что я тебе это рассказала, или он меня убьёт…»
Кён про себя усмехнулся: даже древний император в попытке сохранить свою гордость перед племянницей (Эльзой) обставил ситуацию так, будто они с Юрием добровольно прибыли на планету, а в действительности им даже выбора не дали. И узниками они являются не потому, что не могут покинуть планету, а из-за угрозы лишиться жизни.
Тем временем Эльза испуганно прикрыла рот ладошкой. Если отец покинул бездну смерти, оказавшись где-то за пределами планеты, то его должны убить?! Девушка не удержалась от резких слов: «Как вы посмели… Почему вы отравили Юрия?! Как вы могли обречь его на безумие?! Все его беды случились из-за вас!»
Жазель хищно посмотрела на блондинку: «Не тебе меня судить, девчонка! Не попади Юрий в людскую империю, он не встретил бы твою маму, и ты бы даже не родилась!»
Стоун растерянно замолкла. Она не думала об этом с такой стороны.
«Я закрою глаза на твой дерзкий тон, потому что речь идёт о твоём отце. К тому же я твоя мачеха. Мы всё-таки родня.» — подмигнула Жазель. По одной лишь схожей с Юрием внешности она догадалась, кто такая Эльза. Хотя были и другие предпосылки. Что уж там: недавно дочь рассказала всё, что произошло во дворце Мамоновых.
«М-мог ли он выжить? Например, найти в бездне что-нибудь ценное, что даровало бы ему прощение Демиурга?» — с надеждой спросила Эльза, сжимая кулаки.
«Мог… Определённо мог.» — поддержала падчерицу Жазель, очевидно, солгав. Она не верила, что Юрий мог выжить. Если бы все обстояло так, как предположила юная блондинка, он бы уже давно объявился здесь, чтобы забрать Люциуса.
«Что вообще такое эта бездна?» — спросил Кён, убедившись, что Эльза выговорилась.
«Люциус сказал, что бездна — это божественное испытание.»
«Это мы знаем. Меня интересуют подробности. Чего там ждать? Какова награда?»
Из следующих слов Жазель Лавр узнал не так много, как хотелось бы: чёрная бездна очень коварная. Ожидать от неё можно чего угодно: испытания духа и интеллекта или поединка с врагом, несколькими врагами, друзьями, своим двойником или даже собственным прошлым. Также может потребоваться командная работа или другое дурацкое условие, невыполнимое в одиночку. Но самое главное — бездна (как и большинство других) подавляет развитие, и выяснить, до какой степени, не побывав внутри, невозможно. Неудивительно, что Юрий не хотел в неё спускаться.
Жазель с подчеркнутой вежливостью поинтересовалась: «Вы довольны моими ответами?»
«Более чем. Ещё мне хотелось бы получить от вас рекомендательное письмо, подтверждающее, что выбудете рады видеть меня на императорском троне.»
«Хо-о-о… Какие амбиции! Чего и следовало ожидать от посланника богини…» — лукаво ухмыльнулась Жазель. Только предостерегающий взгляд дочери сдерживал её. — «Но ты же понимаешь, что рекомендательного письма будет недостаточно?»
«Безусловно. Если ты слабак, то даже сто рекомендательных писем не позволят тебе удержать власть великой империи. Свою компетентность я подтвержу на турнире, одолев всех противников.»
Жазель покачала головой: «Не всё так просто, дорогой мой… Твои планы встанут костью поперёк горла кое-кому. Она тебя уничтожит! Откажись от своей затеи.»
«Речь ведь идёт о Каре?» — холодно спросил Кён.
Судя по взлетевшим чуть ли не ко лбу бровям матриарха, слова юноши поразили её.
Астарта же наоборот нахмурилась: откуда он знает эту огненную курочку?
Жазель резко вскочила со своего места и пристально посмотрела на телохранителя Люциуса. Между двумя демонами, очевидно, состоялся телепатический разговор, после чего мужчина нехотя покинул помещение (ему никак не давало покоя противное ощущение, что он упустит нечто важное), а матриарх наложила за ним ряд барьеров сокрытия.
«Т-только не говори мне, что в-вы встречались с ней раньше!» — дрожащим голосом протараторила всполошившаяся Астарта. Казалось, от ответа юноши зависит её жизнь.
Эльза наконец вышла из своего подавленного состояния и озадаченно изучила обстановку, переводя непонимающий взгляд с Жазель на Астарту.
Кён беззаботно пожал плечами: «А что, если так?»
«Н-неужели её… Её…» — глаза Руру затуманились.
«Да, от меня. И вообще, Кара — моя жена.»
«Ах…» — у Астарты закатились глаза, и она взаправду упала в обморок.
Жазель поражённо прижала ладони к щекам, пробормотав: «Святые чёртики…»
Эльза окончательно потеряла нить разговора: «Что происходит?!»
«А я разве тебе не говорил, что после брачной ночи Кара от меня забеременела?»
«Что?!» — у Эльзы перехватило дыхание, настолько ошеломляющее заявление сделал брат. Выходит, он, будучи младше неё, уже полноправный отец?! И родила от него та самая омерзительная прилипчивая сучка-Кара?! Блондинке стало дурно.
Удивительным образом сие открытие полностью затмило все недавние переживания об отце. Более того, блондинку укололо совершенно неуместное чувство ревности.
«Я недооценила твою расторопность…» — то ли с похвалой, то ли с осуждением произнесла Жазель. — «Ты уже и дочь императора успел обрюхатить! Удивлена, что Люциус тебя не задушил в порыве ярости… Должно быть, он слишком ценит семейные связи.»
«Да… Не то слово.» — криво улыбнулся Кён, понимая, что на самом деле спасло его присутствие Эльзы, а не то, что он приходится Люциусу зятем.
«За что мне это наказание? Родная сестра суккуб, СяоБай от другого отца, а теперь и племянник от этой мерзкой лесбиянки…» — пожаловалась опечаленная Стоун. Адская семейка какая-то. Знала бы она, что у брата есть ещё ребёнок от высшего зверя…
Послышались горькие всхлипы, а затем и рыдающий голосок Астарты: «Как так?! Почему мир так несправедлив?! Почему этой курице на голову свалилось такое счастье?!» — суккуб подошла к сладенькому и, уставившись прямо ему в глаза, с чувством вселенской несправедливости спросила. — «Почему вы так благосклонны к ней?! Чем она лучше меня?!»
«Вообще-то я её изнасиловал, предварительно ослабив и сковав.»
«А-а-ах…» — театрально коснувшись лба, крылатая покачнулась, чуть снова не упав в обморок. Похоже, эти слова она сочла не за наказание, а за самую великую благодать во вселенной.
Жазель, знающая чуть больше о том, как Кара ненавидит отца своего ребёнка (даже имя его отказывалась называть), нравоучительно заявила: «Что для одних счастье — для других катастрофа. Я же говорила не судить никого по себе. Уж тебе, видящей, как разительно отличаются характеры демонов, должно быть это известно лучше других.»
С катящимися по нежному лицу бусинками слёз, Астарта, словно наивная маленькая девочка, потрепала властелина за рукав, с обидой спросив: «А как мне заслужить ваше… Ну… «Наказание»?» — с последним словом у неё даже сел голос, настолько абсурдную ложь она из себя выдавила.
Кён безнадёжно покачал головой и, перестав
