– Мы сдаемся! – опять прокричала Аня, отходя на несколько шагов от убитого Николая, чтобы не оказаться в лужице натекающей крови.
Из тьмы, что сгустилась между колонн, вышел человек в черной мешковатой одежде.
– Ты тоже бросай автомат, красавица, – приказал он. – Мои люди держат тебя на мушке, если что.
Девушка беспрекословно подчинилась. Человек в черном, засунув пальцы в рот, пронзительно свистнул, и вокруг него, словно материализовавшись из пустоты, появились темные силуэты. В руках у них были луки, нацеленные на незваных гостей. Артуру показалось, что их было никак не меньше двух десятков, и он уже слышал свист стрел, к тому же глаза у некоторых фосфоресцировали, что внушало неописуемый трепет.
– Я вождь нуклеаров. Вы мои пленники, – заявил человек в черном. – Вздумаете дурить – немедленно умрете, так что отцепляйте свои тесаки, вещмешки, подсумки. Так же снимайте ваши броники и прочие цацки. Не советую прятать какое-нибудь оружие, не то пожалеете. Советую быть честными и отдать все сразу. Учтите, честность – это путь исправления.
Аня принялась немедленно выполнять требования, в то время как ее муж делал это с явной неохотой. Он дернулся, услышав трель, что сопровождала их на последнем участке пути, и уставился на маленькую дудочку, с помощью которой вождь издавал звуки, столь похожие на птичий голос. Понемногу значение увиденного стало доходить до Артура: оказывается, их пасли всю дорогу!
«Ах, ты, корова безмозглая, что ж ты талдычила про птиц! Так и знал, что никакая ты не видящая… Придушил бы дуру! А Николай-то тебе верил. Вот же я с вами влип, мля!» – он почувствовал облегчение от сознания, что это Аня и слепо слушавший ее бредни проводник были виноваты в бесславном завершении карательной экспедиции.
– Олег! Иди сюда! – позвал черный.
Будущий нуклеар, старавшийся держаться в отдалении, с огромной неохотой двинулся к памятнику. Наступал невыносимый момент встречи с недавними друзьями. Смерть двух человек, которые расстались с жизнью при его побеге из Лакедемона, казались трагической, но необходимой платой за руки, незапятнанные детоубийством. Но потом обстоятельства, цепляясь друг за друга, ставили все новые и новые задачи. Дойти до города; найти выживших людей; как-то договориться с ними, сделать все возможное, чтобы малышка получила помощь… Но цена оказалась непомерно велика.
Он жаждал оказаться в Таганроге, преодолел страшные препятствия, чтобы это сделать. Но что дальше? Вроде бы вождь говорил очень складно о трагедии общин, да, очень правильно говорил. И как-то незаметно приплел к апокалипсису и гибели цивилизации необходимость убийства одного из карателей. Чтобы быть полноправным гражданином – следовало убить раба. Но оказалось, чтобы стать нуклеаром – нужно убить полноправного гражданина. Что может быть глупее, чем, мечтая разорвать замкнутый круг, снова попасть в какую-то нелепую ловушку? Теперь осталась горечь, которая (Олег был в этом более чем уверен) станет чудовищной, как только он посмотрит в глаза Артура и Ани.
– Олег, ты все сделал правильно, так что нечего прятаться, – испытующий взгляд Кислова буквально вонзился в юношу и буравил поникшего неофита, а затем обратился к пленным. – Раздевайтесь догола.
– Как? – спросил Артур. Он выглядел совершенно растерянным, таким Олег его еще никогда не видел.
– Догола – это значит снять с себя абсолютно всю одежду, – невозмутимо произнес Кислов.
– Я не буду, – сказала Аня тихо, но твердо.
– Не бойся, – ухмыльнулся вождь, – тебя никто не тронет. Просто нужно убедиться, что у вас нет больше оружия.
– Я все равно не буду, – повысила голос Аня.
– Можно, я уйду? – Олег устало посмотрел на вождя пустым взглядом.
– Зачем? – Кислов изобразил удивление. – Зачем тебе-то уходить? Или ты чувствуешь стыд? Тебе стыдно перед теми, кто вторгся на твою землю? Теперь ведь это твоя земля! Ты нуклеар! Я признаю тебя членом нашей общины.
От бессилия и раздиравших его противоречивых чувств Олегу стало тяжело дышать. Воздух словно наполнился непереносимой духотой, а лунный свет, казалось, обжигал сильнее полуденного солнца. Неизвестно, что произошло бы дальше, но голос судьи разрядил обстановку. Он приближался вместе с целым десятком молодых людей, вооруженных луками и арбалетами.
– Валера! – крикнул Дрожжин. – Давай, отпусти парня, ему на сегодня хватит, а у тебя еще будут сотни воспитательных моментов. Тем более, не пристало оголяться перед духом Сказителя, так что пленных пускай обыщут в торговых рядах.
Вождь посмотрел на памятник и кивнул.
– Ладно, – согласился он с явным недовольством. – Пусть будет так. Илья! Отведи новичка к себе и позаботься о нем. У тебя там просторно. Каур! Займись девушкой. Саша, ты отвечаешь за пленного.
Олег, отдав автомат Кислову, поспешил за низкорослым юнцом, чтобы не видеть раздевания и допроса бывших друзей. Он чувствовал себя полностью вычерпанным и едва волочил ноги от усталости.
* * *
Оставшиеся на площади одни мужчины немного помолчали, а затем Дрожжин спросил:
– Ты уверен в своем поспешном решении?
– С парнем все чисто. Он прошел тщательную проверку, и я знаю, он именно тот, за кого себя выдает, хотя его удачливость поразительна, – Кислов перекинул автомат за спину. – Но напрасно ты вмешался, Лёня, напрасно. Такой момент испортил!
– То есть, ты не допускаешь мысли, что это хорошо спланированный разведывательный рейд? – судья пропустил упрек мимо ушей. – Знаешь, Валера, очень легкомысленно было возвращать ему оружие. Разве твои тесты дают гарантию на все сто?
– Знаешь, Лёня, – в тон другу ответил Кислов, – будь он специально подготовлен, несомненно, он мог бы легко их обойти, но я глубоко сомневаюсь, что в мире остался хоть один специалист, который смог провести такую подготовку, и уж вовсе невероятным видится мне факт, что этот спец оказался бы на нашем полуострове…
– То есть девочка на самом деле его дочь? – Леонид с сомнением покачал головой. – А не слишком ли он молод для роли отца? С трудом верится…
– Будь спокоен! После процедуры раздевания, которая рвет шаблон, и трехчасового допроса в состоянии сильного физиологического дискомфорта, когда человек с одинаковой силой хочет жрать, пить и ссать, чрезвычайно трудно, то есть просто невозможно оставаться в рамках легенды, и ни разу не сбиться, если ты об этом. И он вполне доказал свою правдивость: сделать такой выстрел только ради сохранения конспирации? Нет, это невозможно. Хотя завтра сам его прощупай.
* * *
Илья тщательно обходил встречавшиеся трещины и прочие маленькие препятствия, о которые то и дело спотыкался подопечный, а потом вдруг спросил:
