ерунда, — улыбнулся Шулер. — Да и эти ребятки по сравнению с Бруно ерунда.
— А при чем здесь Бруно? — не понял я, выходя на оперативный простор.
На крышах каменных домов засели наши арбалетчики и маги и вяло постреливали в сторону пограничных стен.
— Ну как это, — усмехнулся воин, — если он узнает, что я оставил тебя без прикрытия…
— Ясно, — кивнул я, с полуслова понимая Шулера.
Бруно последнее время вбил себе в голову, что он мой личный телохранитель, и мне чудом удалось убедить его остаться при армии.
Впрочем, увидев, что творится на площади, я тут же позабыл про Бруно.
Несмотря на то, что пограничные стены между секторами достигали высоты в пять, а местами и в десять метров, сами они походили на сыр.
Слишком уж много было многочисленных ходов, лазеек и даже ворот.
Да, большая часть из них была запечатана магическими печатями, но разве же можно перекрыть все лазы?
И у Двенадцатого, видимо, была хорошая карта, поскольку соседи так и лезли изо всех щелей.
А через единственные в этом райончике незапечатанные ворота, решетку которых снес таран Двенадцатого, сейчас вкатывалась уставшая баллиста.
Войско Двенадцатого уже насчитывало около двух тысяч человек, и с каждой минутой воинов становилось все больше.
Арбалетчики и охотники тут же принялись осыпать меня болтами и стрелами, но я даже внимания на них не обратил.
Зачарованных снарядов я не почувствовал, а значит соседи лишь переводили боеприпас.
Зато я почувствовал ауру Двенадцатого.
И это, судя по моим ощущениям, был аналог моей ауры Лидерства. По крайней мере, от воинов так и несло решительностью и верой в скорую победу.
— Что ж, — пробормотал я себе под нос. — Клин клином вышибают?
И дал волю своей ауре.
За спиной тотчас расправились призрачные крылья, появилось ощущение полета и эйфория намечающейся битвы.
Арбалетчики, вяло отстреливающиеся с крыш, тут же приободрились и вместо одиночной стрельбы ударил слитный залп.
Ну а мои маги и вовсе переключились с защиты на атаку, и во въезжающую на мою территорию катапульту ударило сразу же три огненных копья.
За спиной послышались отрывистые команды — это командиры подразделений готовили тяжелую пехоту для таранного удара.
Вражеская же армия, столкнувшись с моей аурой, мгновенно сникла.
Мне достаточно было постоять на площади минут пять-десять, и несколько сотен моих пограничников, отряды стражи и маги разбили бы соседей в пух и прах.
Но у меня на воинов Двенадцатого были свои планы.
Не замедляя хода, я вскинул руку вверх, и мои ребята дисциплинированно замерли. Я же, остановившись так, чтобы меня было хорошо видно, произнес.
— Приветствую соседей из Двенадцатого Башенного района!
От простых воинов тут же потянуло смущением — чего я и добивался, ну а Двенадцатый так и полыхнул негодованием.
— Так нечестно! — чудом не сорвавшись на фальцет, заявил здоровенный воин с огромным двуручником.
Несмотря на внушительный внешний вид, от Двенадцатого так и несло эмоциями.
Причем, их сила сбивала меня с толку. Будто передо мной стоял не воин-здоровяк, а… мальчишка?
— Я тоже хочу робота!
— Та-ак… — я посмотрел на свои рунные двуручники, которые достал для большей внушительности, и убрал их в наспинные крепления.
Неужели…
— Я приказываю…
— Один момент, мой господин, — стоящий около здоровяка пожилой воин мягко перебил Двенадцатого, — разрешите провести переговоры?
— Я хочу робота! — капризно заявил здоровяк, а мне показалось, что пожилой вояка украдкой вздохнул.
— Разумеется, мой господин.
Всего передо мной находилось примерно полторы тысячи воинов.
Ровные коробочки взводов, сигнальные флажки и трубы, офицеры на конях и даже скрываемый вражескими магами отряд бронированной кавалерии.
Помимо конницы, маги также прикрывали сотню рыцарей с двуручными мечами и… две мортиры!
Ей-Богу, кто-то решил поставить на кон всё, что у него было!
Да с такими силами можно было давным-давно дойти до Башни! Пусть и с потерями, но тем не менее…
Либо Двенадцатый задумал коварную ловушку, либо…это демонстрация силы?
Пока я внимательно рассматривал соседей, ко мне приблизился пожилой воин.
Шлем он снял и держал в руке, и чем ближе он подходил, тем я лучше видел его седые волосы и изрезанное морщинами лицо.
— Приветствую Претендента Первого Башенного района! — не дойдя до меня три шага, воин остановился и начал говорить. — Меня зовут Крон Камень, и я представляю интересы моего господина…
— Скажи ему про робота! — крикнул Двенадцатый, а Крон вздрогнул, словно в него бросили камнем.
По воину было заметно, что он отчаянно боится находиться рядом с трехметровой громадиной УГа, но Крон, как я понял по его эмоциям, был из тех людей, кто ставит долг превыше всего.
Немного подумав, я отозвал УГ и уже привычно приземлился на брусчатку, вызвав тем самым волну удивления.
Пожилой воин снова вздрогнул и хотел было что-то сказать, но я его опередил.
— Здравствуй, Крон. Меня зовут Михаил Иванов. Поправь меня, если я ошибусь, но… ты Часовой Двенадцатого сектора, так?
Если Рим с Драмом в магическом восприятии ощущались как бушующий огонь или каменная лавина, то стоящий передо мной воин был… камнем?
Я чувствовал таящуюся в нём силу, но то ли он её виртуозно скрывал, то ли эта сила была другого порядка, но магией от него не пахло.
И тем не менее, я был готов поставить на кон свой УГ, что дедушка, сверлящий сейчас меня неожиданно пронзительным взглядом, и есть Часовой.
— Так, — видимо Крон разглядел в моих глазах что-то важное для него, поскольку его плечи сгорбились, и от него так и повеяло смертельной усталостью.
Тынц!
Полет арбалетного болта я скорее почувствовал, чем увидел, и вскинул перед собой левую руку.
Гораздо проще отбить стрелу или болт, чем пытаться их поймать, но накатившее на меня вдохновение подсказывало — у меня получится.
И, действительно, получилось.
Ладонь обожгло горячей болью, и, взглянув на пойманный болт, переломил его пополам.
Воины что моего, что соседнего секторов замерли в ожидании команды на атаку, а где-то со стены донесся запоздалый импульс страха и растерянности.
— Прошу прощения… — Крон побледнел от осознания того, что только что увидел.
Ведь, не поймай я арбалетный болт, он попал бы мне прямо в лицо, и о мирном соглашении можно было бы забыть.
— Забудь, — посоветовал я.
Понятно, что это была случайность, и у кого-то на стене просто-напросто не выдержали нервы.
Будь это намеренная попытка сорвать переговоры, эмоции стрелка были бы совсем другие.
— Это правда случайность, мы…
— Забудь, говорю, — я перебил Часового и тут же, понизив голос, кивнул на Двенадцатого. — Сколько ему лет?
Часовой покосился на закованного в полный доспех воина, погрозил кому-то на стене кулаком и повернулся ко мне.
— Тринадцать.
— Мда… — протянул я, пытаясь осмыслить ситуацию.
Это была никакая не ловушка и не демонстрация силы. Просто мальчик решил поиграть в солдатиков…
—
