Он снова попытался вспомнить свой остров, но в памяти мелькали лишь какие-то обрывки воспоминаний. Там было хорошо — они купались, плавали на лодках. Не могли не плавать, ведь это остров. А значит, вокруг очень много воды. Кажется, он был рыбаком…
Наверное, это не так сложно — найти свой дом. Достаточно заявить в полицию, они проверят списки и скажут, откуда он родом. Он обязательно это сделает — когда вернется…
С утра они чистили оружие, Хитрому пришлось заменить ленту подавателя — вчера ее повредило лучом. Оружие надо содержать в порядке, от этого зависит твоя жизнь и исход боя.
— Ну как, Хитрый, все нормально?
— Так точно, господин полковник. — Хитрый вытянулся, смутившись, что не заметил приближения начальника. — Заменил ленту подавателя.
— Это хорошо…. — полковник Войков поправил ремень и улыбнулся. — У настоящего солдата все должно быть в порядке. Я прав?
— Да, господин полковник. От исправности оружия зависит успех боя.
— Хорошо, Хитрый. Продолжай, — самодовольно улыбнувшись, полковник медленно пошел дальше.
Хитрый проводил его взглядом, потом снова склонился над пулеметом. Повезло им с Войковым, замечательный командир. Побольше бы таких.
За обедом он сидел рядом со Стратегом, от их былой четверки остались только они двое. Барон очередную операцию пропустит точно, а вместо Шныря им обещают дать Длинного. Он один уцелел из своей четверки, да и то потому, что лежал в лазарете и во вчерашней операции не участвовал. Не повезло ребятам, их глайдер накрыло ракетой. Обычное дело…
Стратег, как всегда, был мрачен и молчалив. И лишь выпив свое пиво, чуточку повеселел, об этом можно было судить по тому, что его всегда обвислые усы слегка приподнялись. Взглянув на Хитрого, он даже улыбнулся.
— Что, Хитрый, — сказал он, — завтра работаем вдвоем?
— Не знаю, — пожал плечами Хитрый. — Нам же вроде Длинного обещали.
— Уже не обещают, Длинного к себе Камил взял. Так что вдвоем будем.
— Значит, будем вдвоем, — пожал плечами Хитрый.
* * *
Как обычно, перед операцией им дали отдохнуть. Настроение было хорошим, Хитрый даже временно перебрался на полку Барона — чтобы удобнее общаться со Стратегом. Похоже, Стратег немного побаивался Барона либо просто не любил разговаривать в его присутствии. А потому теперь, когда Барон лежал в лазарете, впервые общался с Хитрым действительно непринужденно.
— Я ведь механиком был когда-то, — рассказывал он, доброжелательно глядя на Хитрого. — Глайдеры ремонтировал, строительные платформы, какое-то время даже пассажирские лайнеры обслуживал. А потом познакомился с одной бабой, случайно ее встретил. Она на наркотиках сидела, — пояснил Стратег. — Нравилась она мне. Думал, смогу ее вытянуть, поженимся. Месяца три я с ней жил, у нее даже что-то получаться начало — иногда по нескольку дней ничего не глотала. Я уже кольца купил для свадьбы. А однажды прихожу с работы, а она мертвая. Врач сказал, что это был неорин, новый наркотик. Она по ошибке приняла слишком большую дозу… — Стратег замолчал, его усы снова обвисли.
Хитрый терпеливо ждал. Спрашивать о том, что было дальше, ему показалось бестактным. Захочет, расскажет сам. Так и получилось, после минутной паузы Стратег снова взглянул на него и улыбнулся.
— В тот день я здорово надрался. У меня ствол был припрятан — не мой, меня приятель попросил схоронить на время. Взял я его, сунул под куртку и пошел к тем типам, у которых Жанна дерьмо это покупала — ее Жанной звали, я не говорил? Нашел сначала того, кто торговал. Убил я его, но перед этим узнал, кто его босс. Вечером пришел туда, а там как раз какая-то вечеринка, гости только собирались. Но хозяин уже был… — Стратег снова вздохнул. — В общем, я потом уходить не стал и сам вызвал полицию. Дали мне пожизненное, хотя могли и вышку, там на вечеринке какой-то сенатор тусовался. Отсидел я шесть лет, потом мне предложили сюда. Я согласился.
— Сколько тебе еще? — спросил Хитрый.
— Шесть месяцев. Только об этом не надо думать — тот, кто думает, не доживает. Здесь был один, Котом звали. Почти год отмотал, ерунда ему осталась, пара недель. Вот тогда он и поверил, что может выжить… — Стратег встал с кровати, подошел к умывальнику. Открыв кран, жадно напился, потом вернулся на свою койку. По его волосатой груди стекали струйки воды.
— И что с ним стало? — спросил Хитрый.
— С Котом? Убило его. Нас тогда минометом накрыло — тяжелым, от каждого взрыва такие воронки оставались, глайдер спрятать можно. Притаились мы в одной, у них как раз заминка — кассету с минами меняли. Ну, мы вперед и рванули, самое время. А Кот задержался — испугался, что сейчас как раз по нам и жахнут. Даже не испугался, он никогда трусом не был. Так бывает, само тело боится. Вроде и хочешь что-то сделать, а не можешь. Ноги к земле прирастают. Это ведь очень трудно — подняться, когда в тебя стреляют. Он и промедлил. Только мы выскочили, как мина в нашу воронку и угодила. Ничего потом от Кота не нашли — вообще ничего. Я и не знал, что так бывает.
— Мина попала в старую воронку? — переспросил Хитрый.
— Да. Аккурат в середину.
— А говорят, что два раза в одно место не попадает. Мне даже дядя об этом рассказывал… — Хитрый вдруг замолчал.
— Не попадает. А в Кота попало. — Стратег вздохнул. — Ты чего?
— Не знаю, — удивленно пожал плечами Хитрый. — Кажется, у меня был дядя. Наверное, память возвращается. Врач говорил, что я все вспомню… — Хитрый провел рукой по голове. — Знаешь, даже не помню, когда меня стукнуло.
Стратег посмотрел на телекамеру над дверью, потом слегка придвинулся к Хитрому.
— Ты что, действительно ничего не помнишь? — спросил он, понизив голос.
— Что-то помню, — пожал плечами Хитрый. — А в основном нет. Это странно — словно я всегда жил здесь, на «Сарацине».
— Дурак ты, — тихо проронил Стратег. — Был бы умный, не дергался бы.
— Ты это о чем?
— Да так, ни о чем… — Стратег снова покосился на глазок телекамеры. — Теперь уже без разницы. Забудь… И вообще, отдыхать надо, скоро нам работать… — Стратег демонстративно отвернулся к стенке. — Завтра паскудный день будет. Я это чувствую.
Хитрый внимательно смотрел на Стратега — странный он все-таки человек. Впрочем, все мы со странностями… Подумав, Хитрый снова перебрался на свою кровать. Так будет лучше.
На этот раз им предстояла очень сложная задача — уничтожить несколько затерянных в лесах поселений противника. Бой обещал быть трудным, в лесу все преимущество на стороне того, кто защищается. Он знает все, ты не знаешь ничего. Или почти ничего. Слушая, как генерал Бигс объясняет задачу, Хитрый чувствовал себя весьма неуютно. Нет, он обязательно пойдет в бой, это его долг. Но уж слишком это глупо…
