Сознание погасло мгновенно.
«Ночь, тьма густая, словно масляная краска. Дом на скальном обрыве, вся территория ярко освещена. Клим стоял на крыльце, сжимая в руках нечто, напоминающее ружьё, только с квадратными стволами. Он напряжённо вглядывался во тьму за куполом. Муха в стакане, вот кто он, стоит исчезнуть свету, и всё будет кончено. Клим повернулся, чтобы уйти в дом, и увидел в чёрном стекле окна своё отражение. Это был не он, ничего общего с лейтенантом Климом Николаевым у человека не было. Коренастый, с грубым уставшим лицом, квадратная челюсть, ямочкой на подбородке, фиолетовые глаза, крупный с горбинкой нос и криво остриженная борода. Клим хотел поднять руку, чтобы потрогать своё лицо, но не смог, он был просто бесплотным наблюдателем. Мужчина, внутри головы которого он находился, вошёл в дом. Николаев даже не успел осмотреться»…
— Подъём, Клим, — весело заявил ИС, — всё закончилось.
— Что закончилось? — потряс головой Таран, у него всё еще были свежи воспоминания увиденного, чужое, словно вырубленное из куска дерева лицо, муха в стакане…
— Клим, не тупи. Наниты адаптированы, шкала заполнена на сто процентов. Мы с Профессором не стали ждать твоего согласия и провели операцию по вживлению источника питания. Ты сутки без сознания провалялся.
— Вы охренели? — разозлился Клим. — Вы в конец берега потеряли?
— Не шуми, всё нормально, можешь посмотреть по интерфейсу, ты теперь стал намного эффективней, чем был раньше. Знаешь, ты теперь фактически заместитель бога по общим вопросам в конкретной точке вселенной. Теперь тебе не нужен внешний источник питания для временного контура. Да и много чего сможешь делать, не думая, что твои наниты кончатся. Правда, теперь ты ещё дальше от людей, чем был сутки назад.
Но Клим уже и сам видел в интерфейсе все изменения, которые произошли. Скорость, сила, выносливость, всё это теперь не проблема, нет больше нужды экономить, теперь он мог просто исчезнуть. Смена личины — без проблем, одежда, оружие, он всё может сделать невидимым. Над ним больше не висит рок неминуемой смерти. Батарея подпитывается от любого источника энергии, включая солнечную.
— Что происходит в бункере?
— Ничего такого, — отозвался ИС. — Граб хочет с тобой пообщаться, похоже, ему надоело сидеть в камере. Ребята выходили на поверхность, город мёртвый, только мутанты остались. Чек на заводской трубе полдня просидел, посылая дрон во все стороны.
— Слушай, ИС, что за странные сны у меня, когда вводят нанитов? Один раз я видел мир киберов, а вот теперь мне дважды показывали хижину на скальном берегу, окружённую куполом, и тьму вокруг.
— Не знаю, — без какого-либо веселья в голосе произнёс имплант. — Я улавливаю отголоски этих снов, твой мозг начинает работать, как сумасшедший, словно ты пытаешься решить все математические задачи мира одновременно. При том, это сторонний сигнал, который я не могу заблокировать. Ладно, выбирайся, Каринка будет тут с минуты на минуту.
Таран кивнул и полез наружу. Теперь он ощущал в своей груди нечто пульсирующее и тёплое, наниты зарастили шрамы, не оставив и следа от вживления батарейки. Но Николаев уже в совершенстве владел своим телом, он безошибочно коснулся места в груди, чуть ниже сердца. Он знал, что теперь источник питания прочно завязан на работу именно этой мышцы.
К появлению девушки Клим был полностью одет, и теперь спокойно курил, глядя на закрытую дверь. Для него в бункере не было секретов, его не особо смущало, что вместе с Плетью посмотреть на его состояние двигается вполне себе представительная делегация из Профессора, Петровича и Кота, который на всякий случай прихватил свою новую пушку. За эти сутки арсенал бункера расширился аж на целых три плазменных винтовки и одну плазменную пушку среднего калибра, снятую с дрона, и теперь это было переносное автоматическое орудие с раскладывающейся треногой и снабженная искусственным интеллектом. Правда, весило оно без малого одиннадцать килограммов.
— Откуда интеллект взяли? — поинтересовался Клим.
— С паука сняли, восстановили порушенные элементы биокомпьютера, и перенесли на пушку.
— Как ты? — с порога поинтересовалась Плеть.
— Нормально, — заметил он мрачно. — То, что вы без спроса провели внедрение, плохо. То, что оно удалось, хорошо, но это было в последний раз.
Все согласно закивали.
— Клим, не сердись, это была идея ИСа, — повинился Берг.
— Стукач, — мгновенно среагировал имплант.
— Да ладно, я так, для проформы, и не сержусь, отличная работа. Марк Абрамович, что у нас на повестке дня?
— Надо с этим Женей поговорить, — мрачно заметил Петрович. — Он заверяет, что его информация, важна для всего человечества, и что если мы его не выпустим, нам всем скоро придёт конец. Это будет геноцид, мол, киберы такое готовят…
— В принципе, теперь с моими новыми возможностями мне его откровения не слишком нужны, — задумчиво произнёс Клим. — Я теперь всю информацию могу достать просто при телесном контакте, даже то, что он никогда не помнил, вплоть, какие сигареты его мамка курила, когда он в утробе у неё находился.
— Ни хрена себе, — выдал Профессор. — Ты теперь и это можешь?
Клим кивнул.
— Профессор, вы даже не предоставляете, насколько расширились мои возможности.
И, словно подтверждая свои слова, Николаев полностью исчез, прошёл мимо людей, которые ошарашено вертели головами, и появился уже за их спинами.
— Как выразился ИС, — произнёс он, заставив всех вздрогнуть и резко обернуться, — я теперь заместитель бога по общим вопросам в конкретной точке пространства.
Люди были потрясены демонстрацией, и только Карина смотрела без испуга и растерянности, в её глазах была печаль. Таран понял, о чём она думает, но ничего поделать с этим не мог. Он подошёл к ней и обнял, прижав к себе. Он чувствовал её страх, девушка быстрее всех осознала, что в нём всё меньше человеческого. И она была права, Клим уже посмотрел свои новые данные, вода, еда, да и всё остальное ему были больше не нужны. Но для вида он будет есть и пить, не нужно смущать людей.
— Пойдёмте, побеседуем с нашим пленником, — выпустив девушку из объятий, произнёс он.
Женя не спал, лёжа на койке, он таращился в потолок. Рядом валялся один из взломанных планшетов, на который ему закачали книги и фильмы. Не звери же, да и не враг он жителям бункера. Клим постучал костяшками в стекло.
— Скучаешь?
Тот медленно сел на кровати и уставился на гостей.
— А мне сказали, ты болеешь.
— Выздоровел, не бери в голову, диарея замучила. Так что там у тебя за информация, от которой зависит жизнь всего человечества?
— А вот не надо сарказма, — став серьёзным, ответил Граб, — это действительно важно. И боюсь, уже ничего изменить не выйдет, нет у вас ни сил, ни возможностей.
— Так какого хрена ты молчал четыре дня? — не сдержался Петрович.
— Сбежать он надеялся, — ответил за пленного Клим. — Компания ему наша не нравится, не верит он нам. Думает, что мы с киберами как-то договорились. Правда, доказательств не нашёл.
Всё это Николаев прочел, просто посмотрев в глаза Грабу. Женю за прозрачной дверью скривило, похоже, он не ожидал, что его так легко расколют.
— Кто ты? — уставившись на Тарана, спросил он. — Ты не человек.
Клим покачал головой.
— Сейчас это не имеет никакого отношения к делу. Говори то, что сказать хотел, не трать моё и… — он посмотрел на Карину с Петровичем, которые с интересом слушали диалог, стоя у него за спиной, — и их время.
— Хорошо, — после минутного молчания, наконец, произнёс Граб. — Я шёл к Хантеру, надеялся, он поможет добраться до зауральцев, только они могут помочь. Но все, кого я тут у вас увидел, говорят, что бункера больше нет, и все, кто здесь, это то, что от него осталось.
— Тебе это ещё в первый день сказали, — пожал плечами Петрович. — Клим прав, давай покороче.
— А вы куда-то торопитесь? — усмехнувшись, спросил Евгений. — Вы, как крысы, сидите под землёй, что-то ждёте… Куда вам спешить?
