Я опустился на свою кровать, сжал в кулаке флешку, так что ее неровные края врезались в ладонь, затем расслабился, но не успел даже закрыть глаза. В комнату влетела Хэл.
– Постой! – воскликнула она полуобиженно-полувозмущенно. – Ты разве без меня пойдешь?!
– Хэл, это нелицензионный сон. Повторю тебе то же самое, что сказал этим ребятам: ты себе даже не представляешь, что это такое.
– Я была с тобой, когда мы спасали Эйсона. – Девушка забралась на свою кровать, чтобы оказаться рядом со мной. – Я помогала тебе. Признайся, ты бы не справился без меня. – Она мотнула непокорными прядями, понимая, что подобное заявление не слишком объективно. – Нет, справился бы, конечно, но тебе было бы сложнее. Ведь так?
– Так, – произнес я мягко. – Но то сновидение отличается от этого. – Я показал ей флешку. – Здесь искусственно созданная реальность. Враждебная, ущербная, построенная исключительно для того, чтобы тянуть эмоциональные силы и убивать. Погрузившись в нее, мы окажемся в плену. Из которого надо выбраться самим и спасти Никоса.
– Мэтт, я понимаю. – Она прижала обе ладони к груди, глядя на меня со страстной мольбой. – Пожалуйста, я хочу помочь.
– Хэл, у меня нет времени на споры.
– Так и не спорь. Просто возьми меня с собой. Я тоже хочу помогать людям. И ловить дэймосов!
Последняя фраза была произнесена с яростной уверенностью. Можно было не сомневаться. Да, хочет. И я ей верил. Все, что ученица говорила мне сегодня утром, подтверждалось этим порывом. Дэймос, который осуждает других дэймосов и готов бороться с ними, заслуживает шанс проявить себя.
Я сунул руку под подушку, вытащил пластиковый браслет и сказал жестко до того, как Хэл начала выражать свой восторг и благодарность:
– Ты слушаешься меня беспрекословно и не отходишь ни на шаг.
– Да. Конечно, – она шустро вытянулась на кровати и протянула мне руку.
– Я действую в интересах клиента – если будешь меня тормозить, мне придется причинить тебе боль.
– В смысле? – теплая ладонь в моей руке чуть дрогнула.
– Выкинуть из сна я тебя не могу. Мы не проснемся, пока не пройдем его до конца. Бросить и пойти дальше – тоже. Ты можешь погибнуть одна. А боль подстегивает и приводит в чувство. Но поверь, я не в восторге от подобных перспектив.
– Поняла, – ответила она тихо. – Я не буду тебе мешать.
– Отлично. – Я затянул браслет и откинулся на подушку. – У тебя еще есть время передумать.
– Нет. Я уже все решила.
– Ну тогда…
Она произнесла заветное «вокруг» мягким, плавным голосом. И спустя мгновение мы погрузились в мир сновидений. Почти одновременно. Маленькая вещица в моей ладони тянула нас за собой мощным магнитом, все глубже и глубже увлекая в опасную, вымышленную реальность.
Неуловимая тьма перехода от одного пространства к другому сменилась белой вспышкой. Кто-то слегка переусердствовал с освещением, но тут же оплошность была исправлена – моих опущенных век коснулся зеленоватый свет, сквозь который пробивались яркие полосы. Где-то совсем близко ненавязчиво шелестел кондиционер, нагоняя волну приятной прохлады. Его шелест разбивал настойчивый звук отдаленных голосов.
Я стоял в просторном помещении. Белый зеркальный пол отражал стеклянный купол высокого потолка, несколько раскидистых олив, высаженных в широких керамических кадках, и удобные кожаные диваны.
У меня за спиной послышался знакомый до последней интонации голос:
– Где это мы?
Я оглянулся. Хэлена находилась рядом. Ее стройная фигура была обтянута костюмом из тончайшей бежевой кожи. Короткая юбка открывала прекрасные длинные ноги, а высоченные каблуки делали девушку выше на полголовы. Волосы, ставшие темными, прямыми и доходящие почти до талии, стянуты на затылке в пышный «хвост». Умело наложенная косметика придавала глазам легкую раскосость, а скулам – выразительность.
– Мы в самом начале сна Никоса. Это международный порт Полиса. Вон там, – я указал в конец зала, – коридор, ведущий к платформе Гиперпетли-Зеро. Продавец под ником Морфей отправил нашего клиента в Баннгок. И почему я не удивляюсь…
– Баннгок?! – воскликнула Хэл. – Откуда ты знаешь?
– Знакомое место. Воссоздано идеально.
– Ты был в Баннгоке?! – продолжила она изумляться.
– Да. Приходилось. Ездил с учителем, – ответил я кратко, не вдаваясь в подробности. И прежде, чем Хэл продолжила расспросы, сказал: – Ладно, двигаемся дальше.
Мы вышли из зала, следуя по вытянутому, ярко освещенному коридору. Впереди виднелись стеклянные ворота, за которыми стоял состав Гиперпетли. Ее челноки, в отличие от городского варианта сверхскоростной дороги, соединяющей разные районы Полиса, отправлялись на другой конец материка.
– Что мы должны делать?
– Найти Никоса. Вывести его отсюда.
– Но почему Баннгок? – продолжала недоумевать Хэл, вышагивая рядом со мной на своих высоченных каблуках. – Не круиз по островам Средиземного моря, не пещеры Розенвельда, не горнолыжный курорт…
– Ну что ты, такая невероятная экзотика! – откликнулся я, припоминая свой давний восторг. – Удивительные места, невероятные антуражи. Невероятные люди и их культура. Все совсем не так, как у нас. Страна улыбок.
– В твоем голосе звучит сарказм, – неодобрительно заметила Хэл. – Хорошее название. Дружелюбное, по крайней мере.
– Да, если учитывать, что улыбку у разных людей вызывают совершенно разные вещи.
Мы подошли к платформе, и здесь Хэл ждало первое потрясение. С обеих сторон от ворот стояли штурмовики, вооруженные лазерными винтовками системы «Арес». Механические, фасетчатые глаза сфокусировались на каждом из нас по очереди, сканируя и сравнивая с оригиналом записи, переданным с пропускного пункта. Расхождений не было. Машины не пошевелились, титановые пальцы неподвижно лежали на ложах винтовок.
– Зачем такая охрана? – спросила удивленная Хэл очень тихо, едва ли не шепотом.
– Мы выезжаем за пределы Полиса, – ответил я. – В реальности все было бы точно так же. Ну что ж, начало сна весьма правдоподобно.
– Значит, в настоящем Баннгоке небезопасно? – Хэл ненавязчиво взяла меня под руку, пристально глядя на автоматизированных солдат.
Механические головы повернулись едва заметно, и моя ученица невольно ускорила шаг. Она не привыкла к столь жесткому контролю.
– Никогда не задумывалась, почему наша жизнь столь свободна, лишена страха и скованности? – спросил я, вспомнив мельком, как давным-давно мне самому был задан подобный вопрос. – Мы охраняем себя и никому не даем разрушить свой мир.
– В этом есть что-то зловещее. – Она оглянулась на штурмовиков, стоящих по другую сторону ворот и не выпускающих из внимания открытых дверей серебристой капсулы челнока.
