я вас учил.
Меняю меч на двуручный, ведь меч соперника значительно тяжелее моего стандартного. А тут поборемся, хоть это будет и трудно — Псабон заметно выше, массивнее и старше меня. Но у меня в ушах звучит музыка из моего юношества, всплыли в памяти первые коммерческие бои, где я был против КМС по боксу. Вынес я его одними ногами. Лезть в ближний бой кулаками? Да ну, нах. Это был четвертый или пятый мой бой среди профи, и обычно я за счёт работы ногами сначала понимал слабые места в защите оппонентов и легко выигрывал, но на тот бой я избрал другую тактику — резкий натиск, и удары ногами по корпусу, голове, ногам. КМС был не готов к такому и, попытавшись сблизиться, получив коленом в солнечное сплетение. Псабон упал также! Сначала я принял удар его меча на свой и выдержал натиск, изумив соперника. А что не выдержать — сейчас я самурай. Псабон, не сумев передавить меня, делает шаг назад и у меня есть мгновение, чтобы снести его опорную ногу. К чести парня, он, упав, не растерялся, и чуть не достал меня своей железкой, но лежа нет ни силы удара, ни амплитуды. Парирую его выпад и наношу удар коленом в челюсть. Победа!
— Это уже лучше, — похвалил барон-наставник. — Отлично парировал удар и не потерял концентрацию, когда соперник упал. Плюс пять баллов. Псабон — плюс балл, за то, что боролся до конца. Так вот и формируется характер, парни.
На обеде сижу довольный, смёл всё до крошки, ловя злобные взгляды поверженного здоровяка. Напугал ежа голой задницей! Песня из головы исчезла, ничего не оставив на память. После обеда обычно проходят спокойные занятия. Сейчас история, и шикарная наставница Онатель услаждает мой слух своим журчащим голосом, а взор своими соблазнительными формами, с которыми я, впрочем, знаком.
— Ответит нам Гарод, — вырвал меня из нирваны голос преподши.
Вставать не надо, и это плохо, ведь лишние пара секунд мне бы не помешали, может кто подскажет? Бросаю взгляд за спину Онатель, она в середине класса, и Мирей с первого ряда показывает мне неприличные знаки, а именно, тыкает пальцем одной руки в колечко из пальцев другой руки. Что? Что это значит? Предлагает трахнуть себя? Онатель? Уверяет, что меня сейчас поимеют? Времени думать нет, тупо складываю колечко из пальцев и тыкаю в него почему-то пишущей палочкой.
— Надо же! Верно! Вижу, готовился! Плюс один балл! — удивляет наставница и начинает вещать про древние обычаи «Эмирата Джинов». — Как вы знаете, Эмират уже влился в нашу империю, и все эти странные их обычаи будут отменены.
— Что она хоть спросила? — обращаюсь к Мирей после занятий.
— Речь шла о том, что правители их провинций должны лично проверять девственность невест. Я, кстати, неправильно подсказала, не пальцем они проверяют, а палочками. Онатель же спросила, как именно проверяют должностные лица Эмирата. Ты не сплоховал. Признайся, у вас там, в вашей дыре, тоже такая традиция есть? — съехидничала та.
— У нас нет, а вот в ханстве Вей такое практикуют, — вернул подколку я, заставив Мирей открыв рот задуматься, что там сейчас делаёт её милый кочевник.
«Прёт мне сегодня», — меланхолично думал я за ужином.
И полоса везения не закончилась. Вечером пришла в гости Костранна и делом доказала, что она хороша как любовница. Вот и пойми этих женщин.
Перед выходными был общий сбор учеников школы и ещё один паренёк покинул нас, будучи самый последний в общем списке.
«Неужели уже четыре месяца прошло? Девочкам моим скоро рожать», — размышлял я.
Поэтому в увольнении я первым делом связался со своим замком и выяснил все новости. В частности, вернулся мой новый вассал, маг-диверсант Хисан, подраненные, ничего толком не рассказывает, но настроение бодрое, видно, что его дело, которое он планировал провернуть, удалось. Рожать девочкам ещё через пару месяцев, Ольче, потом Пьон и потом уже Миле. У всех всё хорошо, ну или меня не грузят проблемами. Женщины в империи понимающие. Никакого феминизма. От Сандая известий не было и, выслушав отчёт о хозяйственной деятельности от Пьон, я двинул к себе в усадьбу, где меня ждал сюрприз. Вернулся из родного племени Малик! Мы с ним столкнулись около ворот моего дома, куда я подъехал на кибитке, пойманной на улицах столицы. Было интересно, и я выходить из транспортного средства не спешил, решив послушать беседу.
— А я говорю, не велено! — слышу я чей-то голос из-за ворот.
— Старшего позови, — устало говорил Малик, который прибыл из долгой поездки на лошади, а ещё две навьюченные вещами стояли рядом.
— Мэтр Бурхес почивает, не велел себя будить, — ответствовал тот же голос, видимо охранника, из-за ворот.
— А кто ещё есть? — спросил Малик, озираясь на мой фургончик, но ничего не говоря.
— Господин десятник гвардии императора Борил в отъезде, — важно ответило неустановленное лицо.
— Малик, с возвращением, — приветствовал я своего охранника, выпрыгивая наружу.
— Граф! А я думаю, кто тут приехал и стоит, — обрадовался он.
— Эй, кто там? Я хозяин этой усадьбы, граф Гарод Кныш, буди эту старую сволочь пинками, если сам не имеешь права открывать, — крикнул я.
— А знаки графа где? Где герб, где лента, где нашивки? — резонно возразили за воротами, — впрочем, вы, я вижу, маг, сейчас разбужу мэтра! — пообещали мне.
— Охрану приказал нанять, Борил один не справлялся, — пояснил я.
— Кто там? — раздался сиплый голос Бурхеса, явно пребывающим в стадии «с бодуна».
— Не бойся, не гости, — ответил я, и тут же был впущен во двор вместе с Маликом и его заводными конями.
— Молодец! Хорошо службу несёшь! И внимательный, — похвалил я увальня с оружием, судя по нашивке, наёмника, и дал ему серебруху.
— Рассказывай, что и как там у вас дома? — нетерпеливо спросил я, усевшись за стол в холле.
Рабыни уже заставляли столы едой и напитками.
— Возникли трудности, начну с того, что меня по прибытию в королевство твоего тестя, посадили в клетку, — удивил Малик.
Глава 28
— Кто? Король? — не поверил я.
— Нет, конечно. Я, когда подъезжал к своей деревне,
