Чужаков после обработки усыпляющим спреем он перетащил в один угол. Они являлись главным вещественным доказательством его невиновности.
— По-моему, там всего двое, — высказала свои соображения Вероника. Девушка выключила ретранслятор, поскольку они договорились разговаривать на интернациональном языке.
— Одного я знаю — брюнет, который вышел почти сразу за мной. А кто второй?
— Здесь за стойкой был еще один мужик. По-моему, он покинул зал сразу за брюнетом.
— Почему считаешь, что бармен где-то здесь, а не сбежал?
— Потому что я его вижу. Вон, с ружьем! — воскликнула Мадлена.
— Так стреляй! — крикнули Тич с Вероникой хором.
— А вдруг я попаду? — не реагируя на крик, спросила Мадлена.
— Лучше, если попадешь ты, чем он! — заметил привратник, подбегая к окну, возле которого стояла журналистка.
— Дорогуша, нельзя же быть таким серьезным. Конечно, я бы выстрелила, если бы успела. Но этот тип показался всего на секунду. Я ж вам не снайпер. По крайней мере, из этой штуковины. Вот был бы у меня лук…
— Куда он побежал? — не дал договорить ей кархун.
Злавадская указала направление, подойдя ближе к стене.
— Ты бы в окне не маячила! — Парень немного придержал женщину за плечи. — Убить могут.
— А тебе жалко? — Журналистка повернулась к привратнику и устремила на него один из своих самых обворожительных взглядов.
— Радости это точно не доставит. Сейчас каждый человек на счету.
— То есть ценность я для тебя представляю, как боец, а как женщина…
— Мадлена, прекрати. Ты его еще начни соблазнять прямо здесь. Самое подходящее место, — вмешалась Вероника.
— И время, — добавил Тич.
— А чего? — нисколько не смутилась Злавадская, — Зритель любит, когда во время смертельной опасности между героями неожиданно вспыхивают чувства.
— Ты продолжаешь снимать? — удивилась Таркова.
— Почему бы и нет? В отличие от телефонов, камера работает. Правда, передатчик барахлит с того момента, как мы сюда вошли. Но на пару часов видеозаписи хватит и внутренних ресурсов. Такой материал получается — загляденье.
— Девушки, вы о какой записи говорите? — заинтересовался несостоявшийся лирический герой.
— Мадлена — журналистка, — объяснила голубоглазая амазонка. — Она делает репортаж о вторжении пришельцев на Инваре.
— Да? — протяжно произнес кархун. — То есть все, что тут происходило, записано на видео?
— Ну не все, а только то, что я видела, — уточнила Злавадская.
— Да тебе ж тогда цены нет, красавица!
— О, заметь, Вероника: когда мужику что-то от нас требуется, мы из обычных баб, извини за грубость, сразу превращаемся в нежных и ласковых, по их словам, созданий. Вот как я сейчас. Минуту назад — боец, и вдруг — бесценная красавица.
Не ожидавший такого поворота в разговоре, привратник немного стушевался.
— Я не хотел никого обидеть.
— Он еще и смущаться способен, надо же! Дорогуша, я нисколько не обиделась. Нам, журналистам, по должностной инструкции обижаться не положено, иначе ничего в этой жизни не добьешься.
— Мадлена, хватит пустой болтовни. Забудь на время, что ты красавица, и смотри в окно.
— Ладно, я снова боец и пристрелю каждого, кто появится на вверенном мне участке обороны. — Она подняла арбалет и в порыве притворного рвения нажала на крючок. — Ой!
Болт разбил стекло и улетел в сторону стоянки.
— Опять кто-то промелькнул? — оглянулась Таркова.
— Я случайно, — виновато пожала плечами Злавадская. — Надеюсь, владелец этого заведения простит меня за разбитое стекло. В конце концов, я же не пожар здесь устроила.
— А что, пожар — это очень неплохая идея, — справившись с эмоциями, произнес Тич. — Если повалит дым, его могут заметить, вызовут пожарников и полицию…
— Да мы сгорим скорее, чем они приедут! Ты видел на подлете, где мы находимся? Кто нас тут увидит? До ближайших домов несколько километров. Рядом только Врата, — запротестовала журналистка.
— Не надо волноваться, дамы. Я с максимальными мерами предосторожности разведу огонь на чердаке, и в качестве дров подберу то, что сильнее дымится. А вы пока присмотрите за моим окошком.
Через десять минут из огромной дыры в крыше двухэтажного дома повалил черный дым. На чердаке Тич обнаружил целый комплект пластиковой мебели, предназначенный для еще необорудованного второго этажа. Горела она неважно, зато дымилась…
— Вот гад! — Заметив сначала образовавшийся в черепице пролом, а затем поваливший оттуда дым, Жовш вслух выругался. — Эдак сейчас здесь столько народу будет, что не протолкнешься. Надо принимать экстренные меры. Но какие?
— Ты видал, что они задумали? — Вскоре к брюнету присоединился и второй пришелец. — Через четверть часа тут будут пожарники.
— Нельзя допустить, чтобы они нашли кого-то из наших, да и местные свидетели совершенно ни к чему. У тебя случайно гранатомета под рукой нет? Надо отправить этот дом к Кардыблу вместе со всеми обитателями. И чем скорее, тем лучше!
— Гранатомета нет. Но есть несколько местных авто. Их горючее взрывается не хуже.
— Молодчина, Кушуд. Как же я сам не догадался! Давай подготовим парочку в качестве тарана, а на моей потом уберемся отсюда. Что для этого нужно?
— Да, пустяки. Сейчас разберем несколько патронов и соорудим нечто вроде огневой дорожки к баку.
— Сам справишься?
— Три минуты — и все будет готово.
— Поторопись, а я пока обойду здание вокруг. Как бы наши птички не улетели раньше времени.
Пробив дыру в черепице для костра, Тич осторожно сделал смотровые щели в нескольких местах крыши над служебным и парадным входами, чтобы наблюдать за противником сверху. Пришельца с ружьем, о котором говорила журналистка, он из-за густого кустарника с тыльной стороны здания видеть не мог, а вот своего знакомого заметил сразу. Вернее, обнаружил по тени, поскольку Жовш прятался за деревом.
Вскоре к нему присоединился второй чужак. Привратник сильно пожалел о том, что не может стрелять через смотровые отверстия. Позиция была неплохая, только для выстрела требовалось увеличить бойницы как минимум втрое. А это сразу бы привлекло внимание налетчиков.
«Куда это они направились? — заволновался кархун. — Неужели собрались нас покинуть?» Когда владелец карабина начал высыпать из патронов порох, а потом еще и снял крышку топливного бака авто, все стало понятно. Парень поискал глазами второго чужака. «В обход пошел? Кажется, нас решили поджарить».
Наблюдатель переместился к противоположной стороне здания. Он убедился, что Жовш, продолжив обход, не стал задерживаться возле служебного входа. Тич стремглав кинулся вниз.
