Мельтешат, кричат что-то… А я ведь к вашему сведению по губам читать не умею! — укоризненно глянул он на нас, продолжая сидеть за окном, не делая никаких попыток зайти внутрь.
— Да ладно. Окно, вроде, тонкое совсем. Неужто прям не слышно ничего? — усомнился я, старательно игнорируя тот факт, что разговариваю сейчас не пойми с кем. Как сказал бы домовой, с нечистью. Никакой угрозы я от него не ощущал.
— Вот этот твой слуга, — кивнул кот на домового, — Заговорил дом от нечисти. И надо отдать ему должное, хорошо заговорил. Почти для всех потусторонних сил дом надежно запечатан, и мы не видим и не слышим что тут происходит, и не можем сюда проникнуть. Это я лишь благодаря установившейся между нами связи смог найти его и увидеть тебя в окне, но услышать происходящее смог только тогда, когда ты сам открыл мне его.
— А зачем я тебе вообще вдруг понадобился? — с подозрением поинтересовался я, — И что это ещё за связь такая между нами установилась?
— Ну как же? — блеснул глазами кот, — Ты же меня, получается, спас. Да ещё и бескорыстно причём. Долг жизни у меня теперь перед тобой. Пока не отдам, мы теперь крепко с тобой повязаны будем. Куда ты, туда и я…
— Угу. Спас. Конечно, — поморщился я, — Что-то тут не сходится. Я всего лишь одну собаку из трёх от тебя отвлёк. И то она меня чудом не порвала. Ты сам то как от тех двух смог сбежать? И может зайдёшь уже? Или так и будем через окно переговариваться?
— Что ж… Могу и зайти… — глухо муркнул кот, встал, потянулся, выгнув спину, и огромные когти вонзились в пластиковую оконную раму, — Так значит, ты меня приглашаешь?
— Ну-у-у… — протянул я, почувствовав что-то недоброе в его тоне. Что-то подсказывало мне, что я сейчас совершаю ошибку, но в чём она заключается, я никак не мог понять.
— Хозяин! — заполошно крикнул домовой, и подкатился ближе, — Не надо!! Ежели ты сам нечисть в свой домой приглашаешь, то этим ты всех живущих тут в его лапы отдашь! Гони прочь этого блохастого, пока слишком поздно не стало!
— Ты чего это за хозяина тут решаешь? — рассерженно прошипел кот на домового, — Разговорился слишком… Смотри, как бы тебе язык-то твой длинный не укоротили. Забыл Покон? Не следует указывать хозяину, что ему делать! Особенно, если он тебя не спрашивает! Не слушай его, — повернул он ко мне свою мохнатую голову, — На мне долг жизни. Я не могу причинять тебе вреда. Наоборот, должен оберегать тебя, пока долг не будет отдан.
— А другим жителям этого дома ты тоже не можешь причинить вреда? — сообразил вдруг я, что именно меня смущает в его речи.
— Перед остальными жителями дома у меня долгов нет, — уклончиво ответил кот, хищно блеснув глазами.
— Понятно, — коротко ответил я, и повернулся к Федьке, который молча сидел рядом. Отповедь кота на него подействовала, и теперь он даже не пытался влезть в разговор, — И что он с ними может сделать?
— Что-что, — проворчал он неохотно, — Сожрёт, да и всё. Делов-то.
— Как сожрёт? — аж опешил я.
— Знамо дело как. Ртом. С пребольшим удовольствием, — ехидно ответил тот, — Это же Баюн! Понимать же надо, кого в дом пустить хочешь!
— Баюн? — задумчиво пробормотал я, глянув на кота, — У меня баб… знакомая одна была, — поправился я, — Всегда говорила, что я баю слишком много. Болтаю, то есть. Ты потому так называешься, что болтаешь много??
— Не болтаю, а баю и сказки сказываю! — раздраженно чуть ли не рыкнул кот, — Так заговорить могу, что вечным сном уснёшь! Хочешь?
— Спасибо, обойдусь, — поспешно открестился я от сомнительного удовольствия.
— Кто бы сомневался, — оскалился кот в жуткой ухмылке, — Ну так что? Ты меня внутрь звать-то будешь, или мне так и жить теперь на окне?
— А может ты просто пойдёшь обратно к себе? — неуверенно предложил я, — Может, ну его этот долг? Что-то мне подсказывает, что от этого у меня только лишние проблемы будут. Да и семью как-то жалко… И вообще… А не сожрёшь ли ты меня, после того, как его отдашь? — озвучил я своё самое главное опасение.
— Вот ведь… — устало закатил кот, и глянул на домового, — Слушай, ну хоть ты объясни ему толком, кто я такой, что такое долг жизни, и как ему обезопасить семью и себя от меня! Ну не могу же я сам против себя факты приводить? Я пока отойду чтобы не мешать вашей беседе. Когда закончите, — перевёл он взгляд на меня, — Просто скажи — Баюн! Приди… И я тут же появлюсь, — с этими словами кот исчез, пробормотав напоследок что-то там про неуча.
Я устало прошёл к своей кровати, рухнул на неё, и махнул домовому, — Ну что? Давай, рассказывай тогда, что это за гость только что был и что ему от меня надо. Ну, и остальное тоже… — зевнул я.
— Так а что тут скажешь-то? — присел на край кровати Федька, — Баюн это был. Но ты уже и сам это знаешь. Вот ведь напасть-то какая приключилась… — как-то обречённо вздохнул он.
— Да понял я, что Баюн, — не сдержал я своего раздражения, — Но мне это ничего не говорит! Подробнее давай! Что он может, чего от него ожидать, как спастись если что?
— Да знамо, что может, — опять вздохнул домовой, — Сказы он сказывает. Да так, что заговаривает человека так, что тот или засыпает беспробудным сном, или в ступор впадает такой, что ни руками, ни ногами шевелить не может, а кот его потом — Ам! И всё… Нет человека. Ни косточки не остаётся…
— Да ладно! — усомнился я, — Кот-то не такой большой, вроде, чтобы человека целиком сожрать.
— А ты на его размеры-то не смотри, — шмыгнул носом Федька, — Это он тебе сейчас в таком облике показался, а при желании он может таким огромным стать, что проглотит тебя разом и не подавится! Во как!
— Хорошо, поверю на слово, — поёжился я, — Тогда дальше говори. Как от него защититься и что это за долг жизни такой? Почему он его непременно отдать должен?
— Когда ты его спас, причём бескорыстно, меж вами образовалась некая связь. Он может и не хотел бы никакие долги отдавать, да не может! — начал с конца объяснять Федька, — Его своя же сила изнутри сожжёт, ежели ты погибнешь, а он даже не попытается помочь тебе. Пока долг не отдан, он обязан всячески оберегать тебя и защищать. Когда же долг будет отдан, он станет свободен и покинет тебя.
— Угу. И сожрёт
