Честно говоря, я не ожидал, что первый взрыв произойдет так быстро. Только-только я успел поставить вторую мину, как сработала первая. Видимо, поддельные майор со старшим сержантом ускорили шаг, и кто-то из них зацепил леску. Грохот пролетел эхом по всему ущелью. А я едва-едва успел отпрыгнуть за камень, зажмуриться что есть силы, и спрятаться, как в небо поднялся ярчайший столб света, который я видел даже с зажмуренными глазами. Видимо, я перестарался, и поставил мину слишком близко. Уши мне, конечно, заложило даже с дистанции в тридцать метров. Впрочем, заложило не критически. Я не оглох. Но от второй мины я находился в опасной близости. И здесь бы я уже мог сам пострадать. Но я, едва услышав на тропе над собой топот бегущих ног, успел дать приказание шлему закрыть мне уши берушами, и зажмуренные глаза спрятал в сгиб локтя. После первого взрыва раздалось две автоматные очереди – длинные, неприцельные. Непонятно куда посланные. А потом раздался дикий испуганный крик. Любой испугается, кто не знает, что глухота и слепота наступают временные! А бандиты этого не знали.
Второй взрыв был более громким, поскольку он раздался рядом. Но я уже уберегся от звука и от света. Но теперь пострадавших было несравненно больше. Выждав половину минуты, я поднял голову. Очки ночного видения давали мне возможность все видеть, хотя и исключительно в узком пространстве, куда падала инфракрасная подсветка. Бандиты, ослепшие и оглохшие, метались по тропе. Часть их, может быть, даже половина, уже свалилась с обрыва. Высота в двадцать метров и камни внизу никому не пообещают мягкую посадку. На тропе передо мной их было чуть больше десятка. Я поднял очки, включил тепловизионный прицел, и просто расстрелял оставшихся. Путь к пещерам был свободен. Но я сразу не ринулся туда, хотя и понимал, что там содержат и солдат моего взвода, и группу «Зверинец» в полном составе. Я бегом вернулся к своим вещам, оставленным среди камней. Забрал свой груз, приготовил гранатомет, который в состоянии снести всех пауков сразу, и только сделал первый шаг, как услышал сообщение от своего шлема:
– Троица! Ты выиграл. Мы с тобой выиграли. Хватит убивать. Приходи в пещеру. Я жду тебя для разговора.
– Кто ты такой? – спросил я.
– Меня зовут Гжнан, сын Амороссэ.
Голос был такой, что я опасался за свои уши, хотя еще не успел снять беруши. Но голос шел не снаружи, он шел через шлем, и закладывался мне напрямую в мозг.
– Мы с тобой знакомы? – спросил я, потому что голос показался мне знакомым, только теперь он звучал без акцента. Подучить успел паук язык. Талантище!
– Знакомы. Я тот ктарх, которому ты принес шлем… Приходи. Будем разговаривать. Твои друзья уже сидят рядом со мной, и тоже ждут тебя. Но разговаривать без тебя не хотят.
* * *
Вообще-то где-то существует правило, что на переговоры люди приходят без оружия. Наверное, это правило соблюдается тогда, когда стороны переговоров относительно равны или одна из сторон выставила белый флаг – символ отказа от сопротивления. У нас все было иначе. Как мне стоило вести себя в этой ситуации? С одной стороны я откровенно приглашен для переговоров. С другой стороны, соваться в логово врага, не имея при себе никакого аргумента, кроме словесного, мне тоже показалось неправильным. И все, чем я был нагружен, я понес на себе. «Планшетник» показал мне, что я должен войти в центральное устье пещеры. В то самое, откуда выходил высокий бандит. В левом, самом широком устье, была сплошная темнота и тишина, в правом, прямо недалеко от самого устья, что-то клокотало и булькало, словно варилось и кипело в громадном котле. Из центрального наружу выходил слабый, рассеянный по полу, как рассыпанный, свет, невидимый издали. Я сам увидел его, только на тропу, поперек склона идущую, ступив. И, видимо, свет был холодным, потому что на него не реагировал и тепловизионный прицел.
Именно к средней пещере я и двинулся сразу. Мне не было сказано, куда идти. Как мне подумалось, намеренно не было сказано, хотя причину такой намеренности я и не понимал. Или меня проверяли на находчивость, или не видели другого варианта. Бывает так, что для тебя какой-то вариант кажется единственно возможным и безоговорочно понятным, а другие этого не понимают. Но я опирался еще и на показания своего «планшетника». И пошел без сомнения.
Перед устьем лежало четыре больших валуна. Дорогу перегораживали. Валуны были настолько высокие, что с грузом перебираться через них было даже мне сложно. Между камнями протиснуться – тоже. Не знаю, высокий бандит перебирался через камни или их позже наложили, перед моим приглашением или сразу после него. Я задумался только на секунду, потом поднял РПГ-29, и сделал выстрел. Один из двух центральных камней рассыпался в щебень. То ли это, то ли тяжелый, быстро обрастающих эхом звук выстрела, но что-то заставило высунуться из устья две крупные и отвратительные седые паучьи головы. Я не знаю, как пауки вообще, в нормальной паучьей жизни, показывают свое удивление. Но этих то ли выстрел не впечатлил, то ли они не пожелали удивления продемонстрировать, то ли просто я их удивления не понял. Между собой пауки, впрочем, переглянулись. Но их полностью черные глаза, состоящие, похоже, из одного зрачка, выражать какие-то чувства просто не умели. А если и умели, то заметно, кроме пауков, это не было никому. Но следом за головами высунулись и лохматые паучьи лапы, и жесты недвусмысленно показывали, куда мне следует идти. Я пошел, и обратил внимание, что из-под оставшихся валунов торчат обломанные и придавленные ветки папоротника. Ветки еще завять не успели. Видимо, камни положили совсем недавно. И положены они были так, что наводили на мысль, что здесь готовились к обороне. Только главный вопрос оставался открытым – кто готовился? Пауки или местные бандиты? У пауков должно быть соответствующее их уровню технологии оружие, с которым им такой противник должен показаться не страшным. Значит, бандиты? Но сами они были бы не в силах эти камни сюда положить. Они что, пауками командовали?
Но ответ на этот вопрос лежал только в глубине пещеры. И я подумал, что не зря взял с собой оружие. А, если внутри и есть бандиты, то после выстрела из «Вампира» они должны были впечатлиться, и понять, что шутить я не намерен. Я перезарядил гранатомет, и шагнул в устье пещеры, куда меня настойчиво приглашали седые паучьи лапы.
* * *
Свет в пещере исходил, казалось, из-под земли. Но я не сумел найти взглядом никаких осветительных приборов, и впечатление складывалось такое, будто свет дают кристаллы песка под ногами. Впрочем, даже если это было и так, то удивляться не приходилось. Наверное, шлемы умели и это делать. Я вошел, посмотрел на пару пауков у входа. Они своим поведением и внешностью походили на настоящих привратников в нескольких поколениях. Стояли застывшими жуткими истуканами, и не смотрели на меня. Тем не менее, мне казалось, они меня прекрасно видели своими множественными глазами, сосчитать которые можно было, пожалуй, только забравшись паукам на шею.
