делаем, и выпивку можно запросто достать, если золото есть. Даже за пределы академии можно выйти, только об этом молчок. Узнают учителя, мигом вылетишь из академии. Я, кстати, Витара, — кокетливо улыбнулась она.
— Вла…димир, — поспешно поправился я.
— Приятно познакомиться, Вла…димир. Надеюсь, тебя сегодня не убьют. Я обязательно посмотрю ваш бой.
Помахав мне рукой, она отправилась на выход, призывно виляя задом. Залипнув на нее буквально на минуту, я после выкинул девушку из головы. Ее вид заставил меня вспомнить Тару и Миру — девушек — пикси, что очень мне помогли. Не знаю, существовали ли они в реальности, или это все выдумки Творца, но для меня они были живыми, и горечь от их утраты больно кольнула в сердце.
Настроение стремительно испортилось, и даже великолепный чай не был способен его поднять. Сдав грязную посуду, я отправился на выход, решив побродить по академии, а заодно и выяснить, где находится Малая арена. Спрашивать у знакомых не хотелось, потому как замучают вопросами. А вот после этого, я твердо намеревался навести здесь порядок.
Неузнанный никем, я бродил по коридорам, иногда заглядывая в лекционные залы и доходился до того, что мной заинтересовалась охрана. Возникшие будто из-под земли пара ангелов споро накинула на меня подавители и потащила куда-то вглубь академии. Я не сопротивлялся, потому как было интересно посмотреть на их работу как бы изнутри.
Естественно, их дохлые подавители не смогли снять с меня морок, и я настроился развлечься за счет пернатых.
Опять закрытая комната с одним стулом, вмурованным в пол. Меня споро посадили на него, опутав эфиром. Главный эльф, достав планшет, глубокомысленно в нем что-то пощелкал, а потом с торжеством посмотрел на меня.
— Ты кто и как сюда попал? Тебя нет в базе данных!!!
— Я — проверяющий, посланный Владиславом. Можно сказать, ревизор и тайный агент. Мне приказали выяснить, что происходит в академии, так сказать, изнутри, и сравнить с официальными отчетами, что приходят Владиславу.
Глядя на то, как вытянулись у них лица, мне захотелось заржать, но я твердо держал покер — фейс.
— И, кстати, я многое узнал за небольшой промежуток времени. Например, что у вас процветает дискриминация новеньких курсантов. Не успел я появиться, как меня оскорбили, вызвали на дуэль просто потому, что я «молодой» по меркам учащихся! А еще тут есть тотализатор. Еще можно найти выпивку, строжайше запрещенную уставом академии. Я уж не говорю о выходе за стены академии, за которым, по идее, должно сразу следовать исключение. А вот курсанты вполне себе спокойно гуляют вне ее стен. Куда, спрашивается, смотрит охрана и учителя?!
Как, вы думаете, отнесется к моему докладу Владислав, который, по слухам, очень скор на расправу?!!!
Да и вообще, охрана работает из рук вон плохо. В столовой произошел конфликт с пролитием крови, но никто, я повторяю, никто не вмешался! Это наводит на мысль, что такие разборки стали здесь нормой. Эта академия построена с одной целью — научиться убивать пожирателей, и все, что может затормозить процесс обучения этому курсантов — а конфликты именно это и делают — идет во вред.
— Э-эм-м, давайте не будем делать поспешных выводов, — дал задний ход ангел, — у вас есть документы, подтверждающие ваши слова?
— А зачем они мне? Да и как иначе я бы смог оказаться на территории академии, кроме как с помощью Громовых? В общем, мне все понятно. Освобождайте меня, и я займусь своим заданием. Мне еще отчет писать.
— Думаю, в этом нет необходимости, — быстро переглянусь ангелы, — забвение! — торжественно произнес один из них, поведя передо мной рукой.
Увидев мой насмешливый взгляд, он вновь повторил попытку: — Забвение. Выражение искренней обиды на его лице от того, что вновь ничего не получилось, вконец сорвало мне крышу, и я упал на пол вместе со стулом, который просто сломался, и принялся ржать. Его моська напомнила мне Уриэля, который вот точно так же махал передо мной руками, обиженно возмущаясь, что на меня это не действует.
— Ой, не могу, ща лопну! Да что вы делаете со мной, ироды!!! — я смеялся и не мог остановиться. Походу, стресс, что накапливался во мне все это время, вышел наружу.
На шум в комнату влетели в прямом смысле слова еще трое ангелов и застыли, будучи не в силах понять, что тут вообще происходит.
— Ладно, господа пернатые, — отсмеявшись, поднялся я с пола, — все, что я вам хочу сказать — вы облажались, хотя и здорово повеселили меня.
Тряхнув руками, я скинул с них подавители.
— Ты кто такой?! — в их руках мгновенно оказалось оружие, и эфир загудел от едва сдерживаемых плетений.
— Ах да, я же так и не представился. Громов я, Владислав свет Андреевич.
Морок медленно развеивался, и их изумленные рожи с отвисшими челюстями едва опять не заставили меня рассмеяться.
— Итак, у нас тут налицо злоупотребление служебными полномочиями и попытка давления на свидетеля. Наказание за это нарушение, предусмотренное моим личным уголовным правом — перо в зад и пинок по жопе в сторону небес. Можете начинать оправдываться и предлагать взятку. И сразу говорю, что цветы и конфеты я не пью, а золота у меня и так много, но женские цацки — артефакты очень даже уважаю.
Спустя двадцать минут я покинул гостеприимных ангелов, неся в своем кольце три ящика их вина с закусками, пару артефактов в виде украшений и красивую диадему, которую решил подарить Софиэль. Пусть еще больше побесит своих бывших сородичей. Мне-то все равно, а ей в радость.
Накинув прежний морок, я с довольным видом вышагивал в сторону Малой арены по маршруту, которой мне любезно подсказали ангелы. Пернатых я предупредил, что если хоть слово, сказанное между нами, вылетит за пределы этой комнаты, то их настигнет анальная кара, невзирая на пол и звания, причем не факт, что при этом я воспользуюсь вазелином. А еще я упомянул, что буду часто прогуливаться по академии, никем не узнанный, и если они совместно с демонами быстро не устранят все косяки, я очень расстроюсь.
Заверив меня в своей преданности делу Творца, мне пожелали сдо… в смысле, доброго пути, и с поклонами проводили на выход. Так я и шел, по пути умудряясь прикладываться к бутылке с эльфийским вкусным вином. А чего? Я аристократ — мне можно. Так что до арены я добрался в весьма веселом состоянии и был готов на подвиги во имя прекрасных дам.
Улыбнувшись своим противникам, что уже ожидали моего появления, и заставив их заметно вздрогнуть, я под удивленный гул трибун вышел
