Мархаэоль собиралась что-то ответить, но не успела.
— Махват Игнт, повелитель провинции Антаар мира Саакбарад, — раздался громкий голос, — вызывает на поединок покровителя области Драф, лорда-демона Симмаархаала Нэга!
— Он чё? — поинтересовался Прыжок. — Он на голову больной типа? Ну, братец твой...
— Он поступает правильно, — возразила Мархаэоль. — Согласно правилам и независимо от исхода поединка эта битва будет последней. Больше никто не имеет права вызывать вас на бой...
— Я принимаю вызов от лица лорда-демона Симмаархаала Нэга!..
Прыжок присмотрелся. Навстречу Махвату Игнту по арене двигалась невесть откуда взявшаяся высокая фигура в таком же длинном плаще, только ярко-синего цвета. И вся одежда его тоже была ярко-синей...
— ...Назови свое имя!
— Рагдар Игнт! Повелитель провинции Пра мира Саакбарад!
— Офигеть можно, — покрутил головой Прыжок. — Ну и семейка у тебя, Мархаэоль... У вас там никто с крышей не дружит типа, да?
— Я не знала, что Рагдар тоже в Багнадофе... — вздохнула Мархаэоль. — Он всегда был против моей затеи...
— А Макс? — спросил Прыжок.
— Кто?! Ах, Махват, — кивнула Мархаэоль. — Он считает, что я приняла верное решение, но методы мои он не одобряет. — И она почему-то с грустью посмотрела на Прыжка.
Прыжок не понял, что она имела в виду. Но ему сейчас было и не до того. Все внимание Прыжка захватило происходящее на арене.
Две фигуры, с такого расстояния почти неотличимые одна от другой. Даже движения их были почти одинаковые. Словно посреди арены находилось зеркало, отражавшее одного-единственного бойца. Лишь цвета одежд делали противников непохожими — глубокий черный и ярко-синий.
Синхронные движения рук, разводимых в стороны... два ослепительных луча света, вспыхивающие в воздухе над ареной, упирающиеся друг в друга...
В центре арены мгновенно вспухает громадный черный шар. Прыжок вздрогнул — это было очень похоже на то, что ему пришлось наблюдать в Москве, на Севастопольском проспекте. И Прыжок очень хорошо помнил, чем все тогда закончилось...
Но сейчас — в Багнадофе, на трибуне Театра Колесниц, — это уже не вызывало изумления. Прыжок покосился на Мархаэоль — она расслабилась, лицо ее выглядело умиротворенным.
— Тебе фиолетово, что твои братишки сейчас друг дружку поубивают? — ехидно поинтересовался Прыжок.
— Рагдару не одолеть Махвата, — спокойно ответила Мархаэоль, поворачиваясь к Прыжку. — Он всегда был слабее. И всегда считал себя сильнее, чем есть на самом деле. Так что, Толик... — она склонила голову к плечу Прыжка, — теперь все будет в порядке. И мага мы отыщем обязательно. Раз Махват тоже здесь, значит, он идет тем же путем, что и мы. — Она потерлась щекой о куртку Прыжка.
— Погоди, — пробормотал Прыжок. — Стой, я не въезжаю чего-то... Не понимаю...
— Чего именно? — шевельнула изящными бровями Мархаэоль.
— Тебе чего, фиолетово, что ли, что один из твоих братьев погибнет?!
— Никто не может погибнуть, — улыбнулась Мархаэоль. — А провинции Пра и Антаар всегда воевали между собой. И данная ситуация — наиболее приемлема...
— Приемлема, говоришь... — буркнул Прыжок, ничего не понимая...
...А на арене в этот момент черный шар распух уже метров до десяти в диаметре. Он заблестел, и по поверхности его начали змеиться молнии. Два луча света от каждого из противников упирались в него. Фигуры Махвата и Рагдара были напряжены. Чувствовалось, что они прилагают все усилия для того, чтобы сделать... что именно — Прыжок не понимал. Но сидящие на трибунах, очевидно, понимали это очень хорошо.
Шум и выкрики, подбадривающие соперников, наполняли воздух. Сидевшая перед Прыжком женщина — та самая, к которой он недавно случайно прикоснулся, — привстала, подалась вперед. Даже сзади, со спины было хорошо заметно, какой интерес вызывает у нее поединок. Прыжок даже отвлекся на миг, разглядывая напряженную изящную фигурку, рассыпанные по плечам черные волосы...
Прыжок нахмурился и скосил глаза на Мархаэоль — та сидела спокойно, равнодушным и даже слегка ленивым взглядом наблюдая за происходящим на арене. Прыжок посмотрел туда же, куда и Мархаэоль. И вовремя. Потому что как раз в этот момент черный шар в центре арены дрогнул, пропали мечущиеся по его поверхности извилистые молнии. И шар стремительно метнулся к Рагдару. Словно кто-то невидимый изо всей силы ударил по нему, как по мячу. Рагдар отпрыгнул, упал на песок, перекатился. Но шар настиг его и накрыл собой. Затем стремительно сжался, вспыхнул фиолетовым пламенем, и в воздухе осталось лишь слабо различимое облачко оседающей золотистой пыли.
Зрители на трибунах взвыли. Сидевшая перед Прыжком женщина обернулась. Лицо ее сияло радостью, но Прыжок оторопел от изумления: в глазах женщины полыхал огонь. И это не метафора — самый настоящий огонь. Словно бы в глазницах её бушевало пламя двух крошечных, но сильных костерков. Язычки огня выплескивались наружу, озаряя кожу неестественным красноватым цветом, превращая лицо женщины в невыразимо прекрасную, но вызывающую необъяснимый ужас маску демона.
Прыжок опомнился, только почувствовав, как Мархаэоль трясет его за плечо.
— Не смотри, Толик, — шептала она. — Не надо. Это опасно...
Прыжок рассеянно кивнул. В душе его неожиданно возникло непонятное желание. Ему захотелось нырнуть в эти огненные глаза, упасть в пылающие пропасти, раствориться в них без остатка. Эти огни манили к себе, притягивали, звали. И сопротивляться этому зову было очень трудно.
— Благородная госпожа! — Прыжок вдруг понял, что слышит голос Мархаэоль, обращенный к этой женщине, как сквозь слой ваты. — Благородная госпожа! Смею заметить, что эти гости находятся под моим покровительством!..
...Огненный взгляд, пылающие пропасти, в которых тем не менее отчетливо угадывались зрачки... Изящные губы, белоснежные зубы... Мягкий и влекущий голос...
— Все без исключения?!
...Легкое недоумение, разбавленное едва заметным раздражением...
— Совершенно верно, благородная госпожа, — все без исключения. — В голосе Мархаэоль начинает проявляться тревога — слабая, едва уловимая.
— Приношу свои извинения, благородная госпожа... Я не предполагала... Но я ни на чем не настаиваю... И никого не заставляю...
Слова обращены к Мархаэоль, огненный взгляд — к Прыжку...
— Толик...
Прыжок, сделав над собой невероятное усилие, прикрывает глаза. На один короткий миг. И сразу же становится легче. Нет уже этого сумасшедшего и безудержного желания нырнуть в огненную пропасть, сгореть в ней без остатка. И до слуха доносится разочарованный вздох женщины-демона. Грустный вздох, прекрасный, как и она сама, как и ее пылающий взгляд... Увидеть бы его еще хоть один разочек...
