опорой, ― с этими словами он отодвинул Тео в сторону и настойчиво взял Эльзу под руки. ― Идем. Ты справишься.
– Ты что, не видишь, что ей нужна помощь?
– В отличие от тебя я просто верю в нее, а не льщу своему самолюбию, ― парировал Заэль и уверенно вышел на улицу вслед за остальными ребятами. ― И нечего так ехидно улыбаться, ― уже вполголоса сказал он Эльзе.
– Улыбка красит женщину, разве не так?
– Женщину красит наличие мозга и красивой обертки на теле, лучше бы ты об этом подумала.
– Что ты этим хочешь сказать? Что у меня мозгов не хватает!? Очень мило с твоей стороны!
– Заметь, это твои слова, не мои, ― хмыкнул Заэль. ― Нет, я как раз-таки про обертку.
– Что ты имеешь в виду?
– Одежду.
– А что с ней не так? ― возмутилась Эльза, оглядывая свои серые брюки-клеш и белую водолазку.
– Все не так.
– Хэээй!..
– Я серьезно.
– Обычный классический наряд, что тебе не нравится?
– В том и дело, что обычный. Никакой изюминки. Взгляду не за что зацепиться.
– А цепляется он у тебя только за обнаженные части тела, я так понимаю.
– Вовсе не обязательно. Женская одежда должна быть женственной. Изящные юбки и платья подчеркивают все достоинства. Но в них, конечно, надо еще уметь ходить, ― подумав, добавил Заэль.
– Это ты к чему?
– К тому, что ты не умеешь.
– Почему ты так решил?
– Так я ни разу и не видел тебя в нормальном платье.
– А что значит "нормальное"? ― Эльза почувствовала себя не на шутку раздраженной.
– Из качественной ткани, идеально сидящее по фигуре…
– С глубоким декольте, небось.
– Хм, да нет, необязательно. Порой грамотно приоткрытая спинка соблазняет куда больше всего остального.
– Мне не нравится такая одежда.
– Ну да, конечно.
– Я серьезно!
– Эльза, ну признайся честно: у тебя просто нет вкуса, и ты совершенно не умеешь подбирать себе комплекты на выход.
– Ничего подобного!
– Ну раз ты так в себе уверена, надень такое платье, чего ж ты красоту свою прячешь?
– А вот и одену!
– Ну и одень.
– Я просто… Я… Не вижу смысла в платьях как в повседневной одежде! Неудобно же!
– Конечно, тяжело видеть в этом смысл, если ты даже на праздники их не носишь. Не говоря уже о будних днях.
– Я по выходным часто платья ношу!
– Что-то не заметил.
– Если ты чего-то не видел, это еще не значит, что…
– Что этого не существует? ― хохотнул Заэль. ― Ну так продемонстрируй мне это на следующей неделе, приди на наш пятничный вечер в коктейльном платьице. Или слабо?
– Ничего не слабо! Приду!
– Ну вот и славно, ― улыбнулся Заэль, помогая Эльзе подняться по ступеням замка и подмигивая Глэну и Заку, которые прекрасно слышали весь диалог и теперь давились беззвучным смехом. ― Если уж разговор об этом всем зашел, то давай-ка и сделаем твое карточное задание на эту тему.
Эльза напряглась, ожидая подвоха, и не зря.
– Отправишься со мной по магазинам, поменяем тебе весь гардероб.
– Чего!? ― Эльза ошалело уставилась на смеющегося Заэля. ― Это ты так шутишь, я надеюсь?
– Отнюдь! Сейчас у меня будут очень загруженные выходные, но через пару недель можно будет двинуть в "Лионель".
– Зачем тебе это? ― откровенно недоумевала Эльза.
– Хочу сделать этот мир немного лучше. Вот мы и почти дошли, кстати.
Несколько минут спустя Эльза осторожно отпустила руку Заэля и сделала несколько неуверенных шагов по направлению к спальне.
– Надо же, я даже ни разу не споткнулась по пути. Интересно, почему?
– Потому что я читал заклинания всю дорогу для укрепления твоих костей.
– То есть ты не просто так решил меня лично под ручку до гостиной сопроводить? ― слегка разочаровано вздохнула Эльза.
– Я вообще ничего просто так не делаю. Надеюсь, помогло. Спокойной ночи.
* * *
Он закрыл глаза, и позволил солнечным лучикам упасть на лицо, согревая своим теплом. Тепло, по правде говоря, было обманчивое, солнце грело лишь через стекло, тогда как на улице пахло холодной свежестью.
Голова гудела от боли и напряжения. Он устал. Единственное, чего ему хотелось бы, так это уйти от своей судьбы, от этой жизни, проснуться в ином сознании самым обычным человеком.
Заэль наблюдал, как перстень на его руке медленно наливается красным цветом. Ярко-оранжевый опал красиво сверкал в лучах солнца.
Звенящую тишину рассветного часа нарушил негромкий голос:
– Время истекает.
Заэль болезненно сморщился.
– Как будто я сам этого не вижу.
– Ну и чего мы ждем?
Заэль ничего не ответил, только тяжело вздохнул. Ильфорте уселся напротив, вид у него был чрезвычайно серьезный и даже тревожный.
– Есть еще немного времени…
– Крайний срок ― полночь субботы. Ты же понимаешь, что я не позволю тебе просто так сгинуть, так что лучше реши этот вопрос по своему усмотрению.
– Может, до этого времени что-то изменится…
– Что, ну что может измениться? ― начал закипать Ильфорте. ― Я за столько лет ничего не придумал, что мне может прийти в голову за оставшуюся неделю?
– Может, меня осенит…
– Заэль! ― от удара кулаком по столу задрожала и зазвенела ваза с цветами. ― Возьми себя в руки!
– Легко тебе рассуждать! Ты свободен для отношений и эмоций!
– Я их всего-навсего контролирую.
– Контроль, кругом контроль! А любовь ― это в первую очередь чувства, не поддающиеся контролю!
– Окстись, ты Арма, какие чувства? Контроль превыше всего.
– Так говорит солдат с черствым сердцем.
Слова эти, брошенные с особым ядом в голосе вызвали бурю эмоций у Ильфорте.
– Как ты смеешь говорить мне подобные вещи? ― шипел он сквозь стиснутые зубы, злобно сузив глаза.
– Кто угодно ― но ты! Это из-за тебя она погибла!
Ильфорте вышел на балкон и тяжело облокотился о перилла. Его колотило, но отнюдь не от холода, а от прорвавшегося сквозь маску безразличия отчаяния. Через пару минут он почувствовал горячую руку на своем плече.
– Прости. Я… Погорячился. Мне и так плохо. Давай не будем ворошить прошлое. С настоящим бы разобраться.
Ильфорте судорожно втянул носом сырой воздух и едва заметно кивнул.
– На мне висит проклятье, ты ведь знаешь, ― продолжил Заэль, садясь прямо на влажные каменные плиты. ― И близким мне людям тоже достается рикошетом. Именно поэтому я так опасаюсь за Эльзу.
Ей уже и так досталось, чудом ведь жива. Знаю, что мне нельзя к ней приближаться. Но как же хочется…
– Она твой Страж. Рядом с тобой она всегда будет влетать на полную катушку, даже покруче меня. Это неизбежно.
– Поэтому нам надо прервать эту связь.
– Невозможно, ― категорично отрезал Ильфорте.
– Но она же не фортемин! Значит, связь
