Хан так и сидит правее и даже продолжает таращиться в монитор – оказывается, на машине установлена пара камер, способных работать без освещения. Колонна движется, будто флотилия подводных лодок в море, где вместо воды чернила – ни одна фара не горит. Это самый надежный способ, если не хочешь, чтобы на свет сбежались монстры с ближней и дальней округи. Оказавшиеся поблизости от дороги и без того выскакивают на шум двигателей, но «теплая встреча» обходится без стрельбы, ничего особо опасного. Но это пока движутся по диким местам, стоит показаться застройке, и все может измениться.
Самые страшные твари тяготеют к городам и богатым домашним скотом деревням.
Интересно, как Русский следит за дорогой? Через маску прибора ночного видения или обзорные мониторы? И то и другое в кабине у него есть, Карат успел полюбопытствовать. Не так трудно оборудовать машину любыми системами наблюдения, но вот езда при этом затрудняется. Сейчас прекрасно ощущается – что-то не то, водитель ведет не просто осторожно, а откровенно необычно. Обороты скачут, тормоза почти все время в работе, скорость то резко увеличивается, то так же резко падает, болтает из-за этого дико, даже кот иногда начинает выть, такие прогулки ему не по душе.
Вот опять резко сбавили ход. Хан, прислушиваясь к наушнику, закрепленному в левом ухе, перекрикивая ревущий на подъеме двигатель, прокричал:
– Живем, мать вашу! Сейчас выберемся на нормальное шоссе, зеленка в стороне от асфальта, на крышу никто не запрыгнет! А дальше будет место, где можно переждать до рассвета! Наша разведка несколько раз здесь каталась, дорога известная!
В этот момент дико вспыхнуло, по барабанным перепонкам жестоко врезало грохотом сильнейшего взрыва, от ударной волны грузовик дернулся, на Карата посыпались обрывки тента и какое-то непонятное крошево. Машина резко остановилась, Хан что-то прокричал, но слух еще не вернулся, донеслись лишь обрывки слов, да и те пролетели мимо сознания.
Впрочем, что делать в том случае, когда транспорт остановился при обстреле, Карат знал по старому опыту – выскакивать надо, да поживее. Остальные тоже не из детского сада набраны, уже ломились к выходу. На фоне непонятного сияния, которое чуть расцвечивало ночь в оранжевые тона, Карат увидел, как Глыба легко снимает пулемет с турели. При этом молчаливый здоровяк орет веселым басом:
– Ленты! Ленты тащите, бездельники!
Вот это уши уже приняли и довели информацию до мозга. Монструозный боевой товарищ беспокоится за боеприпасы, хотя на его месте Карата куда больше волновали бы пулемет и станок – очень громоздкие и тяжелые, без помощников с такими не очень-то потаскаешься. Странно, почему Глыба работает в одиночку, это недоработка Хана.
Впрочем, тут все предусмотрено, ведь Глыбу нормальным человеком не назвать. Кваз легко подхватил и пулемет, и станок. Причем с такой легкостью, что, останься у него свободные руки, мог бы вытащить еще столько же. Карат ухватил одну ленту, двумя загружаться не стал, каждая весит около десятка кг. Спрыгнул вниз, позвал серого:
– Гранд! На выход! Гранд!
– Да не ори ты опять, мать твою! – выругался Хан. – Твой кошак, как всегда, первым вылетел, он не тупее нас!
Карат припал к земле, закатился под колесо, оттуда изучил обстановку, и она ему не понравилась.
Первое, что бросилось в глаза, – источник освещения, благодаря которому ночь была не столь уж и темной. В роли осветительного прибора выступал бронетранспортер или, точнее, то, что от него осталось, – горящая туша, опрокинутая на левый бок. Страшно представить силу, которая смогла перевернуть многотонную машину, зато легко понять, что именно это было. Тот самый взрыв, прогремевший в голове колонны, изувечил бэтээр и откинул его в сторону. Также невозможно разглядеть пикап, который обычно шел перед ним. Или ушел слишком далеко для разведки, или его отшвырнуло куда-то в беспросветный мрак.
Он куда легче коробочки, далеко мог улететь.
Двигавшийся за бронетранспортером грузовик первой группы не перевернулся, но это единственная хорошая новость. Жарко горели передние колеса, густой дым вырывался из пробоин в смятой кабине, тент пылал синеватым пламенем гибнущей синтетики. Под ним кто-то истошно и безнадежно орал, и вроде бы никто не пытался покинуть изуродованную машину.
«Водник» на вид удар выдержал, стоял, как новенький, из него выбирался народ. Далее шел трал с танком, грузовику, может, и досталось, но на вид целехонький. Следующей шла машина Хана, Карат понимал, что без повреждений тут не обошлось, но вроде все выбрались, вон даже черная физиономия Русского мелькнула, а кабина ближе всего к взрыву, почти все на себя приняла.
Что дальше? Дальше должен быть еще один пикап, которого не видать, и тягач, взятый на тот случай, если придется разгребать завалы на дороге, ради этого его превратили в подобие скоростного бульдозера и серьезно бронировали. Даже пулеметная башенка над кабиной имеется, и не кустарная, а снятая с какой-то легкой военной техники.
Вот в этот тягач на глазах Карата и ударила граната. На такой случай его, помимо прочего, защищали решетки, предназначенные для преждевременного срабатывания кумулятивного заряда, но, похоже, не помогли, вспыхнуло так, что глазам стало больно, кабина занялась, будто сухое дерево, брызнула неохотно гаснущими искрами, из смотровых щелей повалил густой дым.
– Валите гранатометчика! – заорал Хан.
Карат не видел противника, но успел заметить, откуда прилетел росчерк гранаты. Похоже, враг засел на краю лесополосы или полноценного леса, что тянется слева от дороги. Там ни единого огонька, угадываются лишь очертания стены деревьев. Навел автомат на понравившееся место, выдал очередь. Хваленый прицел на фоне кромешного мрака только помехи создавал, да и не будь его, что толку? Попробуй пойми, куда тут лупить – темень с двух сторон, а с остальных горит своя техника.
Заработал пулемет Глыбы, и вот тут появилась какая-то определенность. Первой же очередью он ухитрился накрыть технику, которая укрывалась в лесополосе. Должно быть, удачно высмотрел ее в ночной прицел. Вспыхнуло быстро и ярко, в этот костер продолжали лететь все новые и новые трассеры. Автоматы Карата и Басмача дополнили разгром, противника так и не разглядели, просто подавляли возможные огневые точки вокруг загоревшейся в зарослях машины.
Винтовка Косого изрыгнула пламенный выхлоп, он, пытаясь докричаться до оглохших товарищей, остервенело завопил:
– Минус один!
Кого это он там увидел? Впрочем, у него ведь дорогой ночной прицел, ему сейчас хорошо.
Правее горящей машины засверкало, по грузовику застучали пули. Карат без приказа перенес огонь на проявившего себя вражеского стрелка, жалея, что патроны в магазине простые, сейчас бы хорошо сработали трассирующие, прицел не очень подходит для такого боя, своей яркостью затмевает далекие вспышки вражеского оружия. Глуп тот, кто думает, что трассерами ты себя выдаешь, это актуально далеко не для всех случаев, да и в остальных обычно спорно.
