Чужинов рисковал отчаянно, потому что действие, которое задумал, могло сорваться. Тогда бы он остался без оружия, и все: сколь благородно ни пытался вести себя противник, поднять нож Чернявин ему бы не позволил. Бандит рухнул на землю, и теперь оставалось только подправить его падение. Глеб упал рядом с ним на колени, по-прежнему придерживая Чернявина, оказавшегося вдруг на лезвии собственного ножа, который тот все еще сжимал в руке. Чернявин последним усилием повернул голову, и в его угасающем взоре читались не боль, не страх расставания с жизнью, а изумление: как же так?!
«А вот так, – думал Чужинов, поднимаясь на ноги. – Ты ожидал все, что угодно, но только не такого продолжения. Именно на это у меня и был весь расчет».
– Ну и что ты затянул? Поиграть решил? – весело спросил у него возникший вдруг рядом Рустам. – А вообще нормально ты его, с фантазией.
– Могли бы и быстрее задницами шевелить: потому и затянул, что особой уверенности не было, что все уже на местах. – Чужинов старался держаться невозмутимо, но чувствовал, как бушует в крови адреналин. – Как все прошло?
– Нормалек, без эксцессов. Можно сказать, переживали зря. Хотя нашелся все же один, но его Крапивин вовремя пресек. Не забудь Ромке спасибо сказать. – Рустам взглянул на неподвижное тело Чернявина. – Убит гравитацией, – ухмыльнулся он. – Пусть так на могильном камне и напишут. Только не заслуживает его эта мразь, – и Джиоев едва сдержался, чтобы не пнуть труп.
Вместо этого он поднял с земли чужиновский нож и протянул его владельцу: держи. Глеб взглянул на оружие, которое так и не использовал, взял его и пошел через расступающуюся толпу к рюкзакам, накинул куртку: не лето на дворе, вон у людей изо рта пар идет.
Еще вечером, посовещавшись, они пришли к выводу, что будет далеко не лишним взять под контроль несколько теоретически опасных точек: расположенную невдалеке вышку, на которой круглосуточно находился вооруженный человек, несколько окон, из которых просматривалось ристалище, ну и, по возможности, людей в толпе. Словом, все то, откуда можно ждать сюрприза в виде прицельного выстрела.
– Глеб, у тебя кровь на рукаве, давай перевяжу, – услышал он Егора, державшего наготове упаковку с бинтом, и только после обратил внимание на режущую боль в руке.
«Надо же, – удивился Чужинов. – И когда успел? Царапина, – определил он, едва взглянув на рану. – Но мерзнуть будет: раны на морозе всегда мерзнут».
– Спасибо, Роман! – поблагодарил он Крапивина, державшего в руке пистолет ПБ[16]. Такие они с собой не брали, значит, трофей. – Что произошло?
– Да не за что, Чужак, – пожал плечами Крапивин. – Хотел тут один тебе в спину пальнуть, когда уже все закончилось. Пришлось ему отказать. Убивать не стал, сломал его немного, но на пару недель больничный ему точно выпишут, – пошутил он. – Когда-то выходить на таких меня научили качественно, пригодилось. Смешно только, почему пистолет с глушителем? Он что, всерьез полагал, что никто ничего не услышит? Баран.
Они встали в круг, все семеро, спиной друг к другу, держа оружие на изготовку и глядя на разбредающуюся толпу.
– Скрябин к нам идет, да не один, пятеро их, – известил всех Семен Поликарпов. – Сейчас что-то скажет.
– Так как же он селение под себя подмять смог? – поинтересовался Денис у Скрябина о том, что интересовало всех.
Они снова сидели в той же столовой, за тем же столом, только накрыт он уже был стараниями нового главы поселения.
– Да как в той сказочке, когда зайчик лисичку сначала пустил погреться, а потом она же его и выгнала. С год назад все началось. Пришел Чернявин один, попросил приюта. Говорит: не сложилось у меня на прежнем месте. Что именно? – спрашиваем. Из-за бабы, – объясняет. Мол, не поделили одну, и мне было лучше уйти. Посмотрели на него – с виду вроде нормальный, без всяких загонов, и оружие в руках держать умеет. Сами знаете: сейчас каждый человек на счету. Вроде кто-то где-то видел его, и не совсем по-хорошему, но места у нас такие, сами понимаете – приходится баланс держать.
Глеб кивнул: понимаем. Шахты расположены так, что баланс, как выразился Скрябин, им приходится держать между Ларионовым и бандитами.
– И что потом?
– Потом? А что потом? Прожил он тут некоторое время, пара дружков к нему присоединились, он к тому времени авторитет себе заработал, людишек вокруг себя собрал, таких, которые едва не в рот ему заглядывали. А еще дальше Ерофеев внезапно исчез. Это бывший глава наш, – предупреждая вопросы, пояснил Скрябин. – Вот тогда-то Чернявин все к рукам себе и прибрал. Не сказать, чтобы многое изменилось, разве что начали захаживать к нам всякие мутные личности. Но вели себя прилично, не барагозили сверх меры, сам он их и приструнивал. Так и жили. Насчет женщин ты прав оказался. – Скрябин посмотрел на Рустама. – Очень уж он их любил. Правда, насильно никого в постель не затаскивал, как говорится, не мытьем, так катаньем завлекал. Я вам честно скажу: когда увидел, чем дело оборачивается, сразу подумал: «Вот он – мой шанс!» Собрал людей надежных, объяснил им что к чему, ну они меня и поддержали.
– Еще бы нет, – понимающе кивнул Денис Войтов. Ведь в случае успеха каждый из них как «приближенный» нового хозяина Шахт получал немалую долю привилегий. В современном мире лишний кусок мяса или новые штаны – уже привилегия, и не маленькая.
– В общем, на тебя я поставил, – глядя на Чужинова, закончил рассказ Скрябин.
Тоже понятно: выиграй схватку на ножах Чернявин, кто-нибудь обязательно донес бы ему о том, что затеял Скрябин, и тогда бы тому житья не стало.
– И правильно сделал. – Прокоп скользнул взглядом по заставленному столу: что бы еще такого съесть? Вроде бы и сыт, и желудок полный, но всегда найдется местечко для вкусненького. – Кстати, почему Шахты называются?
– Штольни под нами, – притопнул ногой Скрябин. – Еще со времен царя Гороха. А недавно месторождение александрита обнаружили.
– А это что за зверь? Камень, что ли?
– Да, драгоценный, разновидность хризоберилла. Я горный институт в Питере заканчивал, – пояснил Скрябин. – Тут до того, как все началось, инфраструктуру уже полностью создали, но добычу наладить так и не успели. Ну а ныне другие драгоценности в ходу.
– Кстати, Валентин, есть поблизости еще какие-нибудь поселения? – спросил Чужинов. – В первую очередь интересуют те, что расположены по пути в Однинск. На моей карте всего парочка обозначена, но и они под большим вопросом. – И тут же через плечо: – Рустам, далеко собрался?
