Почему все говорят о вымирании человечества? С чего бы? Мы же эволюционировали в мутантов и прекрасно себе живём.
— Лавина, а вы заметили, как мало сейчас рождается девочек? — спросил у неё Степанов. — И с каждым годом их становится всё меньше.
— Это не аргумент. Если мы за семьдесят лет так эволюционировали, то представьте, что будет дальше. Ну не будут рождаться девочки, тогда люди научатся почкованием размножаться.
Я представил эту картину и рассмеялся. Это же надо было придумать!
— Люди устроены немного иначе, — ответил Степанов, не скрывая улыбки.
— Так что мешает нам эволюционировать дальше? — продолжила расспросы Лавина.
А мне и самому было интересно послушать, ведь в вопросе вымирания человечества было слишком много противоречий.
Но не успел Степанов начать лекцию просвещения, как я увидел бегущего к нам Факела. Узнал по горящим ладоням.
Я встал и направился к нему.
— Что-то случилось? — спросил я, когда он ещё не успел добежать.
— Одиночка по округе бродит! — выкрикнул он.
А вечер так хорошо начинался. Вот не бывает в этом мире спокойствия!
— Какой ещё одиночка? Ты горящие глаза видел? — спросил я в глубине души надеясь, что Факел заметил кого-то из вольного племени.
— Видел. Идёт в нашу сторону. Шатается, как живой мертвец, — судорожно ответил Факел.
— Просто идёт? — удивился я. — И не нападает?
— Да, — смутился Факел, и походу сам понял, что что-то не так. — Просто идёт.
— Ну, пошли тогда его встретим, — предложил я и похлопал друга по плечу. — А то вдруг адекватный.
— Да не похож он на адеквата. Сто пудов одиночка!
— А вот не надо судить людей по внешнему виду, — усмехнулся я. — Вспомни, как я выглядел во время войны мутантов. Даже ты шарахался. И что, я разве плохой?
— Нет.
— Тогда веди и не выпендривайся, — указал я.
Факел изобразил усмешку, хотя выглядела она уж очень фальшиво. Конечно, как не переживать, когда какой-то непонятный кадр рядом бродит.
Только вот я был уверен, что справлюсь с почти любым мутантом, поэтому мне было всё равно, что за ходячий мертвец там бродит.
Неизвестного нашли очень быстро, тем более он сам шёл нам навстречу.
И в самом деле на живой труп похож. Я аж сморщился. Он хромал к нам, еле переставляя ноги. Весь в засохшей грязи, словно он спал в ней.
— Эй, мужик, ты кто? — громко спросил я, не решаясь приближаться.
Мы остановились в пятидесяти метрах от него.
Ответ прозвучал невнятный. Бродячий мужик что-то мямлил, а что — не разберёшь.
Тогда мы подошли поближе. Причём Факел шёл позади меня, опасаясь приближаться. Но он хотя бы оставил огонь на ладонях, что худо-бедно освещал несколько метров вокруг.
Я увидел лицо мужика в свете огня и вздрогнул.
— Тебе чего надо? — со сталью в голосе спросил я, пряча своё смятение.
Он открыл рот, обнажая гнилые зубы, и ткнул в него указательным пальцем. А потом снова промямлил что-то совершенно невнятное.
— Есть хочешь? — уточнил я.
Мутант кивнул и, кажется, он слегка обрадовался от того, что его поняли.
— Нападать не будешь? — спросил я. — А то мы тебя одним ударом обратно в могилу отправим.
Мужик покачал головой.
— Ну тогда пошли.
И я повёл его к нашему костру.
— Мор, может, не надо? — причитал Факел.
— У нас достаточно еды, мы можем поделиться, — твёрдо ответил я.
— Так давай ему еду в руки всучим и отпустим. Зачем к лагерю-то вести?
— Ты заманал, — не выдержал я и рявкнул. — Мутант в беде, ты же видишь. Тебе что жалко, что он у костра погреется?
Факела совершенно не смущало, что идущий позади мутант всё прекрасно слышит.
— Не жалко. Но девок зачем пугать? — нашёл новый аргумент Факел.
— Да они через такое прошли, что тебе и не снилось! Причём каждая! Так что обычный бродяга их не напугает.
Больше Факел не нашёл что сказать. Да, со мной бесполезно спорить, если я уже решил кому-то помочь.
Мы подошли к костру, и я указал бродяге на стул. Он присел и вытянул к костру руки.
— Это кого ты привёл, Мор? — удивилась Лавина. — Что за зомби?
— Дорогая Лавина, как вы не видите, — начал Степанов. — Это же тот самый виток эволюции, что нас ждёт. Пожалуй, самый наглядный пример…
— Может, хватит обсирать мужика? — рявкнул я.
Все замолкли.
— Факел, приведи Ведьму и Синего, — велел я.
И парень скрылся так быстро, что только огонь на его руках успел блеснуть в темноте.
Я не стал никого просить проявить сочувствие. Главное, что был способен сделать это сам.
Достал из сумки банку тушёнки и хлеб, который ещё до рассвета приготовила Тётя Клава. Открыл банку, воткнул в неё ложку и протянул мужчине вместе со свёртком чёрного хлеба.
Красные глаза мутанта загорелись ещё ярче. Он открыл рот от удивления и с опаской взял еду. Но, прежде чем начать есть, промямлил:
— Па… пасиба.
— Пожалуйста, — ответил я и вернулся за свой стул.
Степанов не сводил взгляда с нашего гостя, который жадно поглощал еду. Я тем временем вскипятил на костре воду и разлил кипяток по кружкам. Заварил чай. И одну из кружек отнёс нашему гостю. Таких благодарных глаз я не видел даже у собак. Мне искренне было жаль этого бродягу, и я был рад хоть чем-то помочь.
Синий неспешно подошёл к лагерю. Покосился на бродягу и попытался мне предъявить:
— Мор, это что за фигня?
— Сам ты фигня! А это человек. Мутанты своих не бросают, или забыл, что сказал мне при первой встрече?
— Не забыл. Но это же одиночка!
— Да хоть как назови. Это мутант, и ему нужна наша помощь. Сможешь его от грязи отмыть?
— А он на меня не кинется?
— Нет. Ну, так что?
Синий брезгливо поглядел на мужика, потом на меня. И видимо, прочитал в моём взгляде, что спорить бесполезно. И согласился.
Так что, когда наш гость поел, я попросил его пройти с Синим. Они встали в десяти метрах от лагеря, и Синий облил мутанта водой. И так, наверное, раз десять. А потом испарил воду с промокшей одежды, и бродяга вернулся к костру.
Он дрожал от холода и снова тянул руки к костру. Его серые лохмотья походили на какой-то комбинезон, но из-за излишней изношенности я так и не понял, где такие видел.
Я отпустил Синего, и через пару минут Факел привёл Ведьму. Она уже была в курсе происходящего.
— Можешь посмотреть, что творится с его разумом? — спросил я у рыжеволосой.
— Эм-м, не знаю, — ответила Ведьма, пожимая плечами. — Но могу попробовать.
Слыша этот разговор, наш гость опасливо покосился
