носом.
— Знаешь, когда мы дойдем до моря, ты можешь поселиться с нами, у нашего дяди, у него большой замок, конечно, не такой как был у папы, но там места хватит на много детей. И еды там много. И постели мягкие, мягкие…
— Да замолчите вы уже, спать мешаете, — вмешался Герд.
Дети замолкли и скоро заснули. Сервету снилось, что он нашел дорогу, что нужно идти вперед дальше. Что потом зеленый, зеленый лес расступится и встретит их невиданной красоты цветами и манящими запахами. А затем он выйдет на опушку волшебного леса и там будет его дом и там его ждут. Но кто это выходит встречать его?! Наверное Декарус, но образ размывается, а Сервет всё пытается напряженно разглядеть лицо, но не может. И просыпается. Первые лучи солнца били ему в глаза.
Рядом проснулся Герд и полез в мешок, пошарил там, затем перевернул его и потряс. На землю высыпалось только десяток конфет в хлебных крошках. Герд разочаровано отшвырнул мешок прочь и начал обуваться. Проснулась Ани.
— Мне кажется, что мы идем правильно, — сказал Сервет. Мне приснился сон, что мы пройдем через красивый, как волшебный лес, и там будет…, -он запнулся.
— Что будет? — спросила Ани.
— Не знаю, не помню точно, я проснулся. Но то что нам нужно.
— Странно, сказала девочка. Мне тоже приснился сон, где фея, похожая на мою маму, говорила, что мы идем правильно и скоро придем в замок к дяде. А тебе, Герд? Тебе ничего не снилось?
— Нет, — буркнул младший брат и отвернулся. Пошли уже. Чего валяться на голодный желудок.
Они встали и пошли дальше вперед. Скоро тропинка кончилась. Но Сервет будто чувствовал направление. И вот обычный лес закончился. Перед ними была непроходимая стена леса, но другого. Сервет никогда не видел таких деревьев. Вот колыхнулись ветви деревьев, по листве прошла рябь и они увидели перед собой тропу, украшенную цветами не виданной красоты. Сервет, Ани и Герд восхищенно вздохнули. Затем Сервет взял детей за руки шагнул на тропу. Ветви за ними сомкнулись.
Группа из двухсот воинов среди которых были Колле, Мос и Ханс вышли из Морока, окруженного валом и деревянным частоколом вместо крепостной стены. В городе осталось около сотни солдат, остальные вышли в сторону восьмой заставы. Друзья в первый раз видели пустыню и были поражены ее бескрайними просторами. Солдат вел седоусый капитан. Интересно, как он определяет куда идти думала Мос, везде желтый песок, ни кустика, ни деревца. Идти было трудно, ноги вязли в песке по щиколотку, даже сквозь сапоги чувствовалось, что песок раскален. Друзьям выдали по лицевой повязке, чтобы песок не набивался в рот, помимо прочего повязка защищала от солнца. Когда в штаб подъехал капитан, он поинтересовался, что они здесь делают. Колле ответил, что пришли поступать в армию. Капитан сказал, что они уже вступили, и идут вместе с ними, а куда их пристроить разберутся потом. Мос обратила внимание, что она единственный человек в отряде в легких, но доспехах, у остальных из защиты были только шлемы и щиты, в лучшем случае кольчуги. Почему так она поняла буквально через час, доспехи нагрелись и идти в них стало просто невозможно. Пришлось их снять с помощью друзей и погрузить на одну из лошадей, везущих бочки с водой. Шлем Мос оставила, чтобы не вызывать излишнего любопытства, в нем она была похожа на юношу.
Через полдня, уже ближе к вечеру воины достигли восьмой заставы, которая располагалась в небольшом оазисе. Два десятка деревьев, кустарник, скудная травка и ручей показались Мос просто великолепными, после песков. По дороге они никого не встретили. Наверное нулги, напав на заставу, дальше не пошли. Мос уже знала, что на заставе был десяток воинов. Один из них на коне и прискакал в штаб, чтобы сообщить о нападении.
Когда солдаты еще подходили к оазису, Мос увидела три фигуры, которые их встречали на дороге, если ее так можно было назвать. Однако никакой реакции и оживления среди окружавших ее воинов она не заметила. Подойдя ближе Мос осознала, что фигуры застыли неподвижно. А потом едва сдержала крик, поняв в чем дело. В песок были врыты три кола, на которых и были нанизаны солдаты. Судя по застывшим и искаженным лицам, это проделали с ними еще живыми. Наверное, их захватили в плен. Строй медленно прошел мимо. Прибежали разведчики и доложили, что нулги ушли, оставив шесть отрезанных голов у ручья. Капитан распорядился выставить стражу и скомандовал привал. Всем раздали сушеное мясо и открыли бочек с водой, чтобы потом наполнить их заново у ручья. Друзья устроились под деревом, рядом с капитаном и еще двумя бойцами зрелого возраста.
— Ну что, — спросил их капитан, — вы за этим сюда приехали? — он кивнул в сторону захоронения останков защитников заставы.
— Нет, конечно, — ответил Колле.
— Почему нулги так поступают? — спросила Мос.
— Дикари, — пожал плечами капитан. Может хотят нас запугать, а может у них традиции такие. Давно они не подбирались так близко к городу. Хотя может какой-то отдельный отряд, отбившийся от армии принца.
— А кто побеждает в войне? — спросил уже Ханс.
— Кто побеждает, а бог его знает то побеждает. То они то мы. Генерал уже почти месяц в песках, никак не может заставить принца выйти на решающую битву.
— Неужели нулги такие трусливые? — поинтересовался Колле пытаясь прожевать свой кусок мяса, похожий на подошву старого сапога.
— Нет конечно, они у себя дома, чем дольше наши в песках, тем слабее мы становимся. А им всё нипочем.
— Я слышал, что тьорцы тоже здесь? — снова спросил леранец.
— Нет, они далеко на восток, — ответил капитан, приложившись к бочонку с водой. Против них сам хан, отец принца.
— Но как получилось, что они сразу напали и на Лерану и на Тьор? — вступила в разговор Мос.
— Они не нападали на Лерану. Их гонит кто-то более сильный, чем они на север. Вот они и захватили Морок, где жили оседлые нулги и леранские купцы. Всех перебили, — капитан помолчал, потом продолжил. Мы просто пришли на помощь. А на востоке они напали на южные страны Рыдону, Корсу и Гордону с которыми у Тьора был союз. Вот Тьор и послал войско. Из южных стран они выбили нулгов, а дальше у них всё идет так же как и у нас. Так я слышал. Пустыня не место для нормального человека. И мы и они здесь завязли.
— Но почему же уйти из пустыни? — вмешался Ханс. И прекратить
