- Нет, - покачала головой пилот. - Уже не вырастут.
- Да-да, ты мне еще в истерику тут впади. Сразу предупреждаю - меня совесть мучить не будет, тем более, что еды и воды у нас и так не навалом. Пальну разок, и будет у тебя в затылке такая замечательная окровавленная дырочка, окаймленная белокурыми волосами. Может, даже, и откушу от тебя кусочек - кто знает?
Лейтенант, споткнувшись, закашлялась. Бросив на меня испепеляющий взгляд, Обаха чуть отстала, чтобы злой рейд-полковник не прострелил ей голову из своего ужасного бластера. И на здоровье!
Пройдя еще с десяток метров, я вдруг обнаружил, что не слышу шагов Жаклин. Что еще за черт? Я обернулся через плечо. Девушка стояла чуть поодаль, а на меня смотрел сдвоенный блок стволов ее дерринджера.
- Ох, детка, - вздохнул я. - Ну ты и дура.
Яркое, слепящее солнце, клонящееся к горизонту, светило как раз в той стороне, куда мы направлялись, то есть теперь било в аккурат в глаза офицера, мешая не только точно прицелиться, но и разглядеть мишень. То есть меня.
- И что ты собираешься делать? - усмехнулся я, положив ладонь на рукоять КОЗ-971. - Стрелять? Стреляй. Если повезет - замочишь меня с первого выстрела. И что ты будешь делать тогда? Подохнешь в пустыне? Ты же понимаешь, что одна, без меня, до гор не доберешься.
- Мне все равно! - гневно выплюнула она. - Таких как вы... таких, как ты...
- Таких - это каких? - переспросил я. - Таких - это которые всю жизнь служили Родине? Да, пусть убивая миллионы и миллиарды жителей других миров. Но, детка, именно благодаря этому... благодаря тому, что мертвы они, живы мы. Жива ты. Именно благодаря этому ты стоишь здесь и рассуждаешь о том, какие жестокие сволочи, эти люди, а не сидишь где-нибудь в яме, пожирая помои, потому как другая, нормальная еда, кончилась за несколько поколений до тебя. Знаешь, я видел кучу придурков, которые утверждали, что они - патриоты, и готовы умереть за свою Родину. Да нифига! По-моему патриот, настоящий патриот, должен сделать так, чтобы патриоты другой, враждебной стороны, умерли за свою Родину. И мерли за нее как можно больше и чаще. Я - готов, готов на все сто сделать так, что ты сейчас умрешь, а готова ли ты?
Пистолет в руке лейтенанта задрожал, повис на одном пальце, и с металлическим стуком выпал на камни. Обаха села на корточки, и, обхватив голову руками, зарыдала. Только этого мне еще не хватало! Я подошел к Жаклин, сел рядом, и обнял ее, уткнувшись лицом в золотистые волосы девушки, выбившиеся из-под кепи. Плачущие женщины - вообще моя слабость.
- Тихо, девочка, тихо, успокойся, - приговаривал я, гладя ее по спине. - Ты в первый раз убила человека?
- Да, - ответила она сквозь слезы.
- Я тебя понимаю, - прошептал я на ушко. - После первого раза всегда на душе погано. Я помню, как я впервые убил человека... меня тогда еще покруче пришибло...
Конечно, я соврал. Первый раз я убил гуманоида во время побега из первого плена на Андрадоре. И сразу, как и Жаклин, не одного. Но тогда вопрос стоял проще - или я, или меня. Я просто косил толпу аборигенов из их примитивного пулемета, выплевывающего огонь, свинец и сыплющего на пол стреляные гильзы. В коридоре, сплошь затянутым дымом, я даже их лиц не видел. И когда я вырвался на свободу, мне было глубоко пофигу, сколько людей я там положил. Главное - мне удалось сбежать.
Ну а что еще я мог сказать лейтенанту? Поток слез уменьшился, но не иссяк. Осталось прибегнуть к секретному оружию.
- Жаклин, сейчас кожа на лице выгорит от слез, представляешь, какой неровный цвет будет?
Эти слова подействовали магически. Обаха в последний раз всхлипнула, в ее руке неожиданно появился платочек, и пилот начала вытирать слезы. Вот бы все проблемы решались с такой легкостью!
Я не имел ни малейшего понятия, сколько мы прошли за день, но явно меньше, чем планировали. Сказывалась задержка утром в деревне и истерика Жаклин. Пора бы устраиваться на ночлег. Сначала я хотел расположиться поближе к бархану, в идеале - вообще в нем. Внутри должна оставаться теплота, ведь воздух между песчинками - идеальный теплоизолятор. Но вовремя подумал, что я не один такой умный, и местная фауна уже заранее оккупировала самые шоколадные места. Пока я стою на ногах и бодрствую, КОЗ-971 успокоит любую тварь, но когда усну... На лейтенанта, как на часового, я надеялся еще меньше, чем на дикарей. Их-то верность хоть купить можно было, а Обаха... женщина, что с нее взять?
Так что наиболее разумным показалось улечься на голых камнях. Выбрав подходящую ложбинку, мы с Жаклин, крепко обнявшись, чтобы сохранить тепло, уснули.
Проснулся я от ощущения, что кто-то пытается снять с меня сапоги. Это было уже слишком! Чтобы в глуши, посередь пустыни на заштатной планетке, кто-то занимался мародерством, даже не подождав, пока я склею ласты! Открыв глаза, я увидел любопытнейшую помесь скорпиона и краба - широкий, короткий панцирь, своей формой напоминающий ската, множество ножек, крошечные клешни, и длинный, покрытый чешуйками хвост, однако не загнутый вверх, а неподвижно лежащий на земле. Эта сволочь, размером со среднюю кошку, вцепившись клешнями в сапог, пыталась его прокусить.
- А ну, пшел вон отседова, - буркнул я, придав членистоногому ускорение ударом ноги.
Животина, отпрыгнув, угрожающе защелкала клешнями, но, осознав, что мне на нее совершенно ровно, юркнула в песок. Разбудив Жаклин, я поднялся из ложбинки. Вокруг, перебегая по камню, и ныряя из бархана в бархан, носилось еще с десяток таких тварей. Да, пустыня - далеко не безжизненная пустошь, как многие ее себе представляют. Здесь хватает и животных, и насекомых, и рептилий. Жизнь везде найдет себе дорогу, ко всему приспособится.
Наскоро перекусив частью пайка, мы продолжили путь. Еды осталось совсем мало - хватит только на вечер. Завтра придется или голодать, или попробовать на вкус кого-нибудь из этих клещнястых. Благо, воды было в достатке.
Перебираясь через небольшие барханы, обходя совсем уж огромные, мы шли по пустыне. Солнце припекало все сильнее. В бездонных карманах Жаклин нашлись даже солнцезащитные очки, мне же пришлось спасаться, натянув кепи пониже, пряча глаза в тени козырька. Нет, женщины решительно никогда не перестанут меня удивлять!
Самым поганым было даже не само солнце, а его отражение от песка. Казалось, слепящий свет был везде, и сверху, и снизу, и не было от него спасения. Как и от жары. Пот по спине катил градом, промокшая футболка прилипла к телу - ощущение не из приятных. Спускаясь с очередной дюны, я заметил блеск вдали. Крошечную искорку, но среди моря песка и такое разнообразия было приятным.
