– Зачем же у них в руках палки?
Влад с ухмылкой следил за разъезжающимися на серфингах по кругу бассейна парнями в облегающих разноцветных костюмах и прозрачных шлемах. У каждого и в самом деле был утолщенный с обоих концов резиновый шест – совершенно ненужный атрибут при игре в извращенный, но все-таки баскетбол.
– Чтобы сбивать соперников! – крикнула Инга, стараясь пересилить поднявшийся при виде любимцев зрителей шум. – Упавший в воду покидает игру или теряет очко, если таковое у него было! Матч длится час! Победителем считается тот, кто наберет больше очков, или тот, кто останется!.. Ва-ф! Они начинают!!
– Ваша переводчица и в самом деле не избавлена от наших слабостей! – отметил для Влада Лодин. – Одобряю выбор ученых Шауда.
Влад был обеспокоен поведением Инги. Он не уловил в словах главы церкви намеренно выделенного подтекста.
Последним на воду спустился Ильвиг. Король был в белом с серебром костюме. Он широко улыбался и махал рукой, приветствуя до отказа заполненные трибуны. Световое и видео сопровождение усилило эффект появление венценосца: голограмма короля выросла в десятки раз, словно приближенный кадр на экране телевизора. Зал и без того бесновался от криков, свиста, хлопков и завывания труб. Теперь же он просто взвыл, оглушив и землянина, и его светоедов. Инга только того и ждала – она запрыгала, хлопая над головою в ладоши…
Ударили литавры, возвещая начало матча. Двадцать игроков оторвались от стенок аквариума и устремились к центру водяного круга, к возвышению из стальных турников. Вполне обычные, словно с Земли, серфинги несли наездников сами, причем так быстро, будто скользили по гребню большой волны.
– Серфинги с двигателем? – Влад невольно заинтересовался принципом действия спортивных снарядов. – Как игроки правят своими досками?
– Вес назад – доска разгоняется, вес вперед – тормозится, перемещение центра тяжести вправо или влево – поворачивает, – перечислил церковник.
Серфингисты пересекли половину радиуса бассейна, после чего вдруг поднырнули под перекладины конструкции и повернули друг к другу. Про мячик в центре арены как будто забыли.
– Они не будут бороться за мяч? – удивился землянин.
– Уже борятся, – возразил Лодин. – Только новичок схватит мяч в первые же минуты. Это все равно, что вызвать на себя атаку девятнадцати других игроков. Такому храбрецу никогда не добраться до кольца, его обязательно скинут в воду.
Тем временем, между участниками началась настоящая бойня. Группируясь произвольным образом, двое или трое набрасывались на одного, таким образом, удаляя с поля боя более слабых. Кто-то хватался за перекладину, словно акробат, запрыгивал на нее вместе с доской и пытался двигаться поверху, для чего требовалось обладать устойчивостью канатоходца. Таких мастеров нашлось сразу четверо: пользуясь всеобщей потасовкой, ловкачи верно приближались к мячику на вершине конструкции из горизонтальных и вертикальных трубок…
Глаза зрителей не смогли бы разобрать детали происходящего внизу действа. С высоты лоджий человечки выглядели слишком маленькими, а пространство бассейна – слишком просторным. Помогал неизвестно где прятавшийся оператор. Невидимые камеры выхватывали самые интересные моменты матча и увеличивали их, привлекая внимание зрителей к большим голограммам в разных местах игрового зала. Многочисленные видеоэффекты и вовсе меняли представление Влада о «живом» матче. Красок, динамики, интересных деталей было намного больше, реалистичности – ничуть не меньше. Оператор очень профессионально менял зону съемки и успевал показывать все: и удары шестами, и падение неудачников, и перевороты на перекладинах игроков-акробатов, и виражи на серфингах между вертикальными стойками, и орущих зрителей, и самых рьяных болельщиков – прыгающих, танцующих, машущих светящимися палочками на выступающих язычках своих балконов и лоджий…
Регулярно и чаще, чем остальных, показывали короля. Игрок в белом вел сражение на воде и фехтовал шестом с такой ловкостью, словно занимался этим всю жизнь. Как ни странно, противники не бежали из боязни поранить своего сюзерена – наоборот, они набрасывались с особой яростью и дрались с исступлением, за которое на Земле их бы, наверное, вызвали в суд за оскорбление главы государства. Но храбрецам не везло. Ильвиг всякий раз либо выходил победителем, либо доказывал, что может фехтовать сколько угодно долго. Бойцы разъезжались в разные стороны, не желая лишиться сил в равной битве в самом начале матча.
Через десять минут ситуация на водном поле изменилась. Игроков стало в два раза меньше. Для лучших пришло время заняться мячом. Основное действие незаметно перешло в центральную зону бассейна.
Каждый игрок выбрал для себя новую тактику: кто-то хотел заработать очко, кто-то помешать другим это сделать. Четверо по-прежнему нарезали круги по воде, ожидая, пока семеро других в попытке забраться на вершину конструкции поскидывают друг друга в воду или увязнут в драке, предоставляя шанс на внезапный проход к мячу тем, кто все еще наблюдал снизу. Если бы один из акробатов все же добрался до желаемой цели, караулящие серфингисты могли вовремя перехватить счастливчика и отрезать ему путь к кольцу в стартовой зоне…
Король лидировал и на воде, и на турниках. Камеры следили, как игрок в белом взлетел на первую перекладину, как, описав круг, перепрыгнул на другую, как, закинув серфинг за спину, побежал по тонкой скользкой трубе, и как, достигнув перекрестия между балками, уперся в него ногами, готовясь скрестить шесты сразу с двумя догоняющими его конкурентами…
– Какая гибкость!.. Какая координация!.. Какая ловкость!..
Инга сыпала комплиментами и визжала от радости, отмечая каждую победу своего новоиспеченного кумира.
…Нанеся два молниеносных удара, король скинул обоих своих противников и метнулся вперед, к мячу, к которому с другой стороны подбирался не менее успешный игрок в костюме синего цвета. Инга так закружилась от радости на своем пяточке, что ее выхватила камера режиссера – на несколько мгновений над всем бассейном ожила огромная голограмма пляшущей от переполнявшего ее восторга землянки.
Влад старался поменьше смотреть на девушку. Его выворачивало наизнанку от желания немедленно спрятать соблазнительницу от взглядов тысяч голодных инопланетных мужчин. Его приводило в бешенство нежелание Инги соблюдать осторожность и помнить о человеке, которому причиняли боль ее хвалебные, пусть и заслуженные, отзывы в адрес другого мужчины… Сознавая, что влюблен в Ингу как раз за ее переменчивый, простодушный и веселый характер, Влад при этом совсем не желал, чтобы открытое чувствам сердце красавицы искало в себе уголки для каждого встречного, пусть даже президента, короля или императора! Успокаивать и обманывать себя тоже не стоило. Хорошее настроение Инги не могло возникнуть на голом месте и не иметь под собой оснований! Но ни одернуть девушку, ни предупредить ее о своем беспокойстве, ни просто поговорить с красоткой по душам возможности не было. Не мог же Влад выдать себя вот так, в запале, в присутствии посольской группы и личной охраны!
