строй воинов.
Есть ли еще желающие не выдавать лошадей по первому требованию Мастера Серого?
Похоже, что все уже закончились! Ну, немного их и было.
Зато, когда мы приблизились ко второму поселению, ворота распахнули нам быстро, сразу же начались и непонятки.
Рассмотрев, что это не те самые командиры-подельники во главе строя идут, а совсем даже наоборот, определенно те Мастера, недовольство которыми активно подогревалось последние пару недель в поселении, старший на воротах не придумал ничего лучше, как заорать:
– Тревога! Враг у ворот!
Скажем, прямо так и выдал свое начальство глупым образом, что тут заговор плетут днем и ночью.
Получил по башке плашмя от Олега, после чего заткнулся и упал на снег.
Похоже, один из самых приближенных к командирам отрядов, их тут аж целых трое и все они объединились между собой. Впрочем, в отличии от первого поселения, в этом я сам побывал несколько раз и мой авторитет тут явно повыше, чем в предыдущем. Нужно всего-то будет предупредить местное начальство о печальной участи задумавшего недоброе командования первого поселения и все сразу наладится.
Правда, такой вот крик про врагов так просто не объяснишь, честно говоря. И не забудешь, зато, аргументов у меня прибавилось заметно для разгрома этого змеиного кубла.
Начальство, трое командиров отрядов и пятеро прихлебателей при них уже высыпали из штаба на улицу, рассредоточились, только, руки подальше от оружия держат.
Всего-то с десяток километров на Север от реки, однако, никакой весны и никаких прогалин на земле в полях вокруг поселения.
Вот как природа различается на землях, принадлежащих уже славным Мастерам, а никак не всему трудовому народу согласно изменившемуся политическому курсу нашей страны.
– И что это было? Что за крик про врагов? Кто тут считает нас врагами? – резонно спрашиваю я местных командиров.
– И кого именно считают врагами? Неужели тех самых Мастеров, которые без потерь захватили город Стражей? – я специально не говорю про это поселение, чтобы не провоцировать больше нужного противников.
Местные пока мнутся, мрачно поглядывая на появившиеся ряды воинов из первого поселения.
– Думают, наверно, что они все за нас и мятеж не удался, – шепчет мне Кнопф и я сам думаю точно так же.
Явись мы своим десятком, вскричали бы командиры:
– Руби их!!!
И началась кровавая сеча, а так они явно в замешательстве, свои то воины и так не все будут с Мастерами воевать.
Да и не собраны они еще в ударный кулак, не проинструктированы как следует, даже те из них, на кого командиры и вожди могут положиться.
А сомкнутые ряды за нашей спиной, готовые с марша атаковать по нашей же команде изменников – вот они уже тут стоят. И молчат недобро, хотя, просто не понимают, что тут происходит.
Поэтому молчат и вожаки крестьянские, а я пока не хочу кровь здесь лить:
– Стройте своих! Идем в город на общее собрание! Станем все говорить по очереди! Как жизнь продолжать будем!
Против возможности поговорить как-то нет смысла возражать, хотя, хорошо понимают заговорщики, что окажутся они в меньшинстве, когда Мастера огласят свое желание общую собственность на все движимое и недвижимое имущество ввести, а не растаскивать самые жирные куски по спевшимся группам командования отдельных отрядов.
Притащили мои охранники и горластого начальника дозора, встряхнули и поставили перед своими.
– Скажи-ка, воин, почему ты про врагов кричал? Кто тебе такой приказ про Мастеров дал? – спрашиваю я, поглядывая внимательно на начальство, – Не стесняйся, я его не больно пополам разрублю!
Тот на своих тоже посмотрел, понял, что защиты не будет и невнятно проблеял про то, что перепутал:
– Не разглядел, Мастер, что это вы своей персоной!
– Что же вы слепого в дозор ставите? Да еще старшим назначаете? Какой придурок слепого дурака в дозор поставил? – поднимаю я голос.
И на этот вопрос командиры благоразумно молчат, помирать уже никто не хочет, а дело явно таким исходом попахивает.
– Понятно. Собираемся и идем в город! Вы – впереди, мои люди за вами, остальные за нами! Кто не понял, пусть еще раз спросит! – громко объявляю я.
– А чего это вы, Мастер, командуете, как нам идти в строю? – находится все же смельчак.
Или самый глупый из всех, не понявший остроты момента.
– Потому что вы слепого в дозор поставили! Потому что плохие командиры! Или это такая измена задумана? Чего не понятного? Который Мастеров назвал врагами? Кто-то все-таки хочет за это преступление ответить? И ведь придется ответить, прямо сейчас можно или попозже.
Я спокойно осматриваю начальство и добавляю:
– За такую ошибку цена одна – смерть! Ты, что ли, первый по списку отвечать собрался?
Но, дерзкий прихлебатель молчит, и так уже жизнью рискнул за свое молчаливое начальство, больше нарываться не хочет.
Желающих больше спорить нет, и мы через десять минут выступаем установленным мной порядком.
А то еще подговорят своих остальных приближенных по дороге к сопротивлению. А так идут все ровно, только, оглядываются на нас постоянно.
– Что там в городе будет? Уверен в своей победе? – спрашивает меня снова по-тихому Олег.
– Ну, у нас там окажется твердое большинство. Рядовые воины за общую собственность на средства производства – это однозначно. Это бывшие командиры и прослойка при них воду мутят, хотят все жирные куски себе забрать. И командовать только сами собираются, хотя, против Норля в открытую выступить не могут, как против военного лидера.
– Ну, посмотрим, как у вас дело пойдет, – усмехается Олег, – То есть, теперь уже у нас.
Когда наши колонны переходят по обоим мостам, на большой площади перед трактирами уже собрались все городские крестьяне. На балконе большого трактира стоит Норль со своими ближними, остальная толпа топчется под балконом.
– Присмотрите за этими, – я киваю Олегу и Кнопфу на пытающееся разбежаться командование второго поселения.
Охранники окружают этот десяток, а присутствие Олега помогает им выдержать первый напор недовольных бунтовщиков, активно собирающихся спрятаться среди своих воинов. Паре самых недовольных он отвешивает, не жалея, древком копья точно по лбам и порядок восстановлен на время.
Приходит понимание, что нужно или подчиняться или уже воевать по настоящему с Мастером и моими охранниками.
Лезть на Мастера у всех воинов на виду желания бунтовщики не проявляют, затаскивают своих бесчувственных к себе в строй.
– За что их так бьете? Мастер Серый? – слышу я голоса воинов из города.
– За дело. Хотели общее под себя забрать! И меня их дозорные в глаза врагом назвали! – отвечаю я и начинаю пробиваться к дому, где на балконе стоит приятель.
Так бы моих охранников
