Охранники пытались навести порядок, но у них это плохо получалось. Вскоре с верхних этажей к ним на помощь стали спускаться автоматчики. Их было человек пятьдесят, и Джим подумал, что, наверное, это не последние люди Гриффита.
Вскоре беспорядки переместились и в зал, где сидела богатая публика. Пользуясь случаем, гости стали потихоньку тащить друг у друга фишки, а затем и просто отбирать.
С какой-то дамы сорвали колье, у какого-то джентльмена вырвали запонку. В воздухе замелькали кулаки, потом стулья. Появились первые раненые, но вид крови никого не остановил.
С верхних этажей стали прибывать дополнительные силы секьюрити. Они с ходу врывались в толпу и старались разнять дерущихся.
Свалка разрасталась как снежный ком, и Джим, схватив за руку Грэйс, вместе с ней залез под стол, где уже пряталась одна пожилая пара.
— Арчибальд Хаим, — протянул руку сухонький муж чина, — интриги, сбор компромата, организация политических убийств.
— Джим Форш, профессиональные абордаж, арест без гарантии прав арестованного, — в тон интригану ответил Джим и крепко сжал холодную ладонь.
— Давай, Грэйс, пробирайся сюда и держись за ножку — этот стол могут сдвинуть, — Джим подтянул девушку ближе, чтобы кто-нибудь снаружи не задел ее ногой.
Едва он это сказал, как орущая толпа навалилась на их стол, и он заскрипел. Массивные ножки сдвинулись с места, но все же устояли.
— Арчи, сделай что-нибудь, я больше не могу здесь находиться! — высказала недовольство спутница мистера Хаима. Судя по комплекции и количеству бриллиантов, она была его женой.
— Потерпи немного, Аранта, скоро все успокоится и мы выйдем… А вы как думаете, молодой человек, скоро это кончится?
— Не могу сказать ничего определенного, — пожал плечами Джим, — я здесь впервые… — и, нагнувшись к уху Грэйс, он прошептал:
— Сейчас самое подходящее время. Я свяжусь с Дилонги.
Джим покрутил настройку на своих часах и вскоре услышал слабый отклик Ника.
— Слушаю тебя, старик.
— Готовь малыша «Готтарда», Ник! Здесь наилучшие условия!
— Понял тебя…
— С кем это вы говорили, молодой человек? — тут же полюбопытствовал Арчибальд.
— С друзьями, — сухо ответил Джим.
— И что они сказали?
— Сказали, что сейчас подойдут.
— Но тут такое творится…
— Им это не в диковинку.
Арчибальд понятливо кивнул и, улегшись на живот, подполз к краю стола. Затем осторожно выглянул наружу и сказал:
— Вот так дела! Вы когда-нибудь видели, чтобы Сэм Гриффит выглядел так плохо?
— Что? — первой отреагировала жена мистера Хаима и, протиснувшись мимо Джима, ободрала ему каблуком руку. — Какой ужас! Что у него с лицом?
— Где Гриффит? — оттолкнув локтем миссис Хаим, спросил Джим.
— Вот его ведут…
Форш смотрел и ничего не мог понять. Несколько охранников поддерживали пошатывающегося человека в обгорелых лохмотьях. У него было красное лицо, а волосы и брови отсутствовали напрочь.
— Дайте же и мне посмотреть! — навалилась на Джима миссис Хаим.
— А почему вы решили, что это Гриффит? — уточнил Джим, борясь с дородной и довольно сильной дамой. — Да подождите же, мадам, мне это нужно для дела…
— Все очень просто — такой дурацкой прыгающей походки я ни у кого не видел… Это может быть только Гриффит. Что же у него взорвалось, интересно знать?
— А что тут знать? Наверное, как и ты в прошлом году, пытался пить кальвадос и одновременно курить сигару.
— И что? — спросил Форш.
— Кальвадос вспыхнул от искры, и Арчи сильно обгорел!
Наручные часы Джима тихонько пискнули.
— Это у вас будильник? — спросил любопытный Арчибальд.
— Да… — кивнул Джим и отполз подальше.
— Джим, мы собираемся выходить, — разобрал Форш голос Дилонги. — Ждите нас возле входа. Если сможете, попытайтесь подстраховать.
— Уже идем, Ник, — ответил Форш и, обращаясь к чете Хаим, сказал: — Нам уже пора, было очень приятно с вами познакомиться.
Форш осторожно выбрался из-под стола и подал руку Грэйс.
— Вот это да, — сказала она, оглядывая разгромленный зал.
Джим взял ее под локоть, и они пошли к выходу, перешагивая через обломки столов и стульев.
Большая часть посетителей уже разбежалась, а тем, что остались, оказывали первую помощь.
Яркая полоса. Это было последнее, что Сэм Гриффит запомнил перед тем, как потерял сознание.
«Наверное, я уже умер…» — равнодушно подумал он, поскольку ничего не видел, не слышал и не чувствовал.
«Но я рассуждаю, стало быть, я как-то существую… Но как? Наверное, теперь я дух бесплотный…»
Глубоко интимные рассуждения Гриффита были прерваны волной боли. Затем появились звуки и голоса.
— Вот это да, Глик… Такого я еще не видел… — произнес кто-то сдавленным голосом. — Меня сейчас вырвет, Глик…
— Ну и пошел вон. Выйди и позови Панцера.
Послышались шаги выбегающего из камеры человека — того, кому сделалось тошно. Ему на смену пришел другой. Он был спокоен, и его шаги звучали уверенно и четко.
— Ну? — коротко спросил он Глика.
— Надевай перчатки. Давай всех рассортируем…
— А чего тут сортировать? Вот это Уманду… — сказал Панцер.
— Откуда знаешь?
— По часам определил,
— Они же расплавились…
— Браслет с тыльной части уцелел, а на нем надпись, видишь? Посвети фонариком…
— Согласен, — сказал Глик. — Тогда эти два урода — Картер и Блоу, а босс… А вот босса я нигде не вижу…
— Может, его разнесло на куски?
— Может, и так… Эй, Силиндер, ты проблевался?! — крикнул Глик.
— А что? — донесся слабый голос Силиндера.
— Носилки тащи!
— Сейчас…
Спустя какое-то время послышался грохот, и в морозильную камеру вошло несколько рабочих.
— Куда носилки?
— Одни ставь сюда — для мистера Уманду.
— Вот так загорел парень… — сказал один из рабочих. — Ну-ка, Гэс, бери его осторожненько — сейчас перевернем прямо на колясочку…
Послышался треск и недовольный голос:
— Я же сказал — осторожно!
— А как я тебе осторожно, если он рассыпается весь?
— Ладно, не ругайтесь, ребята, — сказал Глик. — Кладите по частям — ему уже все равно… Берем большого, Панцер, раз, два! Взяли! Эй, лысый, чего стоишь, помогай!
— Как помогать?
— Ну ты же видишь, что они спеклись и мы их поднять не можем! Возьми топорик и сюда тюкни! — сдавленным от напряжения голосом приказал Глик.
— Куда тюкнуть? — не понял лысый.
— Да тюкай куда-нибудь, я уже держать не могу… — прохрипел Глик
