людей из загонов, многие предпочитали действовать древками копий, простейшего оружия, привычного любому безусому новобранцу.
Теоретически, если привлечь Хагрима и его людей, можно легко вырезать это стадо. Достойного сопротивления они не окажут. Многие и вовсе бросятся бежать, увидев, как их убивают.
Проблема в том, что непонятно, находится ли здесь Мекдар. Или бог ремесленников наладил процесс, а сам свалил заниматься другими делами.
Если остался, то у нас возникнут проблемы. С таким количеством энергии Падший сотрет нас в порошок, не затратив и десятой доли накопленной силы.
А ведь явно назревает что-то серьезное. И уйти просто так не получится.
Вот где бы сейчас пригодилось заклинание связи. «Позвонил» «родственничкам», объяснил ситуацию, и на разборку пришлют тяжелую кавалерию в лице отряда гвардейцев из Дома дэс’Сарион.
Родня Алии, может, и надменные снобы, но не идиоты. Их обязательно заинтересует происходящее здесь. Да и сама мелкая пигалица наверняка лично припрется, посмотреть, что да как…
* * *
…сзади послышался шум, я резко остановился. Из темного проема за спиной доносились неясные голоса.
По стенам коридора замелькали отсветы света. Дохнуло запахом гари и немытых человеческих тел.
Кто-то идет. И не один. Судя по всему, с факелами.
Я огляделся. Проклятье, и спрятаться негде. Одно хорошо – идут определенно не за мной, иначе бы так не шумели.
Звуки медленно приближались. Стало понятно, что двигаются как минимум трое или четверо человек. О чем-то переговариваются, кажется, сыплют шутками. Голоса без напряжения и тревоги. Скорее с оттенком веселости.
Какого черта они сюда прутся? Я еще раз огляделся, выступ фактически являлся тупичком. Миниатюрной обзорной площадкой на высоте нескольких метров с обзором на зал.
Грамотные вояки давно бы поставили здесь наблюдательный пост. Но его не было. И сильно сомневаюсь, что кретины из числа ротозеев-охранников снизу вдруг ни с того ни с сего решат исправить оплошность и послать сюда часовых.
Я прижался к стене и выглянул в коридор. Отсветы факелов продолжали гулять по каменной кладке, голоса становились все ближе.
Паскудство. И отступить некуда.
Или есть? В десятке шагов виднеется какая-то ниша, похожая на еще один ход-ответвление.
Может, охранники направляются туда? Но зачем? Что там такого? Самое паршивое, что если даже так, и зайдут они в ту развилку, не дойдя до моего небольшого балкончика, то все равно успеют заметить, что здесь кто-то находится.
Спрятаться просто физически негде. Разве что сигануть вниз. Я заглянул через выступ. Нет, слишком высоко. Так и убиться недолго. И стены, как нарочно, все гладкие и обтесанные, даже ногтями не зацепиться.
Разве что… оценивающий взгляд скользнул по краю выступа – повиснуть на нем и надеяться, что в темноте не заметят.
Обдумав идею, я дернул головой. Нет уж, если все же заметят, то попаду в идиотское положение. Дуболомам-охранникам даже стараться не придется, ловя нарушителя. Достаточно будет подойти и наступить ногами на пальцы. А дальше смотреть, как придурок-лазутчик падает вниз.
На хрен. Не будем изображать из себя человека-паука. Пойдем привычным путем.
Я скользнул обратно в коридор и быстро двинулся навстречу голосам, успев нырнуть в замеченный боковой проем до того, как до меня добрались.
Короткая кишка-коридор, и передо мной открылась комната.
Дерьмо. Здесь нет выхода. Низкий потолок, парочка узких воздуховодов, куда с трудом пролезет рука, и куча лежаков, в беспорядке разбросанных на полу. Не похоже на жилое помещение. Но грязные матрасы, набитые сухим тростником, прямо на это указывали. Может, здесь раньше держали рабов? Вряд ли. Двери-то нет. Я быстро огляделся. Нет, точно, выхода нет.
Ну что за дерьмо…
– …после еще эля возьмем.
– …и мяса, у меня после этого дела всегда разыгрывается аппетит.
– …главное, чтобы Борк опять не приперся и не заставил раньше времени выходить на смену.
– …этот может, козел, каких мало. Сам почти все время сидит в своей норе, а горбатиться других заставляет.
– …ему туда и жратву, и пойло приносят. И девок пригоняют, когда надо.
– …а нам приходится вкалывать и все самим добывать.
Мужские голоса, хриплые, с грубым выговором городских отбросов. Охранники. Кажется, трое. Но между их фразами проскакивало что-то еще. Похоже на писк. Или стон. Женский голос?
Картина происходящего сложилась в мгновение ока. Трое обалдуев решили себя порадовать, выдернули девку из загона и погнали сюда развлекаться. Не станешь же делать это на глазах начальства, надо найти укромный уголок. Вот и нашли.
Судя по лежакам, использовали комнату в этом качестве уже давно.
– Просто отлично. Не могли найти другого места, придурки, – я осторожно потянул из ножен меч. Тут же остановился, оценив размеры помещения, и взялся за кинжал.
Раздался особенно громкий вскрик. Из коридора вырвался свет чадящего факела. В комнату грубо втолкнули девицу в простой крестьянской одежде. Порванный ворот, кровоподтек на лице, волосы в беспорядке. Но на вид ничего. Смазливая молодая селянка, этакая кровь с молоком.
Она упала на пол. Из разорванной рубахи вывалилась крупная грудь. Идущий за ней охранник с удовольствием заурчал.
– Сейчас мы тобой, шлюшка, хорошенько займемся.
Второй, заметив обнаженную женскую грудь, похотливо добавил:
– Раздвигай ноги и готовься.
Смотревшая на них с испугом крестьянка вдруг заметила, что в комнате находился кто-то еще, и открыла от удивления рот.
Я чертыхнулся. Я стоял сбоку от входа, рассчитывая напасть со спины, когда все зайдут в комнату. Но дура поломала все планы. Выражение на ее лице заметил идущий первым охранник. Естественная реакция – посмотреть, на что это девка с таким удивлением вытаращилась.
Посмотрел. И умер первым.
Плавно скользнув вперед, я словно дружески приобнял его, притягивая голову в свою сторону. Одновременно кинжал скакнул вверх, пробивая подбородок и доставая до мозга.
Минус один. Он даже не успел ничего толком понять, как умер с недоумением на морде.
Выдернув кинжал, я крутанулся, одновременно присел и полоснул второго по сухожилиям за коленом. Урод завопил. Точнее попытался, жесткий удар с левой заткнул ему рот, заставив подавиться выбитыми зубами.
Черт! Больно. Все костяшки сбил о придурка. Стоило надеть перчатки с металлическими набойками.
Вспомнив, что этот предмет гардероба остался в замке, я снова ругнулся и ударил еще раз, на этот раз стопой по колену. Послышался четкий хруст. Раненый взвизгнул, несмотря на выбитые зубы, но я снова заткнул ему рот и дернул на себя, прямо на лету свернув шею.
Минус два.
Последний охранник успел все увидеть, но, видимо, не отличался особой смекалкой. Или на поведение повлияла прошлая сфера деятельности, где не принято громко орать, привлекая к себе внимание.
Вместо того чтобы броситься назад
