Снова не вытерпев, я прервал его размышления:
— То есть, ты хочешь сказать, что возможно это — потомок одного из богов?
— Всё может быть, Алекс. Вполне вероятно, что ты — не единственный потомок бога, оставшийся в живых.
— Будь проклята вся эта ваша «божественная комедия»! — в сердцах выругался я.
Думм в ответ хитро улыбнулся:
— Она не наша, Алекс. Скорей уж — ваша.
Я был покорён его железной логикой.
— Ладно, хватит болтать, — проворчал я, собираясь в дорогу. — Уже светает, а мы должны отбыть незамеченными.
— Жене не оставишь записку? — набрасывая плащ, спросил Думм.
— И что я, по-твоему, напишу? «Ушёл спасать Вселенную. Скоро буду. Целую.»? — я махнул рукой. — Потом навру чего-нибудь. Летим на этланах?
— Нет, Алекс. Я знаю дорогу более скрытую и короткую, нежели путь сквозь несколько миров.
— Не премину ознакомиться с твоими тропинками, великий мудрец!
Дервиш поманил меня пальцем и, чуть отдёрнув в сторону ту самую портьеру, из-за которой он появился, повлёк меня за собой.
Я был потрясён, увидев за портьерой вместо широкого окна с видом на дворцовые фонтаны, узкий коридор со сводчатым потолком, ведущий куда-то вниз. Стены этого потайного хода, словно высеченные в янтаре, были освещены матовым золотистым светом. Выругавшись от удивления, я обратился к мудрецу:
— Думм, тебе придётся научить меня как-нибудь на досуге этому фокусу.
— Скоро тебе будут не нужны подобные дешёвые трюки. Идём!
Мы стали спускаться вниз по ступенькам, отчётливо видимым в ровном свете. Стены узкого коридора за нами сошлись и, оглянувшись, я уже не увидел своей комнаты — гладкая янтарная стена без малейшего намёка на какой-либо дверной проём.
Какое-то время мы молча шли по мерцающему коридору. Вскоре я заметил, что сквозь его полупрозрачные стены проступают очертания пейзажей из различных миров — словно слайды, плавно сменяющие друг друга. Это настолько поразило меня, что я не удержался от вопроса:
— Чародей, что это за чудесная тропа, и как подобное вообще возможно?
— Это — Междумирье, Алекс, — тонкая прослойка между мирами. В некоторых местах она пересекается перемычками — это и есть те самые порталы, посредством которых мы путешествуем из одного мира в другой. Следуя этим путём, мы достигнем Долины Вулканов гораздо быстрее.
— И много народу здесь шляется? Удивлён, что мы до сих пор не попали в пробку — наверняка, от желающих воспользоваться этой сверхскоростной трассой нет отбоя.
— Очень узкому кругу людей дозволен проход по коридорам Междумирья, — загадочно улыбнулся Думм, — и вскоре ты сам поймёшь — почему.
Я зачарованно наблюдал за тем, как, буквально в нескольких метрах от меня, высокие горные хребты сменяются широкими полями, а те, в свою очередь, — бескрайним бирюзовым морем с плывущими по нему парусниками причудливой формы. Миг — и бурные волны океанских просторов сменились колыханием высокой травы в ночной степи, освещённой фиолетовой луной.
Не в силах оторвать взгляд от этой калейдоскопической смены пейзажей, я запоздало ощутил, что ноги мои передвигаются с трудом, словно ступая по чему-то очень вязкому. Посчитав этот факт одной из особенностей передвижения по Междумирью, я не придал ему особого значения, продолжая глазеть на сказочные панорамы. Вскоре дыхание сильно затруднилось — казалось, что в лёгкие втекает невидимая тягучая масса, а не воздух. С возросшим беспокойством я отметил, что движения мои становятся всё более скованными, словно я пробивался сквозь толщу воды, густой и тяжёлой. Через несколько мгновений я застыл, не в силах двигаться дальше. Все мои попытки применить магию были резко и безжалостно пресечены неведомой и пугающе свирепой мощью, заполонившей собой всё окружающее пространство. Сердце тяжело ухало в сдавленной грудной клетке, с каждым ударом замедляя темп. Я чувствовал, что ещё немного — и я задохнусь.
— Не пугайся, Алекс, — услышал я шёпот застывшего впереди дервиша. Мудрец, так же, как и я, стоял, словно парализованный.
Опустив взгляд, я с содроганием увидел, как живая холодная Тьма поднимается вверх по моим ногам, отнимая своим прикосновением чувствительность тела. Спустя несколько томительных секунд, я уже по пояс себя не ощущал. Ещё минута, и я перестану существовать вовсе! Крик ужаса застрял у меня в горле, а подавленное паникой сознание начало меркнуть. Словно во сне, я услышал громкий голос дервиша, произнёсший фразу на непонятном мне языке.
Через мгновение я смог дышать полной грудью. Кровь быстрее побежала по сосудам, возвращая онемевшему телу чувствительность, а мышцам — утраченную силу. Скользкая промозглая Тьма отступила, исчезнув без следа. Я вновь мог свободно передвигаться, и был полон энергии. Переведя дух, я с гневом спросил мудреца:
— Может быть, как-нибудь прокомментируешь произошедшее?! Едва успев начаться, наша великая миссия, от которой зависит судьба Вселенной, чуть было с треском не провалилась!
— Вот поэтому-то, Алекс, здесь никто и не «шляется», — как ты изволил выразиться, — с улыбкой ответил Думм. — Здесь обитает вселенское Зло, которое в случае катастрофы поглотит всё живое, не пощадив никого и ничего.
— Но как, ради всего святого, ты отогнал эту мерзость? Может, поделишься секретом со старым другом?
— Нет, король Алекс, — покачал головой мудрец, — потому что после этого я умру, а мой жизненный путь ещё не закончен. Нас, Странников Междумирья, всего пятеро, и перед смертью мы сами выбираем себе преемника, которого посвящаем в таинства возложенной миссии.
— И чем вы здесь занимаетесь? Подметаете коридоры и протираете стены?
— Миротворец, твой язык не доведёт тебя до добра! — глаза дервиша вновь полыхнули изумрудным огнём.
— Не сверкай очами, мудрец! — в тон ему ответил я, всё ещё находясь под впечатлением от незримой атаки. — Ты мог хотя бы предупредить меня о том, что может произойти! А если б меня инфаркт хватил?! Прощай тогда, спасение Вселенной!
— Как же, инфаркт! — рассмеялся Думм. — Тебя бревном не перешибёшь. Всего лишь хотел тебя удивить. Как говорят у вас на Земле — «экстрим».
— Вот уж удивил — век не забуду! Спасибо, потешил друга! Ещё раз так удивишь — сам будешь спасать Вселенную, а я уж как-нибудь уберегу себя и свою семью. Я был другого мнения о Святых дервишах, и подобной выходки от тебя не ожидал.
— Все мы люди, Алекс, — улыбнулся мудрец. — И дервиши — не каменные истуканы, вещающие о грядущем с непроницаемыми лицами. А если серьёзно, то мы присматриваем в Междумирье за многими вещами, в том числе, чтобы эта «мерзость» не нашла лазейку в один из миров.
