братьев я пробормотал:
— Это, конечно, очень хорошо, но в первую очередь ты компрометируешь себя.
— Ничего подобного — я всего лишь выполняю твое указание постоянно находиться рядом. А если ты не желаешь ругаться с успевшим нафантазировать себе невесть что Джаем, я могу его и сама… отшить.
— Уговорила, — я опять вздохнул под хмыканье Коли с Сашей, — находись рядом со мной, но с Джаем ругаться не вздумай.
Прием тем временем продолжался: царственные особы с наследниками перемещались по залу, меняя компании, вышколенные официанты подтаскивали на подносах напитки и легкие закуски, негромкая классическая музыка создавала атмосферу непринужденности и легкой торжественности. Индийский принц, которого так никто и не решился посвятить в особенности нашей непростой ситуации, предпринял уже несколько безуспешных попыток привлечь внимание норвежской принцессы, добившись от нее лишь односложных ответов на задаваемые вопросы. Моя чуйка подсказывала, что горячий индийский принц уже начал злиться, и часть его раздражения была обращена в мою сторону, как к главному препятствию, мешающему ему нормально пообщаться с девушкой. Похоже, пришло время поговорить с молодым человеком, иначе все может закончиться печально.
— Джай, можно тебя на минутку? — обратился я к нему и показал на ближайшее к нам окно.
— Конечно, Алексей, — по лицу индийца нельзя было сказать, что он раздражен.
— О чем я хотел с тобой поговорить, — начал я, когда мы остались наедине. — Только выслушай до конца, и тогда тебе станет все ясно. Договорились?
— Договорились, — с опаской кивнул он.
— Отлично! Вчера король Норвегии представил нам свою внучку и попросил меня присмотреть за Соней. Ты понимаешь, что это значит, Джай?
— Понимаю.
— Идем дальше. Уже сегодня несколько молодых людей из нашей компании, проявившие симпатию к Соне, разругались, и дело чуть не дошло до официальных вызовов на дуэли. Нам удалось кое-как погасить конфликт, а лично мне пришлось… взять Соню под дополнительную опеку, чтобы не провоцировать… Ну, ты понял.
— Ничего я не понял! — вскинулся индиец, а я почуял, как в нем буквально закипает злость. — Да, я проявлял к Соне знаки внимания, но никаких приличий не нарушал! А конфликты молодых людей меня вообще волнуют мало. Я могу быть свободен? — с гордым видом выпрямился он.
— Конечно, Джай, — я выдавил улыбку, мысленно проклиная и Монако, и Европу, и всех этих мажоров с мажорками, не привыкших к отказам. — Кто я такой, чтобы тебя задерживать…
Индиец резко мне кивнул и демонстративно направился прямиком к норвежке.
Господи, как мне это все надоело, кто бы знал! И вся эта жизнь в качестве будущего императора! И девушки эти с молодыми людьми надоели хуже пареной редьки! Сука, как же я хочу домой, подальше от этих сложностей!
— Что, внучок, решаешь очередные проблемы молодежи? — ко мне приближался улыбающийся князь Пожарский.
— Получается так, деда…
— И как успехи?
— Со взлетами и падениями…
— Привыкай, — хмыкнул он, — дальше будет только веселее.
— Не хочу привыкать, — поморщился я. — Неужели так будет всегда?
— Это ты пока начал с компанией друзей разбираться, а представь, что в твоем подчинении, хоть и не в прямом, несколько десятков тысяч вот таких вот… И через одного сказочные долбо… альтернативно одаренные, со своим богатым внутренним миром, неуемной фантазией и тягой к извращенной самореализации. Представил?
— Получается с трудом…
— А ты не сдерживай себя, внучок, позволь воображению нарисовать картинку, — дед уже вовсю ухмылялся. — А попадаются так и вообще уникальные персонажи, вроде твоего любимчика Ванюши Кузьмина, которые регулярно исполняют с таким размахом и так феерично, что даже местами начинаешь ими невольно восхищаться. Кстати, отец твой с Прошкой по молодости тоже на фантазию не жаловались, и у тебя с ней все в порядке.
— Деда, это намек, что ты и мной восхищаешься? — грустно улыбался я.
— Не без этого, — важно кивнул старик. — Но больше я за тебя переживаю, Лешка. — И без перехода: — Чего нос повесил? Индийский принц тебе что-то наговорил?
— Индийский принц меня просто не услышал, — отмахнулся я. — Впрочем, это его проблемы, мне уже наплевать…
— Та-а-ак, — протянул дед. — Что-то мне твое настроение не нравится, Лешка. А ну-ка соберись, боец! Подтянись! Грудь вперед! А то смотреть стыдно!
— Деда, прекращай, — поморщился я.
— Что, настолько все обрыдло? — тон князя сменился на сочувствующий.
— Еще сильнее…
— А потерпеть?
— Терпелка закончилась… Сколько можно? И так со смерти Вики на морально-волевых существую, постоянно слыша: соберись, Лешка, не раскисай! Деда, у меня же ни дня не было, чтобы одному побыть и в себя прийти!
— Ты это, Лешка… Возьми паузу хотя бы на сегодняшний вечер… Просто прогуляйся один, без компании… Напейся в дрова, в конце концов, и хорошенько выспись… Но будь любезен, — в тоне деда появились металлические нотки, — расправь плечи, сделай нормальную морду лица и попрощайся с молодежью, отцом и хозяевами дома. За Шурку не переживай, я ему все объясню.
— Спасибо, деда, — поблагодарил я старика.
Расправил плечи, с трудом натянул улыбку и бодрым шагом направился к нашей компании…
* * *
Эти минуты до Ниццы на байке BMW превратились для меня в секунды счастливого адреналинового безмыслия — скорость под двести пятьдесят километров диктовала свои условия — и позволила хоть как-то взбодриться. Не помешала «прогулке» и остановка французской жандармерией на самой окраине Ниццы.
— И куда мы так гоним, уважаемый? — К остановившемуся на освещенной обочине мне медленно и вальяжно подходил жандарм с коротким автоматом на плече, который он довольно умело придерживал правой рукой, и светящимся жезлом в левой. — Инспектор Вальжан, спец-батальон! — козырнул он, на секунду отпустив оружие. — Предъявите, пожалуйста, водительское удостоверение, документы на этого породистого немецкого жеребца и снимите, пожалуйста, шлем, чтобы я смог удостовериться в вашей личности. Особое положение, сами понимаете…
— Конечно-конечно, — я снял шлем и демонстративно охлопал карманы мотоэкипировки. — Господин инспектор, дело в том, что водительского удостоверения у меня нет, как и документов на мотоцикл — взял первый попавшийся в гараже. Может, на первый раз обойдемся устным предупреждением?
Жандарм молчал, вылупив на меня глаза.
— Господин инспектор?!
— Ваше высочество! — он резко поклонился, потом опомнился и вытянулся по стойке смирно, не забыв отдать мне честь.
— Вольно, господин инспектор! — заулыбался я. — Это же вы на службе, я же тут в качестве рядового участника дорожного движения.
— Что вы такое говорите, ваше высочество! — жандарм отнял руку от виска, снова мертвой хваткой схватил автомат и чуть расслабился. — Прошу прощения за вынужденную задержку, в темноте не разглядел!
— Всякое бывает… — согласился я. — Могу двигаться дальше?
— Конечно, ваше высочество, но будьте так любезны, соблюдайте скоростной режим… В городе сейчас очень много туристов, траффик плотный…
