– Я знаю все по Стейнбеку. Я в курсе всего.
– Так поэтому он и велел от вас избавиться.
– Он не в курсе побочных эффектов! – воплю я, ведь Макса погружают во второй раз. В полный до краев резервуар.
Рука блондинки замирает, но потом снова тянет рычаг, а вместе с ним и Макса, вниз.
– Я знаю, кто такой Бен Эрлен, – говорю как можно спокойнее.
Здание начинает заунывно выть.
– А вот и Стейнбек пожаловал. – Девица смеется, а я случайно бросаю взгляд на Макса – под холодной водой, рвущей его легкие.
– Я знаю, кто такой Бен Эрлен, – повторяю я.
– А мне все равно. – Девица явно наслаждается ситуацией. – Так, десять идиотов – вниз. Стейнбек не один, избавиться от него без шума и пыли.
Макс дергается, и я готова упасть на колени, только чтобы она прекратила. «Деконструируй!» – орет кто-то в голове, но я не могу. Прицепиться не к чему.
Головорезы убегают вниз, один за другим, и вот нас остается пятеро, не считая Максима. К счастью, девица тянет его на поверхность.
По моим щекам беззвучно бегут слезы. Не деконструируй. Не деконструируй, просто поверь в то, что это нереально, и закрой чертову ловушку.
– Милли, слышишь? Она знает, кто такой Бен Эрлен, – раздается откуда-то сверху, и я, то есть, Оливия Броун, не медлит.
Нож в шею гребаной ведьмы, оружие из слабеющей руки – и три выстрела, закрываясь ее телом.
Сверху звучит смех, а я зажимаю рычаг, и, лишь только Макс показывается из-под воды, несусь к резервуару, на ходу оглядываясь назад. Под самым потолком – перила, но больше на них никто не облокачивается.
Макс совершенно определенно жив, только весь мокрый и отплевывается, отфыркивается, словно большой пес. Мне хочется рыдать и даже умереть, просто чтобы составить компанию, но Оливия Броун на автопилоте опускает Макса Коппера на землю, где-то находит ключи от цепей и хлопает его по плечу.
– Роза, – зовет Макс, и вот этого я выдержать не могу. – Послушай…
– Нет-нет-нет, – как заведенная, выдаю я. – Все в порядке. Со мной все абсолютно в порядке, потому что, – смешок в жалкой попытке проглотить слезы, – все в порядке с тобой. Надо выяснить, что случилось с миром. Что дало ему способность к защите. Только и всего. Ты посиди тут, покарауль головорезов, а я за Эрленом. Перекинусь парой слов.
Макс сдирает с себя жилет и остается в одной белоснежно-прозрачной рубашке.
– Роза, приди в себя, тут все просто… «же».
Он вдруг морщится, и я вижу, как по плечу расплывается красное пятно.
– Чертовы скобы. – Вскакиваю на ноги. – Сиди тут, я за Эрленом, деконструирую мир – и вперед.
Макс слегка бледнеет и пытается подняться на ноги. Я мотаю головой, протягиваю ему шестизарядник одного из верзил и помогаю добраться до относительно защищенной колонны.
На труп Милли мне смотреть не хочется, потому что где-где, а рядом с ней крови хватает. Перебила яремную вену – хороша Оливия Броун, ничего не скажешь. Сильная, высокая.
Я не выдержала и оглянулась на Макса. Тот сидел, оперевшись на колонну, и задумчиво вертел оружие в пальцах. Балбес балбесом. Улыбаться еще чему-то вздумал.
Ноги несут меня сами, платье весит чуть меньше, и я почти мгновенно нахожу лестницу наверх, практически – в небо. Пролет за пролетом, но ступни не болят, я торможу на месте, смотрю вниз, а потом продолжаю свой путь. Где-то в уголке сознания застряла противная скребущая мысль, даже не мысль, а фрагмент, обрывок, но поделать я ничего не могу.
Причудливая планировка здания приводит меня на следующий этаж. Я теряюсь, прислушиваюсь; вокруг стоит гробовая тишина. Мне во что бы то ни стало нужно найти Бена Эрлена. Он – разгадка. Он – ключ ко всему. В конце концов, поймать его, допросить с пристрастием, накатать диссертацию где-нибудь в Высшей Школе ФСБ и уйти на заслуженный отдых. Писать идиотские книжки (повезло мне с «Меридианами», ничего не скажешь), купить домик где-нибудь в приличном месте, встречаться с Эйданом – не жизнь, малина. Дело за малым: найти Эрлена. И заставить говорить. Всем спасибо, все свободны. А Макс пусть катится к черту.
Судя по завываниям ветра, я нахожусь под самой крышей. Этаж столь же пуст и уныл, как и предыдущий. Можно попробовать деконструировать по этому признаку, но я видела слишком много фильмов и сериалов. Какой вообще смысл набирать в Зефир людей, верящих в фантастические допущения? Полный бред.
На лестнице стучат шаги, и я отодвигаюсь в угол темной клетушки, расположенной слева.
– Оливия, – зовет кто-то. – Оливия, ну же. Это Джо.
– Джо? – поднимаю голову я.
– Стейнбек! – В чужом голосе слышится столько мольбы, что я высовываюсь из укрытия.
Невысокий парень стоит, едва переводя дух, прямо у лестницы. В руках у него очередной шестизарядник. Когда-то давно я читала статью про оружие в мире, основанном на действии пара, но противоречий усмотреть не удалось. Автор книги, по всей видимости, тоже с ней знакомился.
– Черт побери, Оливия, я так рад тебя увидеть. Ты же тоже за Эрленом, правда? Я смотрел на мониторах охраны, – ах да, теслапанк, электричество, – он на крыше. Совершенно один.
– Очень удобно, – фыркаю я.
Пухлый и непростительно молодой для инженера Стейнбек вдруг выдыхает и начинает заваливаться на бок. Я прыгаю вперед, и в результате его голова оказывается у меня на коленях.
– Десять головорезов, да, Джо? – спрашиваю я уныло, понимая, что еще одной смерти просто не перенесу.
– Но я тоже был неплох, Оливия.
Он улыбается.
– Мы прижали их. Эрлен в ответе за бойню, Эрлен в ответе за смерть Элис. А теперь – и за мою.
– Но-но. – Я устало хлопаю его по плечу. – Не говори «финита», пока не умер. Пошла я, Джо, поищу нашего ненаглядного Бена.
На крышу я несусь так, словно меня подгоняют всадники Апокалипсиса, скачущие по пятам. Эти персонажи настолько живые, что даже не верится. Как деконструировать? Что деконструировать? Раненый Макс не позволяет мне остановиться, и вот я уже на крыше. Город внизу лежит в руинах, свистит ветер. У самого края спиной ко мне стоит наша разгадка. Классический костюм и… кеды. Я прикрываю на мгновение глаза, чтобы понять, съехала я или нет. Кеды остаются на месте. Подол платья звенит о дверь, и я мгновенно смещаюсь влево. Кровь отчего-то не бурлит адреналином. Впрочем, сказке – конец. Сейчас я узнаю, что это за взбесившийся персонаж.
– Бен, – зову потихоньку.
Он не оборачивается, и платье звенит снова. Скребущая мысль формируется во вполне ясную цепочку: «же» – ускорение свободного падения – трение – закон Архимеда. Чертов мир вздрагивает.
Я вздрагиваю вместе с ним, не веря, отказываясь понимать. Макс сказал: «Же». И когда его бросали в чертов резервуар, полный до краев, воды не выплеснулось ни капли. И пыль… Все время, что я рассекала здесь по дорогам, мне не попалось ни одной пылинки.
