Руслан снова выглянул из-за конька. Внизу полковник продолжал командовать, правда, уже не так громогласно.
Отправив куда-то несколько человек, Юрасов огляделся, словно размышляя, на кого бы еще излить свой гнев, потом махнул рукой давешнему капитану и направился в сторону гостиницы.
Руслан нашел вход на чердак, забрался туда и стал ждать. И вскоре отчетливо услышал, как гулкие шаги полковника разлетаются звонким эхом по заброшенному зданию.
Проследив по звуку, в какое помещение зашли полковник с капитаном, он расположился прямо над ними.
— Что за выкрутасы, капитан? — недовольный голос Юрасова было слышно на чердаке так же отчетливо, как если бы Руслан находился с ним в одной комнате. — Мне что, надо учить тебя субординации?
— Господин полковник, я знаю, что такое субординация и что такое приказ. Но я обязан не только подчиняться, но и своей головой думать тоже. И с некоторыми вашими решениями я категорически не согласен. О чем и ставил вас в известность неоднократно.
— Да мне положить на то, с чем ты там не согласен! — повысил голос Юрасов. — Мы пытаемся не допустить в городе хаоса и разгула мародеров. Здесь только попробуй отпустить узду — завтра же Пенза станет местом постоянных боев между десятками, а то сотнями банд! Ты этого хочешь, капитан?
— Нет. Мне просто непонятно, зачем у людей отбирается самое необходимое. Да еще под угрозой оружия.
— Так без угрозы они ничего не отдадут, — явно успокаиваясь, с легким смешком ответил Юрасов. — Витя, я понимаю тебя. Сам был когда-то молодым и горячим, тоже всё искал справедливость в этой жизни. Не лезь, если все равно не понимаешь. Нам надо продержаться не так уж и долго. Я слышал по радио: помощь к нам уже собирается.
— Господин полковник, ваши люди отбирают у населения еду.
— Мои отряды полиции, капитан Губанов, производят изъятие ресурсов, обеспечивающих выживание этого самого населения. Если этого не сделать, через неделю у нас начнется повальный голод. Ты этого хочешь, капитан?
— Я хочу, чтобы моих ребят перестали использовать для военных действий против гражданских!
— Как только они взяли в руки оружие и направили на моих людей, то стали экстремистами! — голос Юрасова стал жестче. — А с такими разговор должен быть короткий! Всякий, кто не подчиняется приказам, будет наказан по законам военного времени.
— У нас не война, господин полковник. Люди напуганы и растерянны, а их чуть ли не к стенке за малейшую провинность!
— А другого пути нет! — отрезал Юрасов. — Я думал, что ты как человек военный уж это-то понимаешь. Но, если не понимаешь, не смей даже виду показывать, что какие-то мои приказы тебя не устраивают! Ты еще с казаками не разобрался! Хочешь, чтобы эти головорезы с шашками резню в городе устроили? Узнал хотя бы, кто у них командует?
— Так точно, узнал. Некто Коньков. Еще ходят слухи, что с ними губернатор. Якобы они его охраняют.
— Слухи? — вскипел Юрасов. — Ты что, баба, слухам верить? Выйди на площадь и посмотри на здание правительства. Вот где губернатор — под тоннами кирпича. Слухи… Если он жив, то почему не пришел сюда, почему не командует? С радостью передам ему все полномочия! Ты думаешь, мне хочется все это разгребать? Нет, капитан не хочется, но я должен! Как и ты должен! А не можешь в трудные времена держать себя в руках — пойди и застрелись, чтоб не марать честь мундира.
В комнате повисла напряженная, даже какая-то вязкая тишина.
— Твою мать, это что за дерьмо? — вдруг воскликнул полковник. — Я разве эту мебель просил? Сидорин!
Хлопнула дверь номера, и, судя по гулким удаляющимся шагам, Юрасов высказав все, что хотел, больше общаться со строптивым капитаном не желал. От командира спецназовцев можно было ожидать любых действий, и Руслан с интересом ждал, как поведет себя капитан. Но снизу долгое время не раздавалось ни звука. Наконец скрипнуло открываемое окно, и Губанов закричал кому-то на улицу:
— Ложкин! Миха! Нашел? Давай сюда!
Руслан осторожно поменял позу: по всей видимости, его ждала вторая порция интереснейшей информации.
Вскоре на лестнице послышались шаги, и бодрый молодой голос доложил:
— Нашел и приготовил для ночевки шесть квартир, товарищ капитан. Вот адреса. Выбирайте любой.
— Не слишком далеко от центра?
— Всё, как вы объясняли, сделал. Если Юрасов решит с нами ночью разобраться, ему будет непросто найти, где мы ночуем.
— Отлично. Мне все равно, назови любой адрес — туда вечером и уйду.
— Тогда вот этот, на Горького. Помните, угловой, где ржавую «бэху» разглядывали?
— Помню. Всё, молодец. Давай, остальных тоже распределяй. И через пару дней надо будет менять адреса.
— Всё понял.
Еще довольно долго после ухода своего человека Губанов мерно ходил взад-вперед по комнате. Судя по всему, капитан пытался решить для самого себя какую-то трудную задачу. Но потом кто-то за ним пришел и сказал, что у полковника Юрасова для команды спецназа появилось новая задача. И через несколько минут Руслан остался наедине со своими мыслями.
Все, что требовалось, он для себя выяснил. Теперь следовало уносить ноги и, вернувшись в торговый центр, начать создание полноценной обороны. Иначе через неделю или две люди Губанова легко возьмут их ненадежное убежище штурмом.
Дождавшись, когда снаружи спадет активность, Руслан выбрался из дома и дворами двинулся прочь из центра города. Пару раз ему на глаза попадались люди, но, завидев его издалека, они спешили исчезнуть. И, сколько Руслан не пытался их звать, ни один так и не вернулся. По всей видимости, давал о себе знать опыт общения с полицией полковника Юрасова.
Размышляя о шансах своей общины, Руслан пришел к выводу, что в итоге все упирается в малопонятную фигуру капитана Губанова. Ох, непрост капитан. Стоит ему полковник Юрасов поперек горла — это очевидно. Но, прикрывшись лозунгами о благих намерениях, остается для спецназовского капитана весомым моральным авторитетом. А что если попробовать убедить капитана, что Юрасов не просто ошибается, а лжет самым беспардонным образом? Ведь никакая подмога в принципе не могла к ним спешить: еще на орбите Руслан осознал, что катастрофа носит всепланетный характер.
Обман не мог скрываться бесконечно. Рано или поздно Юрасову придется давать объяснения, и это неизбежно закончится конфликтом, который будет не страшен полковнику только в том случае, если у него будет достаточный контроль над ситуацией. А вот потом он, наверное, сможет обойтись без капитана Губанова и его спецназовцев. Может быть, именно поэтому, прекрасно понимая всю эту логику, капитан осторожничает и собирается ночевать в неизвестном для полковника месте?
