— А магия у них есть?
— Виталик, без нее они не смогли бы целые три недели защищать Аскольд от объединенных войск Совета. Вот только человеку ее не понять. Не человеческая она.
— Магия это наука, а наука не знает рас и национальностей. Она просто есть и все. Если вы не можете пользоваться магией гномов, значит, что-то неправильно делаете.
— Может и так. В последнее время я уже ничему не удивляюсь. Если ты станешь на треть ниже, толще, обрастешь бородой и начнешь применять гномскую магию — я даже не обращу на это внимание.
— Да ладно!
— Точно говорю!
— А чем славится магия их?
— Да ничем особенным. Просто крепкая она и основательная.
— В смысле?
— Вот ты намагичил топор, сколько он будет держаться с активной манной?
— Если постараюсь, года полтора топор продержится. А если не пользоваться им, то и пару лет.
— Вот! А гномский топор будет наполнен активной манной и десять лет и двадцать. А может и все пятьдесят!
— Афигеть, как сие возможно?!
— Макс, ты же у нас будущий специалист по гномской магии, вот ты и расскажи мне.
— А серьездно?
— Непонятно, как. Лет триста назад Академия в Галене проводила серьезные исследования, но закончились они ничем. С тех пор общепринятым стало — гномская магия не для людей.
— А у тебя есть хоть какой ни будь артефакт гномий?
— Ты еще спроси «Агрис, есть ли у тебя, сто тысяч золотых фарлонгов?». Конечно же нет! Пока еще нет…
Тачанка мягко катилась по грязи, лужам и прочему бездорожью. На Земле здесь бы прошли только джипы. И не паркетные, а реальные внедорожники, с регулярным использованием лебедки и нецензурных выражений. Здесь путешественники особенностей дороги не сильно разбирали — тащит лошадка по дороге, и хорошо. Единственное, что смущало — отсутствие закрытых деревьями мест для засады. Худосочные рощицы, что встречались по пути, никакой преграды для любопытного взгляда не составляли. В конце концов на это пришлось плюнуть — посреди поля, так посреди поля.
— Здесь? До Вогена пол дня пути, других мест в округе нет и похоже не будет.
— Агрис, как — то не похоже это все на место засады. Где скрытные места для лучников, что бы стрелы метать? Где спрятаться доблестным разбойникам — погрузиться в лужу и дышать через трубочку?
— Ни то и не другое. Мы не Робин Гуды, Ветал. Мы простые люди, которые хотят пить пиво в харчевне, а не застойную воду в темнице.
Ветал спустился за Агрисом на дорогу и шлепая по грязи начал подготовку. Отошел метров на двести от тачанки и погрузил в размокшую почву стержень с «миной». От закладки протянул шнурок и закрепил его на колышке метрах в двадцати от дороги. В окрестной хляби шнурок погрузился вниз, виден был лишь колышек. После этого от закладки стал разматывать веревку и пошел с нею до остальных. Веревки хватило с небольшим запасом — как и рассчитывали.
Ветал по быстрому вошел в транс — закончились те времена, когда на это уходило добрых полчаса, и активировал «мину». В радиусе ста пятидесяти метров любая магия должна была перестать существовать. Точные границы должна была обозначить намагиченная веревка.
В двадцати метрах от тачанки манна веревки стала пассивной. Ветал в начале подошел к границе сферы антимагии, потом перпендикулярно дороге и метрах в сорока воткнул в землю здоровенный дрын. Теперь границы сферы точно определены и можно не бояться, что все оборудование «разбойников» накроется медным тазом. Закладка действует только пару секунд — больше не надо, а что бы ее точно воссоздать — имеется копия на кремнии.
— Что еще?
— Да все вроде, вон те деревья ориентиром будут.
— Как бы не забыть…
— Тогда свой дрын увидишь, вон он какой здоровенный!
Дорога потянулась дальше, такая же грязная и спокойная. Никаких особых препятствий не было и она тянулась прямой ленточкой навстречу горизонту. Редкие рощицы стали попадаться еще реже, но теперь окружающий ландшафт осматривали пристально, с расчетом на предстоящую гонку здесь.
Как земные пилоты перед выездом на новой трассе, земляне и Агрис старались запомнить особенности трассы, что-то рисовали на холсте… вот только сама дорога разнообразием не радовала. Шла она четко по прямой. Осматривать будущую трассу надоело.
— Агрис, чем тебе русский язык приглянулся?
— В каком плане?
— Ну, как возможность есть — начинаешь по русски говорить?
— Это единственный на Игле иностранный язык, чего тут непонятного?
— Я такого представить не могу… разные народы, разные условия жизни формируют разные языки. Язык — не просто средство общения, Агрис. Язык человеческого общества — это отражение его жизни, срез общественной морали и устройства. Все это хоть немного, да отличается и говорок хохла от москаля всегда отличить можно.
— Это у вас там, на Земле. А здесь Игла. Здесь стандарт. Законы магии написаны на языке, общем для всех. Кто не согласен с магическими орденами и их законами? Нет таких.
— Язык орденов — язык высших сфер. Реальная жизнь идет с крестьянами, мастеровыми, строителями… Они формируют общество, а ордена лишь стараются управлять им.
— Ветал, ты опять переносишь опыт Земли на Иглу. Как вы называете крупных предпринимателей? Олигархами. И справедливо полагаете, что они всех наебали. О чиновниках даже не говорю… На Игле маги орденов совсем не чиновники или бизнесмены. Они основа миропорядка мира Иглы. Абсолютные авторитеты.
— Человек растет тогда, когда низвергает авторитеты.
— Тогда он тебя в пепел превратит. Оно нужно, такое низвержение?
Разговор как то затих, в тачанке раздавался лишь стук капель дождя.
Воген был блистателен. По крайней мере его ворота, тщательно отполированные, они отражали слабенькое зимнее солнце, будто были зеркалами, а не воротами из железа и крепкого дерева. Стены из известняка высотой больше полутора десятков метров тоже внушали уважение. Стражники были не в кожаной броне, а в настоящей кольчуге с металлическими нагрудниками и щитами. По сравнению с дядьками из Стольмена они производили впечатление настоящих воинов.
Вместе с жиденьким потоком гостей Вогена, путешественники прошли в город. Как и предсказывал Агрис, их повозка со всем содержимым вызвала неподдельный интерес мага. С пол часа он вился вокруг нее, изображая собаку, унюхавшей спрятанную кость. Потом еще долго расспрашивал о жизни в Стольмене и скромной доле подмастерьев в артефактной мастерской. Так и не проникшись ее романтикой, он махнул рукой дал стражникам знак пропустить «скромных подмастерьев» в Воген.
