Ночь осветило вспышкой грандиозного порохового выхлопа – выстрелила пушка. Танк успели завести, и он ударил по зеленке, едва успев спуститься на землю. Никто ему не ответил, хотя как минимум один гранатометчик у противника имелся. И снайпер больше себя не проявлял.
– Стоп огонь! – крикнул Хан. – Прекратить стрельбу, мать вашу! Эти суки вроде отошли! Басмач, глянь, как там Русский! Глыба, а ты как?!
– Скула касательное, кость задета, и по бронику прилетело. Работать могу, но недоволен.
– Работай! Потерпи маленько! Карат, сбегай к бэтээру, проверь, может, там кто-то остался!
Идея командира не показалась здравой, ведь там невозможно было уцелеть. Рядом с машиной или даже прямо под ней рванул мощный фугас, в свете пламени прекрасно видно воронку и вздыбившийся вокруг нее асфальт. В диаметре – семь-восемь шагов, страшно представить, какая сила потребовалась, чтобы такое наворотить. И благодарить судьбу, что заряд сработал в голове колонны, а не в ее середине. Так бы мало кто уцелел, немногочисленный противник после этого мог легко расправиться с выжившими, некому было бы давать отпор.
Сейчас надо думать не о сгинувшем вместе с бронетранспортером Рэме, а о том, что в лесополосе могут скрываться уцелевшие враги. А что, если они не отступили, а затаились на время, оценивая расстановку сил? Сейчас выпустят по танку пару кумулятивных гранат и продолжат кошмарить по новой.
Но Хан – непосредственный командир, его приказы нельзя игнорировать.
Вблизи бронетранспортер выглядел так же плохо, как издали. Отъездил свое, теперь это хлам, металлолом, сила взрыва такова, что коробку искорежило, уродливо повело, и полыхает так, что близко не подойти. Останется один выжженный остов, такие почти мгновенно неприглядно ржавеют и спустя всего лишь несколько дней выглядят пострадавшими на давней войне.
Забраться внутрь пока что невозможно, да и зачем? Выжить там нереально, в лучшем случае вытащишь уже порядком обуглившиеся тела.
Бессмысленно это.
В горевшем позади грузовике начало часто взрываться что-то мелкое, Карат инстинктивно пригнулся. В этот момент из мрака вышел Рэм, бесстрашно встал во весь свой немаленький рост рядом с валяющейся на асфальте башней, неотрывно уставился на горящую коробочку. Командир походил на призрака, да и обстоятельства его появления говорили в пользу этой версии, но в потустороннее верить не хотелось.
Карат скосил взгляд в сторону от горящей брони, убедился, что командир отбрасывает тень. Вроде бы у призраков ее не бывает, потому что они сами по себе – тени умерших. И вообще мистикой не пахнет, Рэм не выглядит гостем из склепа.
– Ты живой? – только и смог выдавить Карат.
Рэм медленно кивнул:
– Я живучий, Карат… я чертовски живучий. Шагай назад, ты здесь не нужен. И скажи Хану, чтобы подошел сюда.
Почему командир не может сказать это по рации, Карат не знал. Возможно, не работает, вон разгрузка на Рэме разорвана, похоже, осколок вскользь прошел или пуля. Да и нечего голову ломать, приказ есть приказ, пусть даже его отдал восставший из мертвых.
Добежав до грузовика, Карат припал к асфальту рядом с лежащим за колесом Ханом и, стараясь говорить предельно спокойно, доложил:
– Рэм живой. Сказал тебе подойти к бэтээру.
– Чего?! Рэм живой?! Твою мать, ты совсем тронулся, что ли?!
– Да говорю тебе – живой! Я и сам поверить не могу.
– Как такое может быть?!
– Не знаю, всякое бывает. Его могло при взрыве выкинуть из машины. У него разгрузка сильно порвана, может, и ранен.
– Карат, да ты в своем уме, мать твою?! Что за бред ты несешь?! Да если бы его этим взрывом из люка выкинуло, тут бы не разгрузка, тут бы… Да его бы в космос унесло, не ближе, там же рвануло чуть ли не под тонну, у меня до сих пор в башке колокола звенят! Как так?!
– Да сходи к нему и сам спроси, он передо мной отчитаться не успел.
Хан заполз за грузовик, там приподнялся, пригнувшись, направился дальше. Справа тянется ровное поле, поросшее непонятно чем, в темноте не разглядеть. Прятаться на нем негде, а за ним далеко, оттуда не всяким оружием достанешь, и не всякий стрелок на это способен, тем более ночью, так что направление можно считать условно безопасным. То есть не надо совсем уж нагло подставляться, но и не обязательно ползать на пузе, если ты просматриваешься только с этой стороны.
Подполз к Пастуху, тот таращился в сторону лесополосы в прибор ночного видения.
– Видишь что-нибудь?
– Похоже, что эти уроды свалили. И кого-то Косой точно успокоил. Он хоть и тот еще балабол, но в таком редко врет.
– От балабола слышу, – огрызнулся второй снайпер. – Карат, а Рэм в натуре живой?
– Сам себе сейчас не верю, но так и есть.
– Нечисто с этим что-то, там невозможно выжить.
– Но он как-то выжил.
– Или чудо, или хрен знает что. Я видел, как по танку разок врезали. С ним порядок или как?
– Не знаю, не рассматривал. Но вроде катается, и даже пульнул разок.
– Без танка вообще кисло придется в таких местах. Бэтээра уже нет, водника тоже. Хотя толку от этого водника…
– Вроде стоит на колесах.
– Не, слишком близко, ему тоже должно было хорошо прилететь.
– Вижу жмура – наверное, тот, который Русского завалил, – произнес Пастух.
– Где?! – хором воскликнули Карат и Косой.
– Там, куда ты, Карат, гранату запустил. Хороший выстрел.
– Я же вроде промазал, снайпер не оттуда работал.
– Какой снайпер? Тут дистанция всего ничего.
– Раз метко стреляет, значит – снайпер. И он был в сторонке от взрыва.
– Может, это кто-то другой. А может, не вовремя решил сменить точку. Но ему точно хана, без головы даже в Улье не живут. И живые по кустам не мелькают, своего забирать не стали. Свалили они быстро и далеко, сто пудов, свалили. Маловато их, не получилось нас одним фугасом успокоить, а ведь почти смогли. Только и осталось, что ноги в руки брать.
– Так и так нам теперь дорога только назад, – заметил Косой. – И это хорошо, потому как в гробу я такую поездочку видел. Наобещали с четыре короба, вот только зачем мне все это надо тихому и дохлому?
– Как скажет командир, так и будет. Мы люди подневольные.
– Пастух, – произнесли из рации искаженным голосом Хана.
– На связи.
– Ты старший, посматривай там. И бегом гони Басмача и Карата в зеленку, пусть руками потрогают, что там да как.
– А если там кто-то затихарился?
– Сенс говорит, что там пусто. Но если что не так, пусть сразу назад валят, а вы их прикрывайте. Танкисты тоже помогут. И далеко пусть не забираются, а то эти гады могли растяжек наставить.
– А чего там трогать вообще?
– Ты что, мать твою?! Что за тупые вопросы?! Я-то откуда знаю?! Что увидят, то пусть и щупают! Связь с ними держи и не забывай про правую сторону, пусть Косой туда посматривает.
