— Тогда отбой, капитан, — сказал Стен. — Надеюсь, что где-то через час мы с вами увидимся.
Он повернулся к Гиллу:
— У вас есть какие-нибудь возражения?
— Как я уже говорил, доктор, ничего другого нам не остается.
— Но вы не считаете это делом первой необходимости?
— Я этого не говорил, сэр.
— Но у вас это на лице написано, — Стен оглядел окрестности при огненном закате, только что запылавшем над вершиной муравейника. Он полез во внутренний карман и достал маленькую алюминиевую коробочку, по форме напоминавшую сигаретницу. Открыв ее, он извлек ампулу с королевским желе.
— Ну, — произнес он, — пора отправляться в страну грез, а? — профессор посмотрел на Гилла с Джулией, которые наблюдали за ним. — Мне это необходимо, — защищался он. — Эта боль… — неожиданно он передумал, положил ампулу в коробочку, а коробочку засунул в карман. — Нет, идем не откладывая, — заявил он. — Ведь желе в муравейнике намного лучше. Готовы? Тогда, Гилл, открывайте люк!
Андроид открыл крышку люка. Ему удалось это сделать только с помощью Джулии из-за резких порывов ветра.
Было сложно поддерживать разговор, когда Стен, Джулия и Гилл с трудом шли по продуваемой ветрами долине, пробираясь к высокому круглому муравейнику, над которым пылал закат, посылая потоки радиации на базальтово-голубые, будто сделанные из твердого вещества облака, которые напоминали гигантов, шествующих по равнине.
Джулия с благоговейным трепетом посмотрела на закат. Она не любила природу, но эти формы и краски, казавшиеся слишком интенсивными, чтобы быть естественными, вызывали на ее глазах слезы. Это зрелище затрагивало сокровенные уголки ее памяти.
Она была маленькой девочкой и жила в высоком резном доме Шен Ху. Она была очень счастлива в этом особняке, расположенном в провинции Шаолинь. В саду был пруд, в котором плавали золотые рыбки, и ветер играл прекрасную старинную музыку, под которую хотелось танцевать.
Только в такие минуты Джулия вспоминала о матери, которую не помнила, но почти каждую ночь видела во сне и чей образ исчезал при пробуждении.
Они шли долго, сгибаясь под ударами ветра, и наконец подошли к основанию муравейника. Глядя на величественную серо-коричневую поверхность, поросшую раскидистой лозой, Стен решил, что эти заросли походят на какую-то экзотическую плантацию, в которой много дыр. Некоторые из них были достаточно большими, чтобы в них мог спрятаться человек. Стен подумал, что муравейник может не быть симбиозно связанным с чужими, а сосуществует с непонятными формами жизни.
Это было интересное умозаключение, но Стен полагал, что логичней считать, будто муравейник построили чужие, следуя своим инстинктам, заложенным в их сознании много веков назад.
И все же Маковскому приятно было думать, что муравейник и чужие — две различные формы жизни. Какая в таком случае открывалась перспектива! Он представил себе заголовки крупнейших передовиц, прославляющих его открытие…
Он криво ухмыльнулся и напомнил себе, что теперь у него единственная цель — выжить и продержаться до тех пор, пока они не найдут обогащенное и чистейшее королевское желе, которое продлит его жизнь. Если, конечно, в его предположении есть доля правды.
Они ходили вокруг муравейника, пока не нашли вход. Он неясно вырисовывался впереди. Это была темная дыра неправильной формы.
— Вы готовы? — спросил Стен.
Гилл не ответил, а Джулия произнесла:
— Если нам сюда, то я готова.
Когда они наконец нашли дорогу, то оказалось, что она идет по спирали.
Они шли по длинной узкой наклонной плоскости, походившей на виноградную лозу. По краям этой тропы рос плющ с грубой корой, служивший перилами, и еще какие-то растения с обломанными ветками. Очевидно, они служили опорой для когтистых лап чужих. Цепляясь за эти растения, чудовища не то ползли, не то маршировали по муравейнику.
Шторм все еще мешал людям идти, и ветер дул со всех сторон. От проливного дождя тропа стала скользкой и небезопасной. Когда Джулия смогла посмотреть в сторону, то увидела поверхность АР-32, расположенную под ними, окутанную в странные красно-фиолетовые тона заката, прерываемые здесь и там глубокими и черными трещинами.
Джулия шла впереди, Стен — посредине, а Гилл замыкал шествие. Стен задыхался, и Джулии показалось, что это является предвестником их будущих неудач.
Она переживала за Маковского, но именно он втравил их в эту историю. И ей оставалось надеяться лишь на то, что он успешно вытащит их из муравейника и будет поступать разумно.
Потом они добрались до замаскированной зарослями расщелины. Они раздвинули ветки и увидели широкую дорогу, уходящую и вверх, и вниз. Серпантин дороги наверху заканчивался широкой щелью, ведущей в глубь муравейника. Не дойдя до нее десяти футов, Джулия заметила на темном фоне нечто мрачное.
Застыв, она прошептала:
— О, черт.
Стен, заметив, что девушка остановилась, тоже замер. Их примеру последовал и Гилл, глядя наверх и пытаясь определить, что случилось.
Пока Джулия ждала, затаив дыхание, из щели высунулась уродливая темная голова с длинным покатым затылком. Отчетливо виднелись белые блестящие клыки, очень острые, двойные, сквозь которые просачивалось зеленое вещество.
Потом медленно показалось мускулистое тело жука, лапа за лапой. Челюсти клацали над дорогой, на которой стояла Джулия и ее друзья. Чудовище двигалось прямо на них.
— Думаю, он нас не видит, — произнесла Джулия, молясь, чтобы это действительно так и было. Индикаторы в ограничителе показывали, что батареек хватит меньше чем на полчаса.
«Ну, — подумала девушка, — этого времени должно хватить». И вдруг испугалась: а что если стрелку просто заело на этой отметке?
Жук шел прямо на нее. Он подошел уже так близко, что она чувствовала резкий запах его шкуры.
Джулия подвинулась на самый край узкой тропинки. Схватившись за растения, росшие сбоку, она спряталась за ними, освобождая чудовищу проход.
Его злобная, будто слепая морда оказалась в дюйме от нее, черный мощный бок слегка задел девушку, и он прошел мимо, тяжело ступая.
Гилл со Стеном, находящиеся ниже, тоже уступили ему дорогу.
Джулия спустилась в расщелину на вершине муравейника. Остальные последовали за ней. Дорога расширилась и, образовав трубу диаметром в десять футов, шла вниз и сворачивала влево, и вскоре люди забыли, что существует свет.
Когда они спустились футов на двадцать, туннель превратился в пещеру. Было трудно определить ее диаметр, так как тени искажали расстояние. Возможно, она была пятидесяти ярдов в длину и двадцати в ширину, хотя могла быть и вдвое больше, так как остальное пространство затерялось во мраке.
