метле. Напоминает митинг таджикских дворников.
Второе ведомое мне поселение «попаданцев» – Запорожская Сечь. Но и там не обошлось без проблем. Казаки быстро перессорились и устроили майдан, потом еще один. К единому мнению не пришли, только нервы пожгли, а потом и вовсе обвинили во всех бедах крупного соседа – королевство Дарквуд. Говорят, принц Валлах очень удивился такой предъяве.
В общем, толковых «попаданцев» я пока не встречал.
– А ты, значит, – спросил я, – страж на границе «мирка для своих»?
По виду девчонки я понял, что ей не понравилась моя терминология, но она все же кивнула.
– Наша группа Хранителей не должна позволять тревожить людей, – немного экзальтированно ответила Ангел в кружевах. – Они приносят нам жертвы, как покровителям…
«Бабки платят за охрану», – понятливо перевел я.
– …А мы несем свою службу.
– И что, работа есть?
– Врагов всегда в достатке. Кроме обычных легкомысленных геймеров всюду, даже в адских шахтах, ищущих приключений, сюда забредают анархисты и бандиты вроде клана Грибных эльфов…
– Тех самых? – Я не поверил своим ушам. – Это же легенда!
Вот уж взаправду, в «Престолах» кипит настоящая общественная жизнь! Не просто приходишь играть, выкатывая танк или перерезая глотку террористу, а участвуешь в образовании субкультур и движений, которые переходят из рилайфа в виртуал и наоборот.
– Не знаю, каких Грибных имеешь в виду ты, – отрезала девчонка, – но эти – сущее зло. Они по-настоящему достойны, чтобы их шеи познакомились с Мечом Проклятых Душ.
Я ничем не выдал своих эмоций. Спросил безмятежно:
– С Мечом Проклятых Душ? Ты говоришь о том Каменном мече, который любой обычный игрок может раздобыть в Тайном квесте?
Девчонка кивнула:
– Артефакт, с помощью которого можно выбрать одного врага, чтобы без согласия администрации забанить его навечно. Жаль, что это всего лишь один из мифов Утгарда. Вряд ли бы разрабы такую штуку всунули в игру.
Я покосился на девчонку. Знала бы она, что Меч существует, а я самолично держал его в руках и использовал по назначению. Правда, никто из моих знакомых не знает, где он теперь. Но ведь это уже не играет никакой роли.
– Так что с Грибными? Они здесь?
– Анархисты свирепствуют больше на юге. Однако теперь и у нас бед прибавилось.
– Черные всадники?
– Да, – сухо отозвалась девчонка.
– Кто они?
– Тебе все расскажут…
Путь через лес к «городищу» занял около часа. К тому времени солнце уже успело подняться высоко, но тепла или света больше не стало. Вокруг была по-прежнему серость, мрак и противная влажность. Я впервые с дрожью представил, во что превратится дорога, занесенная снегом. При всей-то реалистичности «Престолов» мне придется постараться, чтобы ее преодолеть и не замерзнуть насмерть…
– Почти пришли, – бросила через плечо Ангел в кружевах. – Городище будет видно вон с того холма.
Сказала и с легкостью запрыгала через валежины, пробираясь через буреломы и взбираясь на холм. Такой прыти от меня ждать не приходилось. Выносливость восстанавливалась слишком медленно, даже несмотря на артефакты. Давали о себе знать критические повреждения.
Наконец, хрипя и обливаясь потом, я поравнялся с ней, согнулся в позе туриста, разглядывая поселение «попаданцев».
Триполье. Род Барсука
В обширной низине, прямо в лесу (нигде и намека не было на поляну), притаилось городище. Наполовину врытые в почву землянки с покрытыми еловыми ветвями и сеном крышами, парочка сараев, низенькое строение, то ли хлев, то ли еще что. Между землянками бродили люди в серых одеждах, шерстяных полушубках, кожаных сапогах. С лаем носились гончие псы, по крыше бродил толстый и наглый кот.
Если мне не изменяет память, эти «попаданцы» принадлежат к эпохе Древней Руси, века эдак десятого.
– Люди леса, – сказала Ангел в кружевах. – Обычно гостей они не слишком жалуют, предпочитают уединенность, однако у нас сейчас время такое. Сначала разберемся с врагами, потом вновь закроем границы.
Не дождавшись моего ответа, девчонка знаком приказала следовать за ней и стала спускаться.
Отворилась дверь сарайчика, я услышал козье блеянье. Показался мужик с деревянным ведром. Увидев нас, он заорал, как иерихонская труба:
– Анжелка идет!
Из землянок один за другим стали появляться лесные жители. Мы разом оказались в перекрестии взглядов. Сначала обрадованных, потом настороженных, когда увидели меня, а то и недовольных.
Мы вошли в деревеньку, навстречу шагнул широкоплечий мужик в барсучьей шапке. Спросил исподлобья:
– Это что за самурай?
Ангел в кружевах окинула взглядом мой доспех, где сплелись японские и средневековые мотивы. Сказала:
