class="p1">— А затем, что мир нам нужен. Единство нужно. И не хочу я кровь проливать – ни твою, ни отца твоего. Так что, не пленный ты, а мой гость. Пленником бы ты стал, если бы тебя мои дружинники взяли. А взяли тебя мужики сиволапые. Ничего, что теперь-то они дружинниками стали. В тот –то раз они еще ими не были. Так что, считай, что я тебя в гости позвал, а ты пришел. А раз ты в гостях, так я и батюшку твоего буду рад видеть.
Ярослав слушал слова воеводы и восхищался. Он ожидал примитивного средневекового дуболома, не выросшего из максимализма, ан нет. Ух ты, змей какой! Вещает, словно прожженный политический лидер какой-нибудь партии.
— Крень, ты ведь уже поужинал? — обернулся воевода к своему помощнику. — Если поужинал, так отведи нашего гостя – сына воеводы, в его покои. Пусть он там ни в чем отказа не знает. Меда там, стоялого, мяса копченого.
— Понял, — кивнул Крень. Помощник встал, положил руку на плечо пленника-гостя и сказал: — Пойдем, воеводский сын. Отведу тебя, даже меда могу вместе с тобой выпить, если Клёст разрешит.
— Разрешу-разрешу, — не стал запрещать Клёст. — Встав с лавки, кивнул Ярославу. — Пойдем в поварню, младший дружинник. Поужинаем, а заодно и потолкуем.
Глава 18. Допрос без пристрастия
Пока шли до поварни, Ярослав размышлял о встрече с воеводой. Оказывается, здешний самый большой начальник ведет себя достаточно скромно. Ни трона у него нет, в его присутствие разрешается сидеть, бить поклоны тоже не требуется.
И персонального обеденного зала в доме – не в тереме даже, у него тоже нет, вон, как простой дружинники идет на поварню. Хотя, по правде, Ярослав и ам не знал как должно быть. Князей и царей в фильмах, показывали в замках и крепостях. Хотя кто знает, на какой нише в местной иерархии стоят воеводы и что им положено. Да и рано судить, надо бы сравнить с другими представителями этого звания. Может скромность, это особенность семейства Клестов.
В поварне была все та же тетка. Парни опять-таки мыли посуду, а на очаге что-то шкворчало. Уселись тоже рядком, словно бы тут и не воевода с младшим дружинником, а старые друзья-приятели.
Как только уселись, им сразу же принесли глубокие миски, заполненные какими-то овощами с мясом. Рагу? Ярослав попробовал — вкусно.
— Клест, а ты помнишь, что как-то мне обещание давал? — «наехала» на воеводу повариха.
— Какое обещание? — слегка удивился Клест.
— Обещал, что вся дружина, и ты сам с помощником своим станешь есть в одно и тоже время. А у меня ведь что получается? Кто когда есть захотел – тот на поварню бежит. А мне приходится целый день здесь торчать, да еще чтобы все было вкусно. Вон, — кивнула тетка на парнишек, — за день так уработаются, что к ночи без сил падают. Неужели сложно какое-то одно время выделить? Ладно, обедать в одно время некогда, но хотя бы завтракать да ужинать? Завтракать — после рассвета, а ужинать — чтобы до заката?
— Ну, как-нибудь да изладим, — пообещал Клест, тоже принимаясь орудовать ложкой. Словно бы оправдываясь перед стряпухой, сказал: — Вишь, тетушка Стани, дружина у меня нынче в разъездах, новички прибыли, как же тут угадать?
— А я вот не посмотрю, что ты здесь самый главный, буду вас по своим часам кормить! Било прилажу на столб — два раза по нему стукну, а кто позже придет, голодным останется!
Стряпуха, пригрозив воеводе, ушла к плите, а Клёст только развел руками — мол, ну что тут поделать? Ярославу показалось, что воевода разводит руками как-то наигранно. А может – он не случайно назвал повариху тетушкой? И не из уважения к возрасту, а она и на самом деле доводится воеводе родственницей? Вот, тогда понятно, отчего она такая смелая.
Пока ужинали, воевода задавал Ярославу вопросы. Кто такой, да как попал? Еще спрашивал о каких-то людях, которых парень вообще не знал.
Ярослав честно рассказал и о погребе, который он вырыл на свою голову, и о странном мертвеце, и о первой встрече с разбойниками, оказавшимися «ремонтниками» мостов. Впрочем, что касается желания парней подзаработать на прохожих, дабы чинить мост, у Соколова до сих пор имелись сомнения.
Воеводу рассказ о колдуне тоже не удивил. Подумаешь – скелет, прикованный цепью. Видели, дескать, мы страшилки и пострашнее.
А еще ему казалось, что своими странными вопросами воевода его прощупывает. Но он чего-то такого и ожидал. Приходилось устраиваться на подработки, так там кадровики тоже любили позадавать разные каверзные вопросы.
И тут он ожидал допроса с пристрастием. Все-таки, он уже осознал, что кроме этого воеводства имеется еще семь и, хотя войны между ними, вроде бы, пока нет, но и не дружат куски бывшего Бранского княжества. И воевода вправе предположить, что к нему прислали шпиона. Типа – а не «засланный ли казачек».
Но вроде бы, все обошлось. Или еще нет? Нет, Клест задал еще один каверзный вопрос:
— Понял я, что древний колдун тебя к нам закинул. А почему ты ко мне на службу пришел?
— Я на твоих землях появился, и твоих людей первых встретил. Вот к тебе и пришел, — пожал парень плечами.
Воевода, меж тем, совсем не по правилам хорошего тона принялся подчищать миску кусочком хлеба. Посмотрев, словно бы между делом на Ярослава, спросил:
— А чего же ты к Замайле-то не пошел? К нему и идти было ближе, да и в дружине у него сытнее.
Соколов вздохнул. Ну вот, опять двадцать пять. Вздохнув, ответил:
— На тот момент, когда я в тот лес попал, я не знал, где оказался, не говоря уж о том кто вообще здесь живёт и правит. Ну, если я тебя так не устраиваю, так и скажи. Пойду к другому воеводе на службу проситься. — пожал плечами Ярослав. — Ты говорил, что Замайлу в гости зовешь? Ну так, когда соседский воевода к тебе в гости приедет, ты уж замолви за меня словечко, за мои заслуги заслуги. Не знаю, конечно, простит ли меня сын Замайлы, но там уж видно будет. Первак пока еще не старший в своём воеводстве, а дальше
