избегал смотреть в её лицо. Девушка тоже не смотрела на меня.
Зачем-то сосредоточил внимание на халате девушки. Он сшит грубее, чем одежда Самирана. Ясно увидел неровные нитяные швы. Так же отметил, что края халата соединялись тремя крючками с петельками. Кажется, её богатая с виду одежда была дешевле стильных туник Самирана.
Бросив пояс, девушка расстегнула петли, взялась за свободные края халата и развела в стороны.
Под халатом оказалась длинная, до колен, рубашка с круглым воротом, расшитая белыми рельефными узорами. Как-то отчаянно вздохнув, Сана схватила подол рубашки обеими руками и резко задрала до самого горла.
В красном закатном свете я увидел небольшую и красивую девичью грудь.
Некоторое время мы так и стояли.
Я глупо посмотрел на грудь девушки. Спустил взор на слегка выпуклый животик, снова поднял на грудь. А Сана, закрыв подолом рубашки нижнюю чать лица, глядела в потолок.
Я и не мог разобрать: то ли её лицо покраснело от заката, то ли от стыда.
— Ну, — досадливо вздохнула Сана. — Можешь потрогать.
Я хотел сказать: «Спасибо, обойдусь». Мол, что, я сисек не трогал? Щупал и побольше размерчики.
Но руки сами взметнулись к девушке и погладили её.
После этого Сана резко опустила рубашку и запахнула халат. Дрожащими пальцами застегнула петельки, подобрала пояс от халата и быстро повязала вокруг талии.
— Сана, — сказал я, — о чём бы мы не договаривались ранее, знай, что это всё было глупостями. Я вовсе не такой. То есть — такой, но не я. И вообще…
— Молчи, — тихо ответила Сана. — Мне пора домой.
Она отошла к арке и дёрнула ветку — дверь раздвинулась.
Я побрёл за ней, не зная, что думать и говорить. Вдобавок прежняя слабость вернулась с новой силой.
Мы молча прошли через тёмные комнаты и оказались в главной комнате. Там, на подносе стояли коробочки с едой, к которой я так и не притронулся.
— Служанка, — крикнула Сана.
Тут же вышла её Служанка, замотанная в белые тряпки.
Обе пошли к выходу.
— Мы же ещё увидимся? — зачем-то спросил я.
— Ты скоро пойдёшь в Дом Опыта?
— Да.
— Я тоже.
— Там увидимся?
— Да. Но не смей рассказывать кому-нибудь о браслете и том, как…
— Что ты, — замахал я руками. — Мой рот на замке!
Сана и её Служанка вышли. Я не знал, нужно ли провожать. Решил, что не надо.
Вернувшись в свою комнату, упал на подушки.
Слабость вернулась и достигла такой силы, что я едва не терял сознание. В животе бурчало от голода, ведь я так и не поел чёртовой жареной травы.
Надо бы расспросить Внутренний Голос об этой Сане… как там её…
«Сана Нугвари, — подсказал Голос. — Младшая дочь соседей…»
— Ага, — зевнул я. — The Girl Next Door.
* * *
Проснулся я от пинка в живот.
— Вы своего сына всегда так пробуждаете? — зевнул я.
— Ты не мой сын, — ответила Мадхури Саран.
Я сел на матрасе. Судя по тишине и темноте — глубокая ночь. Фонарь-светлячок слабо мигал среди цветочных гирлянд на стене.
— Я же просил не входить ко мне без спроса, — ещё раз зевнул я.
— Тебе надо продолжить изучение правил нашей жизни. Это лучше делать, пока Похар спит.
— О, сегодня я узнал очень много о вашей жизни, — отозвался я. — Сейчас расскажу. Но сначала…
Я отправился в комнатку с туалетом. Сделав все дела, вернулся. Мадхури Саран сидела на коленях среди подушек.
— Мыть руки после этой комнаты у вас не принято? — спросил я.
Мадхури удивилась:
— А ты забрызгал свои руки? В твоём мире так принято?
— В моём мире есть анекдот по этому поводу, — ответил я. — Теперь знаю, что он взят из жизни.
— В каждой комнате для облегчения нутра стоит кувшин с водой, — ответила мама Самирана. — Просто в нашем доме он сокрыт этими вонючими растениями, которые тут насадил Похар Те-Танга.
Я сел напротив Мадхури:
— Мне вот интересно, вы любите или всё-таки ненавидите своего мужа? Или вы сами не определились?
— Не твоя забота, — оборвала мама. — Рассказывай, что обещал.
Громкое бурчание моего живота заполнило ночную тишину.
— О, Создатели, — простонала мама Самирана. — Сейчас.
Она вышла из комнаты и скоро вернулась с подносом, уставленным кувшинчиками и коробочками еды.
Я набросился на жареную траву и корешки, попутно рассказывая о том, что узнал от торговца из лавки «Радуга Над Летающей Твердью».
Вопреки моим ожиданиям мама Самирана не придала значения моему расследованию.
— Зря ходил, — заявила она. — Мы не узнали ничего нового.
— Как ничего? Мы узнали, что воровством граней занимается целая банда сильных озарённых, а не сам Самиран.
— Всё это — пустые слова торговца срамными картинками. И они не объясняют, почему светлая душа моего сына была замещена демоном.
— Ваш сынок не единственный подросток, которого воры соблазнили золотом и «Игрой Света».
— Опять же, всё это со слов торговца срамотой.
— Если мы отыщем этих детей и расспросим, сможем выйти на след воров.
Мама Самирана отпила из кувшинчика воды, пахнущей цветами.
— Ладно, допускаю твою правоту. Но зачем нам сами воры? Мне нет дела, накажут их или нет. Я хочу вернуть сына.
Я тоже отпил из другого кувшинчика:
— Мне кажется, что переселение душ произошло из-за того, что воры что-то напутали. Сотворили грязное колдовство, последствий которого сами не ожидали.
— Я не вижу, куда ведёт этот путь.
— Мы можем узнать, какие озарения они применили. Может, заставим их повторить колдовство, вернув души на свои места.
Мама Самирана с сомнением кивнула.
— Вы с чем-то несогласны?
— Если поверить словам торговца, — начала Мадхури, — то у воров сильное Моральное Право.
— И что?
— Значит… их поступки… их воровство… — Мадхури говорила тяжело, словно сама отказывалась верить в это. Собравшись с духом, твёрдо произнесла: — Они заслужили своё моральное право благоволениями Двенадцати Тысяч Создателей.
— Что это значит?
— Воры живут во славу Дивии. Двенадцати Тысяч Создателей поддержали их на Всеобщем Пути…
Одним глотком я прикончил ароматную воду:
— Вы же помните, что я ничего не знаю о благоволениях? Что они такое?
— Ну, это… — Мадхури Саран всегда терялась, пытаясь объяснить мне что-то из их магии. — Жители Дивии получают их в храмах. И вот.
— Мамуля, если бы я хотел получить объяснение, которое ничего не объясняет, спросил бы у Внутреннего Голоса. Давайте по порядку. Как я понял, Моральное Право это одна из Линий Внутреннего Взора?
— Да.
— Тогда поговорим о Линиях.
Как следователь, допрашивающий подозреваемого, я выпытал у мамы Самирана следующие знания.
Внутренний Взор
