через массивные двери, чувствуя, что способен на большее, а возможность восприятия выросла почти до пятидесяти метров.
Публично я пока не демонстрировал свои возможности, помня предостережения Косого, но потихоньку из своей комнаты или других незаметных мест осматривал округу, выяснив много интересного. Под поверхностью стаба имеются обширные обжитые катакомбы и масса коммуникаций, трубы и канализацию я в расчёт не беру. С текущим расстоянием обзора я, конечно, не могу заменить сенса, но Шутер постоянно уверяет, что это не предел, хотя и уверен, что даже со слабым сенсом я никогда сравниться не смогу.
Работа грузчика мне изрядно надоела, я начал планировать сдачу экзамена, чтобы начать улучшать свой материальный доход, да и новой информации об этом мире в среде грузчиков больше не получить, лишь всякие байки в изобилии, да нахватался местного лексикона. Единственным плюсом в этой работе можно считать, что у меня была постоянная возможность изучать окрестные кластеры во время движения по ним или в процессе самой мародерки.
В очередной выезд мы двинулись на незнакомый кластер, где я ранее не бывал. Судя по разговору соседей по кунгу, тот грузился довольно редко и не имел ничего особенно примечательного, кроме нескольких крупных магазинов, возле одного из которых нас высадили. Выпрыгнув, я проводил взглядом остальные грузовики, что поехали дальше по улице, а навстречу из магазина вышел десяток парней из группы зачистки. Их старший махнул нашему, и тот отправил нас через огромную разбитую витрину в магазин «Охотник». Проходя в холл, я услышал, как рация разразилась обычным списком того, что мы должны взять и странную, ранее не слышанную мною добавку к сообщению «стволы и оружие по желанию можете забирать себе». При этих словах я обратил внимание на то, что вместо организованной мародёрки начался неорганизованный дележ оружия.
Помимо внушительного стеллажа с винтовками, который сейчас активно разграблялся, на первом этаже имелись лодки, квадроциклы, туристические палатки и даже стенды с утеплённой одеждой. С первым этажом мы закончили быстро, и старший отдал команду заняться подсобными помещениями, вход в которые находился справа и в самом конце магазина, обозначая себя табличкой «служебное помещение». Несколько человек, включая меня, взяв в руки фонарики, направились в темный коридор с покатыми ступеньками, ведущими вниз.
Перед тем, как зайти в одну из комнат, меня ослепили двумя фонарями вышедшие оттуда грузчики, несшие перед собой в руках по несколько коробок. Открыв дверь, я попал в невысокое помещение, заставленное металлическими стеллажами, на которых в большом количестве имелись серые картонные коробки. Я прошел вглубь, миновав стеллаж, на котором все коробки были открыты сверху, поняв, что их проверили, и там не было нужного, я перешёл к следующему.
Открыв первую коробку, я увидел, что в ней сложены упакованные в пластиковые пакеты мотки веревки, пропустил её и присел для того, чтобы вскрыть нижнюю, как вдруг услышал шорох бумаги в том углу, где никого быть не могло. Испугавшись, я тут же перешел в состояние призрака и увидел, как сквозь меня пролетает огромная тварь, со всего разгону врезаясь в стеллаж, завалив его. Тварь не удержалась и, промяв часть стеллажа, упала на завалившуюся преграду, а я, опустив взгляд, увидел, как возле моих ног, ударившись об пол, набок заваливается кобура с торчащим из нее слонобоем.
Тварь, которая, по всей видимости, была дезориентирована своим промахом, начала подниматься, нелепо путаясь конечностями в проминавшейся под ней бумажной таре, я мгновенно проявился и выхватил из кобуры слонобоя. Громкий выстрел разрезал вспышкой темноту и поразил тварь куда-то в район шеи, несмотря на мизерное расстояние, прицелиться в темную тварь, которая еле проявлялась в редких отблесках, что давал упавший и катившийся фонарь, я не мог. Инстинктивно я нажал на спуск еще дважды и в третий раз, в очередном отблеске, дал выстрел точно в голову.
Откатившийся фонарь перестал освещать нужную мне область, и я прыгнул за ним, хватая его левой рукой, после чего тут же направил в сторону твари, которая лишь судорожно билась в конвульсиях, разбрызгивая темную бурую жидкость на заваленный под ней стеллаж, безнадежно пачкая все его содержимое. Я встал и судорожно просветил все стеллажи, внимательно присматриваясь к возможному движению. И лишь когда убедился, что тут больше никого нет, поднял с пола кобуру, в которую разместил спасшее меня оружие. Кобуру с бесшумным пистолетом я расстегнул и закрепил себе на пояс, на её законное место, а другую со слонобоем просто перекинул через плечо. Достал нож и принялся раскрывать створки торчащей из затылка твари уродливой кожистой чесночины, как вдруг входная дверь в комнату вылетела из петель и упала рядом, а в помещение вломилась тройка бойцов. Я замер, склонившись над поверженным, держа в левой руке сгусток серой паутины, а в правой нож, которым вскрывал споровый мешок.
— Живой? — крикнул один из бойцов, направляя мне фонарь прямо в лицо, в то время как остальные шарили лучами по помещению.
— Нет, притворяюсь, — ответил я удивительно спокойным голосом, аж сам себе поразился.
— Это каким хером такую тварь пропустили? — сказал второй боец, подошедший ко мне и наблюдавший за тем, как я перебираю меж пальцев добытые потроха.
— Чисто, — послышалось из дальнего угла и уже тот, что стоял в проходе, подошёл ко мне.
— Ну и везучий ты, пацан, — произнес подошедший, разглядывая горошину и три спорана, оставшихся на моей ладони.
— Матерый жрач был, — подтвердил тот, что подошел первым.
— Еще и умный, — добавил я, убирая хабар в передний подсумок, — умудрился спрятаться так, что зачистку пережил.
Охранники покивали, а тот, что был в дальнем краю помещения, обойдя все стеллажи по кругу, вернулся и стащил со стеллажа труп твари в проход.
— Нужное попортил, — прокомментировал он свои действия, — пошли наверх, этот все и сам уладил, — добавил он, направившись к выходу, у которого уже столпились остальные члены нашего не братского сообщества.
Надев кобуру слонобоя как нужно, я добил в барабан истраченные патроны, не обращая внимания на упавшие на пол гильзы, положил его в кобуру и принялся пытаться хлопать себя по ушам, естественно, безрезультатно. Так можно и оглохнуть невзначай, сделал я вывод, рассматривая то, что было в коробках, которые успела разворотить тварь.
Когда возвращались, аура отторжения, что стояла между мной и другими грузчиками, стала менее напряжённой. Если раньше я в основном слушал чужие разговоры и редко спрашивал что-то сам, то сейчас со мной многие норовили пообщаться. Такое внимание мне было необходимо раньше, сейчас же вызывало скорее легкое раздражение, но я его всеми силами старался не показывать.
Через
