— Неужто световой меч! — выдохнул Доран восторженно.
Макс взорвался низким смехом. Даби снова вздохнула, приподняла штуку и нажала на кнопку. Предмет в ее руках сложился в диковинное устройство, над ее головой раскинулся тканевый купол.
— Зонтик, — сказала она.
— О-о! — Доран сделал то же самое. — Умно!
Даби пихнула Макса локтем. Тот наконец закончил смеяться и вытер слезы. Три человека с зонтиками шагнули прямо под дождь и двинулись по улицам вперед. Капли барабанили по куполу над Дорану, а ботинки шлепали по лужам. Надо же, в это было что-то… естественное?
— Ваш новенький, наверное, удивлен дождю в дневное время? Мы все-таки научно-исследовательская станция, — с гордостью протянул Макс. — Исследуем внешний мир, а не изолируемся от него.
Он сказал это с явным упреком.
— Бессмысленная трата энергии, — отозвалась Даби раздраженно.
Приподняв зонтик так, чтобы стекающие струи воды не попали на него, Доран разглядывал улицы. Он думал, что в научной станции все должно быть строго, даже строже чем в Юхэ. Все по правилам, математически выверенное и точное, архитектурно идеальное в своем исполнении. Везде роботы и новинки технологий.
Однако в Далан-Кине все было хаотично. Даже мозаичная плитка у них под ногами не подчинялась правилам симметрии и золотого сечения — она образовывала совершенно неправильный кривой рисунок. Везде посажены деревья и кустарники, но они свободно разрастались, наплевав на ландшафтные требования. Люди в плащах и с зонтиками торопились по своим делам, но при этом улыбались дождю. Он им совсем не мешал. Кто-то даже прохлаждался под сенью берез, смеясь и дожидаясь, когда непогода ослабнет.
Мимо Дорана пронесся парень на гироскутере. На нем был специальный непромокаемый плащ с капюшоном, а колеса автоматически огибали других пешеходов, чтобы избежать столкновения. Доран проводил его взглядом, ведь в руках у парня был планшет с прозрачным дисплеем.
“Не думал, в научных станциях пользуются такими старыми устройствами”, — искренне разочаровался Доран. Подобные планшеты и телефоны с просвечивающим экраном были популярны еще в поколении его матери, Кирай-Сиб. Но быстро вышли из моды, ведь были до жути непрактичны.
Парень на гироскутере доехал до здания, но вместо того, чтобы врезаться в нее и порядком позабавить Дорана, он “поехал” по стене, сменив вертикаль на горизонталь! Парень даже не отвлекся от своего планшета.
— Что? — Доран глазам не поверил.
Здание было трехэтажным вела. Человек доехал до самой крыши и исчез. Наверное, с той стороны он спустится по стене вниз и продолжит ехать по дороге, как ни в чем не бывало.
Глаза Дорана зажглись.
— Где тут такое можно приобрести? — нетерпеливо спросил он.
— Тут ничего не продается. Это же научная станция, — напомнила Даби сквозь зубы. Выглядела она злее, чем обычно. Доран понадеялся, что не из-за него.
Макс усмехнулся.
— Она сердится, потому что голодная. Мы тут почти час ждали, пока бюро-машина разберется с твоими документами, — рассказал он. — Ну и редкостный же сноб, наш админ! Любит правила как никто другой. Он сам как бюро-машина, и не чихнет, пока разрешение не получит! Я шучу, конечно. Он хороший человек, если принести ему апельсиновые дольки в шоколаде.
— Апельсины? — Доран постарался вспомнить уроки по биологии. — Я не изучал углубленно ботанику, но они же растут в тропических регионах, разве нет?
— Да, цитрусовые никогда не произрастали у нас. Но мы же в Далан-Кине, пацан!
Макс быстро шагал впереди с зонтом в руке, но иногда оборачивался, обращаясь к Дорану.
— Вы их сами выращиваете? — спросил он.
— Да, можно и так сказать. Витаминов как у тропических оригиналов нет, а вот вкусовые характеристики нам удается воспроизводить.
— Никогда бы не подумал. В Юхэ их нет, — прогудел изумленно Доран.
— В Юхэ нет ничего натурального, — Макс откашлялся, чтобы начать длинную лекцию. — Вообще-то…
— О, не начинай, — перебила его Даби. Похоже, уже наслушалась в свое время.
До Дорана начинало медленно доходить. Ясная речь Макса, сдобренная научными терминами, совсем не выдает в нем солдата…
— А кем вы работаете? — поинтересовался он.
Макс свернул за угол, не сбавляя шага.
— Я не говорил? Я ученый. Моя сфера исследований — геоботаника.
Доран удивленно вскинул брови, смотря на эту широкую спину впереди себя. Этот грозный с виду амбал — ученый?..
— Б-ботаника? Вы… вы сажаете растения?
— Исследую их, — поправил Макс и его голос снова приобрел учительский тон. — Весь их жизненный цикл, наилучшие условия для жизни и взаимодействие с окружающей средой…
Пока Макс перечислял этапы терраформирования, Доран про себя подметил, что несмотря на внушительное телосложение, у мужчины были мягкие черты лица и улыбающиеся глаза. Особенно когда он что-то объяснял.
— … понимаешь ли, вся суть ведь не в том, чтобы обеспечить их нужными удобрениями, а в том, что…
— Может, потом объяснишь? — Даби шагнула в лужу. — Дождь тут совсем как реальный.
— Ничего, ваш иммунитет крепкий, один дождичек то потерпите! — пробасил Макс доброжелательно. — Разве не так, дети Юхэ?
— Да, да, — соглашалась Даби, впрочем, уже без раздражения.
Они продолжили идти под ливнем, все дальше погружаясь в удивительные улицы Далан-Кина. Доран пожалел, что вход сюда был только по рабочей визе. Хотелось бы посетить станцию с дядей или ребятами из Учебки…
Макс склонился к Даби и шепотом спросил:
— Это он цыпленок?
Доран отвлекся из своих размышлений и прислушался. Даби кивнула.
— Безжалостный координатор, сразу забросила в полет на двадцать часов. А как же адаптация?
— Он не цветочек, ухаживать за ним не надо.
— А-а! Наша Даби таким вежливым образом напоминает мне, что моя сфера деятельности — растения, и чтобы я не совался в ваши важные транспортные дела?
— Прекрати, Макс, я не это имела в виду.
Макс хохотнул.
— Но что правда, то правда! Я уважаю вас, ребятки. Мне кажется из всех профессий в станциях, именно транспортные глайдеры близки к исследователям. Ведь суть вашей работы — выход из зоны комфорта.
— Да, ты прав, — согласилась Даби.
Доран шел позади них и молча слушал. Они переговаривались, как старые приятели. Макс расспрашивал о последних разработках в Юхэ, успел критически отозваться о цифровых сжателях из университета.
Также между делом он поинтересовался состоянием Арсая-Томсо. Раз Макс называет Дорана цыпленком, то скорее всего общается с “Элией”. Ведь именно они и дали ему эту кличку.
Наверное, в тот день, когда у Дорана был первый полет и “Элия” устроили ему посвящение, они как раз летели на заказ в Далан-Кин.
Доран только сейчас понял, что тут не было ни белых вагонеток “Беспи”, ни магистралей, ни даже траволаторов. По широким улицам ходили только люди да сновали уборочные машины. Гироскутеры или ролики — вот единственный транспорт Далан-Кина.
“Я как будто попал совершенно в другой мир… — думал Доран, ощущая, что даже воздух совсем другой. — Вот бы задержаться здесь!”
***
Они пришли к фуд-парку, окруженном соснами. Дождь тарабанил по стеклянному потолку, и потому можно было убрать зонты. Посетители мирно ели, негромко переговариваясь. Среди них были и люди в спецкостюмах с рабочей нашивкой на плече. Наверное, учёные или солдаты. Доран огляделся и подметил про себя, что здесь нет ни одного ребенка или подростка.
Ребята прошли по каменной дорожке и заняли свободный столик обычной формы квадрата. Макс постучал костяшками пальцев по поверхности.
— Натуральное дерево.
— Серьезно? — Доран с любопытством провел пальцами, чувствуя шероховатости. — Рубка леса ведь запрещена, разве нет?
Макс кивнул.
— Да, но это наша сосна. Выращена в Далан-КИне в рамках проекта и обработана человеческими руками.
— Я должен был сам догадаться, — сказал Доран, извиняясь.
По встроенному в столе дисплею они сделали заказ и принялись ждать. Каждый столик здесь был диковинной формы и не повторялся — каплевидные, треугольный, в форме призмы, перевернутой пирамиды и даже пончика. Неужели каждый из них — результат человеческого труда?
