– Актиния, Герти, актиния. Вечно ты путаешь слова. Впрочем, мне тут многое непривычно. Вернее, неожиданно. При некоторых экспериментах, скажем, в «Роро» или в хуторских кустах удавалось достичь высоких степеней социализации сообщества, но там начинал притормаживаться прогресс, как, собственно, ты и предупреждал нас на своих лекциях. И здесь получается то же самое. Общество не развивается, автоматизация не прогрессирует, товарное производство не растет.
– Знаешь, я не стану анализировать ошибки, которых ты тут впопыхах налепила. Не маленькая уже, разберешься. А насчет товарного производства ты не права. Оно не ориентируется на внешнюю торговлю, вот в чем хитрость. А таких мономерных пленок, как у нас здесь, нигде больше нет. Но их берут только на мишени для учебных стрельб. Остальной рынок империи давно поделен, и пролезть туда нелегко. Вот они и не лезут.
– Постой, Герти. Ты говоришь «они». И в то же время «у нас здесь». Так в какой мере ты себя отождествляешь с населением планеты? Опять же, в твоих руках сосредоточена наибольшая власть – ты губернатор. Но интересы планеты перед имперской администрацией отстоять даже не пытаешься.
– Как часть населения, я говорю «у нас». Мне нравится быть тутошним населителем. Как представитель администрации я ни на что не могу повлиять. Этим людям не нужно почти ничего извне, кроме информации и средств работы с ней. Влиять на то, что происходит снаружи, никто здесь не собирается. Ну, и, как ты понимаешь, космические грузоперевозки мало кому нравятся. Хлопотно, дорого, рискованно.
– Понимаю. Умеешь ты, Герти, мозги людям прочищать.
– Мне кажется, и ты не лишена этого свойства. Твою вводную лекцию уже внесли в фильмотеки учебных программ всех школ. Хотя стиль, в котором она была проведена, больше напоминал забивание гвоздей в головы слушателей. Феерическое зрелище. Дальше, насколько я понимаю, ты начнешь разбор этапов колонизации, вариантов обществ и типов экономик.
– Позднее, – улыбается Раомина. – Сначала техника. Пока слушатели не прочувствуют всех сложностей воплощения мечты о полете к звездам, втолковывать им, почему вышло так, а не иначе, бесполезно.
– Бедная, бедная Оми! Тебя ждет серьезное испытание. Эти ангелочки обязательно предложат тебе самый прогрессивный, какой-нибудь прямоточный термоядерный коллапсер, работающий на межзвездной пыли или пролетающих мимо астероидах.
– Пожалуй. Или расскажут мне, как собрать из этих самых астероидов новую планету, снабдить ее атмосферой и населить разумными мягкими игрушками.
Посмеялись.
– А вот скажи мне, почему беспорядки на этот раз длятся так долго? – Герти принялся за второй стакан компота. – Или ты потеряла над ними контроль?
– Сначала так и произошло, из-за того, что возникли проблемы со связью, вмешаться оказалось невозможно. Потом смотрю – ба! Столько непросчитанной шушеры вылезло на политическую арену, что душа возрадовалась. И, главное, легко локализуется. Так что представилась отличная возможность заставить их хорошенько поубивать друг дружку. Потом, надеюсь, победители насладятся еще и казнями противников. А затем мы этих самых победителей попробуем снова победить, предыдущий-то присягавший император таки унес ноги. Вот попробую вернуть ему трон. А он за это снова показнит от всей души, мстя за страх и унижение.
Почистим, так сказать, ряды элиты от загнивающих тканей, причем руками этих самых тканей. А там – заработают социальные лифты, начнется борьба за, как ты любишь говорить, квадрат расстояния от кормушки.
– Жестокая! – Герти, конечно, шутит. – Но справедливая. А интересно, твой избранник догадывается о твоем истинном моральном облике? И об опытах над живыми людьми, которые ты называешь социальными экспериментами?
– Мне кажется, да. Он далеко пойдет, если не расшибет себе башку, – побледневшая императрица неотрывно смотрит за тем, как крылатая фигурка борется со скольжением вправо, рискованно сближаясь с землей.
– Сейчас выровняет, – успокаивает ее собеседник. – Этот прием картофелеводы отрабатывают до автоматизма. Они его используют в работе.
– Картофелеводы? При чем здесь картофелеводы?
– В роду Канарейко почти все выращивают картоплю, как они выражаются.
– И кристаллы?
Крылатик действительно выровнялся и набрал безопасную высоту.
– Кристаллы – для души, а картошку они кушают, – совсем расшалился ее первый любовник.
А теперешнему своему, картофелеводу, сегодня вечером Ее Величество крепко пощиплют перышки. Мало ли что она императрица! Она еще и женщина. Влюбленная, между прочим.
– Тебя ждет здесь немало открытий, – Герти сменил шутливый тон на серьезный. – Даже завидую. На планете настолько развита химия, что многие местные материалы порой кажутся просто волшебными. Присмотрись к мелочам. Где на одежде швы? Почему все, что тебе прислали, идеально подошло по фигуре? И, наконец, сколько весят эти сверхпрочные крылатики, за полетами которых ты так внимательно наблюдаешь?
– Зато средства автоматики тут примитивные, – что-то Раомине кажется, что собеседника нужно поддразнить, чтобы он сразу побольше выложил.
– Зато люди тут в прекрасной физической форме потому, что только ежедневной нагрузки от открывания дверей достаточно для предупреждения возникновения избыточного веса.
Герти по-прежнему несносен. Никогда не поймешь, где он шутит, а где всерьез.
* * *
Вечером, готовя салат к ужину на восьмерых, императрица невольно задумалась об отсутствии в быту массы мелочей, с которыми привычно связываются представления о комфорте. Все выключатели приводятся в действие рукой. То есть надо встать и подойти. Голосовая автоматика вентиляции в ванной – единственное исключение. Ну-ка, поразмышляем.
Поразмышляла. Представила себе конструкцию пульта, с которого можно было бы провести настройки температуры шести воздушных струй и откорректировать их положение. Голову можно сломать, пока с таким разберешься. Итак, от бедности или скудости тут никто не страдает. Помещения не тесны, но и никакого избыточного простора тоже нет. Гладкая стена в коридоре снабжена коробочкой с карандашами – здесь члены семьи оставляют друг другу краткие послания. Вроде «Купи яиц» или «Доешьте халву!» Есть вещи, которые не станешь передавать через комм. А когда дети были маленькими, они рисовали здесь каляки и выводили первые буквы.
Сетевое табло есть в каждой комнате, мебели – ровно столько, сколько нужно. В плите есть таймер, связанный с термодатчиками и регулятором силы нагрева, так что ничего у хозяйки не сбежит и не подгорит. Стиральная машина, да, загружается и выгружается вручную, но все остальное делает сама. Так что, действительно, от мышечной или умственной нагрузки людей здесь не оберегают. Это не бедность, тут скорее пахнет бытовой оптимизацией.
