Дина Полоскова - Ишма. Всадница Смерти. Хроники Эпохи Взлета [СИ]

– Так это отличные новости, – подвел итог Арктур, а Немезида покосилась на Танатоса, проверить, не обрадовался ли и он сверх меры. Танатос рассматривал белую перегородку лазарета с очень серьезным и глубокомысленным видом.

– Вот что, – сказала, наконец, Паллада, приложив к запястью лежащей девушки маленький прозрачный шарик с красноватой жидкостью, – Шли бы вы отсюда. Мне еще надо провести ряд специальных манипуляций по укреплению иммунитета, гигиенически обработать кожные покровы… В общем, вы здесь только зря будете мешаться. Когда наша гостья проснется – сама вам все расскажет. Если захочет.

Последние слова она произнесла скороговоркой, подталкивая Арктура к выходу. Танатос и Немезида шли впереди, и, к чести Танатоса, его подталкивать в спину не пришлось, хотя кулаки у Немезиды чесались.

– И одень ее по-человечески! – рявкнула Немезида роботше через плечо, прежде чем скрыться в коридоре.

Арктур решил самостоятельно проверить данные по соседним секторам, откуда могла "приплыть" спасательная шлюпка. Теоретически, пустая она могла уходить в глубокие слои подпространства и выныривать в надпространстве, никаких таких законов гала-физики, запрещающих подобное, не было. Другое дело, если на борту находился пассажир. Максимум – верхние слои подпространства, а о надпространстве и мечтать не приходилось. Одно дело – переживать перегрузки и кардинальные изменения гравитационного поля, будучи на борту современного корабля, и совсем другое – за тончайшей перегородкой спасательной капсулы. Если на современных судах даже в анабиоз погружаться не надо – максимум, короткий, почти естественный сон минут на пятнадцать-двадцать, то подобные передвижения в капсуле неизменно повлекут за собой смерть пассажира. Учитывая, что девчонку выловили в состоянии комы… Да прибавить к этому время с момента отключения системы жизнеобеспечения в шлюпке…

Учитывая, что объект вынырнул из подпространства, значит, могла сюда "доплыть" и из соседнего сектора. Очень странно. Потому что никаких сигналов SOS "Феникс" не зарегистрировал. Более того, согласно показаниям приборов, и в более далеких секторах по Георгиеву происшествий не наблюдается. Откуда же ее принесло? Не из вакуума же она возникла, аки Венера, выходящая из пены морской…

Что еще? Ребята, наконец, вернулись? Входящий сигнал тревожно моргнул несколько раз. В переводе на шифр "Феникса" означает проблемы, возможно, "хвост".

Через минуту команда, включая Палладу, замерла в переходнике. Прямо deja vu какое-то!

Тони и Фред, вместе с небольшим серым ящиком буквально кубарем вкатились из переходника. Невооруженным взглядом было видно, что ребята попали под обстрел. Хорошо, что скафандры выдержали.

– Валим, кап, засада, – сообщил Тони, отстегивая шлем.

– Похоже на СГБ. Или других сукиных сынов Альянса, – подтвердил Фред.

– Танатос, к штурвалу, – коротко скомандовал Арктур, – Уходим на два слоя в под. Кто бы это ни был, нам с ними встречаться нежелательно.

– Оторвемся, кап, – пообещал Танатос уже на ходу.

– Паллада, – позвал коротко стриженный худой вертлявый брюнет с пола. Ни роботше, ни Арктуру крайне не понравился голос Тони.

Тем временем невысокий широкоплечий Фред, молодой парень с зеленоватым оттенком волос, и очень широкой грудной клеткой, что выдавало в нем уроженца Марса, осторожно, стараясь шевелить только одной рукой, стаскивал скафандр.

Да, скафандры не пострадали. А вот то, что под ними…

Бегло осмотрев гематомы и кровоподтеки, Паллада подхватила под мышки Тони, помогла подняться, перекинула руку через свои плечи. Для роботши не составило бы труда поднять парня на руки, но она нашла, что повреждения его кожных покровов, и, возможно, костных тканей, не настолько серьезны, чтоб уж не дойти самостоятельно до лазарета. А леди с мужчиной на руках – извините, но это моветон…

Арктур в свою очередь помог подняться Фреду.

Совершенно очевидно, что ребятам срочно нужна первая помощь.

– Ничесе, – присвистнул Фред, когда они, наконец, дошли до лазарета. Он даже забыл о собственном недомогании, оценив открывшуюся картину в виде мерно вздымавшейся упругой груди незнакомой брюнетки.

– И много интересного мы пропустили? – присоединился к нему Тони, окидывая взглядом девичью фигурку на кушетке. Такой на борту Феникса, когда они покидали его от силы час назад, не было.

– Вот значит, оно, твое хваленое женоненавистничество, капитан, – скептически посмотрел на Арктура Тони, – И на минуту одного оставить нельзя.

– И вовсе я не…

– Сексист, – предательски подтвердила диагноз Паллада, не забывшая видимо, не полученного, но ожидаемого комплимента.

Арктур не нашелся, что ответить, тем более что роботша продолжала:

– Мне тут место потребуется для двоих, кап. Наша гостья спит крепким здоровым сном, поэтому давай-ка перенеси ее в другое место.

– Это в какое?

– Можно в мою каюту, – услужливо подсказал Фред, держась за перегородку.

– Ну уж дудки, – не согласился Тони. – Можно подумать, один ты тут из себя джентльмен…

– Отставить разговоры, – скомандовал Арктур, которого возникшая ситуация вовсе не развлекала. Подхватив девчонку под плечи и колени, уже, между прочим, привычным жестом, он вынес ее в коридор, а потом застыл, как вкопанный.

Паллада не зря назвала своего капитана сексистом. И не полученный вовремя комплимент здесь был ни при чем. Точнее, почти ни при чем. Арктур действительно крайне скептически относился к противоположному полу, и по возможности избегал женского общества. Что нетрудно сделать, когда ты капитан корабля, где среди экипажа одна женщина металлическая, а другая – боевая подруга твоего штурмовика.

Нет, они, конечно, нередко оказывались на планетах и лунах, только дальше свиданий с представительницами Гильдии Эскорта у Арктура дело не заходило. Эти хоть не вымучивали из него душу своими разговорами об отношениях, семье, детях, его черствости и бессердечности и все такое прочее. Собственно, эти и не обманывали, не предавали. Не ждали его, но всегда были рады, когда он приходил. Всегда были в отличном, даже игривом настроении. А какой мужчина не любит, когда женщина с ним играет? В поддавки, естественно.

А тут эта вот. Потерпевшая. Правда, надо отдать должное профессионализму и скорости Паллады, девчонку она одела. Маленькая такая, стройненькая очень, даже худенькая, и одновременно пышненькая. Наверно, не так давно исхудала – вон, почти один скелет, обтянутый кожей, а все равно, попка крепкая и упругая. Не надо думать, что Арктур самостоятельно убедился в этой самой упругости опытным способом специально, просто трудно не заметить столь очевидных вещей, когда несешь девушку на руках, и на ней вместо скафандра мягкие белые пижамные брюки и фуфайка с длинным рукавом. Волосы черные, длинные, выбились из прически, свисают чуть ли не до пола. Сейчас, когда питательные уколы и прочие манипуляции возымели место, и краска вернулась к щекам "найденыша", стало очевидно, что девочка очень даже привлекательна. Нежная смуглая кожа. Медный оттенок, не землянка. Маленький аккуратный нос, пухлые губы… Не сказать, что каноническая красавица, но все же нельзя не признать, что представляет собой любимый типаж Арктура. Одновременно худенькая и сочненькая.