Подчиняясь гипнотически размеренному ритму речи Кырбала, Даяна кивнула. И в этом согласии не было лжи. Она прятала эти мысли, гнала их из головы, так как боялась погрязнуть в обреченности или, напротив, ощутить горячечную бесшабашность последних дней. Ее сын и без того провел первые месяцы в бушующей экспансии…
Даяна только что дала себе слово уберечь ребенка от лишних потрясений.
— Если вы гарантируете безопасность моему сыну, то…
— Гарантирую?! — воскликнул Кырбал и, встав, закружил по каюте. — Отец получит новую игрушку! Он впишет ее в обновленную схему мироздания и начнет играть с абсолютной властью! Нет, леди, ваш сын будет самым охраняемым ребенком во Вселенной! И вы, Даяна, — советник остановился напротив леди, — это понимаете. Вопрос — хотите ли вы такой судьбы своему сыну?
— Я хочу его безопасности. Вы можете быть уверены, что Чатварим не испугается силы, ему еще неподконтрольной?
— Не уверен, — задумчиво проговорил советник. — Вы слишком связаны со своим ребенком, и он уже другой.
— Так что мне делать?
— Вам решать. Сейчас я вас оставлю, подумайте спокойно. А я приму любой ваш выбор.
Кырбал поклонился, приказал двери: «Открыться!», и быстро вышел из каюты.
«Чистый лист, что вы напишете, то и будет… Что нам делать, сын мой?»
«Я не хочу играть в чужие игры, мама. Впервые легис получил право личного выбора. Если Кырбал нам поможет, я ставлю на побег. Пока не поздно, пока мы далеко от Чатварима».
«Хорошо. Позвать Кырбала?»
«Нет, тебе надо отдохнуть. Усни, и мы пойдем гулять вдоль нашей речки…»
«А где эта река, сынок? Как называется планета?»
«Это Сахуристар, система Оргавеллы. Закрытый мир для колонистов».
«Почему?»
«Планета населена. Но общество еще не пережило феодальный строй и не готово к встрече с развитыми цивилизациями».
«Тогда пошли гулять?..»
Ремонтный бот оторвался от борта яхты за несколько секунд до перехода ее в подпространство. Двойной экран — навигационные приборы и тело Даяны, — минимум изделий из кораллопласта должны закрыть мозг нерожденного легиса от ищущих эманаций Чатварима.
«А если он все-таки почувствует твое исчезновение? — едва оправившись от перегрузок, последовавших за резким, слишком резким рывком бота от шлюза яхты, спросила Даяна. — Вдруг ощутит тебя в открытом космосе?!»
«Почти невероятно. У тебя получилось экранировать меня на Благословенной Земле, здесь нам помогают приборы, так что должно получиться и сейчас. Успокойся и отдыхай».
Пять часов назад, выйдя из подпространства для замены энергетических стержней, Говид связался с Машиной и отправил сжатое сообщение: «Мать и легис у меня. Прибытие по графику».
Все это время Даяна стояла возле Кырбала, держала его за руку и создавала «помехи». Полного, всепроницающего контакта Машины и легиса не получилось.
— Связь не будет четкой, — говорил ей советник. — Но это будет списано на ошибку в расчетах необходимой массы кораллопласта. Позже я сообщу, что был под ментальным контролем вашего сына. — И усмехнулся: — Вы ведь в самом деле держали меня за руку?
— А Чатварим поверит?
— А что, если я сам до сих пор не уверен, что выполняю все добровольно? Что, если я и сейчас нахожусь под влиянием вашего сына? — Кырбал улыбнулся. — Никто не знает индивидуальных возможностей легиса-телепата. А Отец тем более верит только данным, полученным в ходе эксперимента.
— И все же вы рискуете, Кырбал…
— Не слишком. Через двадцать дней я сообщу о вашем побеге. Контакт с Отцом будет полным, но вы, как я надеюсь, будете уже затеряны на просторах Вселенной.
— Хорошо бы. Но… я так тревожусь за вас!
— Пустое, леди. Кто знает истинные мотивации некоторых поступков? Порой они недоказуемы… Почему я согласился вам помочь? Откуда взялись крамольные мысли? Все это было мне только внушено… И может быть, в действительности. Ведь я на самом деле не сообщал леди Геспард никаких данных для проведения успешного побега, все это вытянул из меня ее сын-телепат.
Кырбал действительно не обсуждал с Даяной никаких подробностей. Он просто на мгновение прикоснулся к ее руке и за секунду обсудил с нерожденным легисом все мелочи. «Все будет хорошо, родная, — сказал в итоге сын Даяне. — Доверься мне, и все у нас получится».
Мрачный и неразговорчивый Ривал проверил в шлюпке запас воды и продовольствия. Даяна обошла все отсеки бота и с дрожью заняла капитанское место в рубке управления. За несколько секунд до нырка яхты в иное, измененное пространство шлюпка оторвалась от его шлюзовой камеры.
Все это время Кырбал сидел в капитанском кресле своего корабля и держал в руке деталь из витахрома, извлеченную из навигационного прибора. Когда шлюпка с Даяной оторвется от борта, Ривал оглушит его ударом по голове и, вынув из пальцев советника кусочек живого железа, мгновенно вернет его на место.
Только так Чатварим мог потерять след беглецов. Кусок живого железа при непосредственном контакте с телом легиса экранирует его от ищущих импульсов Машины. Даже огромное количество кораллопласта не в состоянии помешать прямому воздействию витахрома. Машина не сможет следить за передвижениями корабля в пространстве, если рядом не будет космических маяков, соединенных в единую информационную сеть. Чатварим напрямую видел только своих детей и по контакту с ними, без всяких маяков определял расположение.
Но Кырбал еще раньше выбрал для выхода из подпространства пустынный район галактики. Здесь не было проторенных торговых путей, и бакены космических служб не очерчивали курс. Яхта вынырнула из подпространства на несколько часов и вновь ушла в другое измерение. «Глухое» для любого проникновения.
Опасными оставались лишь несколько секунд, когда кусочек витахрома уже вынут из руки Кырбала. Тогда прямой экран исчезнет, и Чатварим получит абсолютный доступ к мозгу легиса. Чатварим не имел силы Трима и не мог заставить своих детей действовать по принуждению, но узнавать каждую их мысль Машина умела…
Ривал оглушил своего хозяина ударом в теменную часть, и связь прервалась не начавшись. И поскольку иного решения просто не было, легерал выполнил приказ советника без лишних вопросов. Он вставил деталь на место в навигационном приборе и стремительно увел яхту в другое измерение.
«Мужественный поступок», — привыкая и обустраиваясь в капитанском кресле, подумала Даяна.
«Но единственно верный в данных условиях», — ответил сын.
