вас изгнал. Это правда?
— Да, на два цикла я уехал жить на Стеклянный утёс. И мне так понравилось, что там до сих пор и живу, хотя король теперь без меня не может.
— Стеклянный утёс? — Встрепенулся Валиант.
— Да, он у меня во владении.
— А три шахты при нём тоже перешли вам? — Спросил уж очень тихо.
— И они, но мы так и не восстановили их работу.
Валиант даже посмеялся в кулачок.
— Что? — Насторожился я.
— Знаете, я держал в тайне некоторые исследования касаемо тех шахт, надеясь по недоброй совести заполучить их себе, — признался Валиант. — Но коль судьба распорядилась, что именно вы теперь владелец. Я с радостью поделюсь секретом.
Навострил я уши, поглядывая на берег, где, всё же, появилась Гертруда с мужчиной и женщиной под руку, похоже, ещё гости.
Посматривая на них, Валиант продолжил поживее:
— Самая дальняя шахта у двойного пика. Там я прокопал довольно глубоко и наткнулся на странную пещеру. Все её стены усыпаны драгоценными камнями чистейшего качества. Но пробыть в ней долго не смог, страх гнал меня прочь, как живой. И в итоге закупорил её обратно. Двое рабочих, которые были со мной, вскоре попытались самостоятельно забраться туда, но сорвались на спуске.
— Не вы…
— Нет, что вы, сэр Крис, не в коем случае, злой рок да и только.
— Простите, я зря подумал.
— Я понимаю, мы едва знакомы, — отмахнулся Валиант и дальше снова загадочно: — но это ещё не всё. В той пещере я наткнулся на странный люк. Порода вокруг него и сам он явно не природного происхождения. Подручными средствами вскрыть его не удалось, поэтому оставил это дело.
— Думаете, что — то древнее? — Ахнул, ощущая, как по руке мурашки пошли.
Валиант просто кивнул.
К счастью речь не о той шахте, где я дрался с Уцарией. Там всё затоплено, такое не забудешь.
— Я копал в Андарии и потом в Энисуэлле, — заговорил Валиант, будто мысли вслух. — Странно, что дальше определённой глубины пройти не получалось, только однажды, в вашей шахте. А в прочих всегда натыкались на вулканическую породу, которая крошила наш металл на кирках и не поддавалась магии. И ведь странно одно, глубина везде одинаковая, на какую нам позволено копать. С этой теорией, подкреплённой обширной практикой, я и явился в Градир…
Валиант замолчал.
Потому что Гертруда подошла с новыми гостями, правда никто уже не подскочил. Все, как оказалось друг друга знают. Да и я этих со званого вечера помню.
Меня тут же и спросили:
— А где ваша очаровательная сестра Инесса?
— С наставником, занимается учёбой, — выпалил. Не буду же я говорить, что она над подарками чахнет, которым нет конца. И прознали ведь проныры ухажёры, куда мы переехали.
Откуда столько поклонников набралось⁈ Или Мостин с прокурором на пару скупили весь магазин самой модной одежды? Я ещё подумываю на молодых друзей — картёжников Гилинга. Друг перед другом они могли и промолчать, что она понравилась, а тайком пытаются привлечь её внимание.
Да и хрен бы с ними. Валиант рассказал мне про пещеру в моей шахте, тем заслужил ещё большее доверие. Ведь ему ничего не стоило со временем попробовать её выкупить. Или напроситься разрабатывать, а под шумок вынести из пещеры всё.
Что ж, если будет время, загляну. Что там за люк, мне больше интересно.
Не прошло и десяти минут прокурор с подружкой вскочили, решив внезапно покататься на лодке. Основная масса гостей поддержала их порыв, и все ринулись к пристани. Лодок — то всего три!
Как оказалось в каждую человек по десять войдёт. Взяли бутылки с собой, в одну лодку загнали скрипача и отчалили.
Остались за столом только я, Валиант с сыном и Гертруда. Я надеялся, что и она поддержит остальных. Но женщина решила обломать мне продолжение интересного разговора со старым знакомым.
— Сэр Валиант, — начала хозяйка вечера бесцеремонно. — Я понимаю, что принца вы давно не видели. Но он в первую очередь мой гость. Позвольте, заберу его на прогулку. Я и так провозилась за тяжёлым воспитанием подростка, пропустив интересные разговоры в кругу друзей.
— Ваше слово — закон, леди Гертруда, — поднял лапки кверху Валиант с саркастический улыбкой. — Тем более, и нам уже пора.
Затем он назвал мне адрес, где живёт, на случай если захочу с ним увидеться в ближайшее время. Ибо если не в ближайшее, то как раз свидимся на грандиозном балу.
Попрощался с ним и сыном. Вижу, что парню очень хочется пообщаться со мной и расспросить. Ещё будет такая возможность. Надеюсь.
Гертруда потянула меня с пирса, едва скрывая нетерпеливость. Ну нельзя ж так палиться!
— Я не смогла удержаться и посмотрела ваши подарки, Сэр Кристиан, — произнесла уже на берегу, уводя меня в сторону сада мимо играющих деток уже без её дочки. — Парфюм отменный, запах чудо. Но в остальном я не сумела разобраться. Там ещё картинки на коробочках странные, всякие непристойности в голову лезут.
— Я же сказал, что вместе разберёмся, леди Гертруда, — говорю ласково и деловито. — Там не непристойности, а штучки для интимного удовольствия.
Секунд пять Гертруда пытается справиться с собой. А затем аж мурлычет:
— Да вы затейник, принц.
— Главное, чтобы нам никто не помешал, — бурчу, потому что не хочется топить в озере труп.
— Мой муж нажрётся, как свинья, и проспит до завтрашнего обеда в конуре со служанкой, так что нет причин для беспокойства, — выпалила.
И в саду резко повернула к чёрному ходу в особняк.
Глава 19 И кто кого развратил?
Ни до каких комнат дойти не вышло. Гертруда набросилась на меня в первом же полумрачном коридоре, как изголодавшаяся по ласкам сука. Припечатала к стене, стала целовать страстно. Я ответил, но выразил недовольство, взяв её за волосы и отодвинув от себя.
Я же не проститут какой — то. Посмотрел строго.
Недолго соображая, женщина опустилась на корточки и с ловкостью, какой даже мне не дано, распатронила мои штаны и вывалила вялый член. Засосала его, как червячка, поставила колом своим горячим нежным ртом и давай с обильной слюной наяривать, то за яйца, то за ствол рукой лаская.
Вскоре осознал, что это ни к чему хорошему не приведёт. Если кончу, то всякий интерес в этой развратной милфе отложится на потом. А она мне нужна сейчас! Поэтому в критический момент усилием воли прошу останавливаю её, снова хватая за волосы и оттаскивая от «леденца».
— Я что — то не так делаю? Тебе не нравится? — Шепчет встревоженно Гертруда.
— Нравится, ты умница, но я не хочу так быстро доходить до пика, — отвечаю и беру через платье за промежность.
Женщина расставляет ноги и снова лезет целоваться. Но тут новая незадача. Я чувствую через ткань, как там волосы елозят. Походу, млять, кудри такие, что газонокосилкой надо. Или стрижкой — вспышкой.
— А ну — ка показывай, — говорю, отлепив её вновь.
— Я хочу тебя, — воет милфа, но я разворачиваю её лицом к стенке и командую строго: — Ноги шире, руки на стенку.
Как при обыске преступника. Гертруда послушно выполняет, задышав часто. Вероятно, думая, что я ей всажу прямо сейчас.
— Хочу кое — что проверить, — комментирую, залезая руками под платье.
Касаюсь кожи, милфа ахает. Веду ладонями по напряжённым от каблука ляжкам. Кожа гусиная встречает мои пальцы. Надо отдать должное, ноги крепкие, приятные на ощупь. Довожу до ягодиц, ммм… пусть и помягче, чем у Инессы, но с жирком тоже ничего. Большие и холодненькие, колышутся легко. Такие хочется пошлёпать, очень сильно пошлёпать. Но сейчас я поднимаю руки ещё выше. У Милфы не стринги, прежняя их стадия. Хватаю за резинку и сдёргиваю резко до колен, чтобы задница всколыхнулась, а женщина поняла моё недовольство.
Гертруда в очередной раз ахнула и даже выпятила зад.
— Руки на место, — скомандовал тихо, но угрожающе, когда она решила, что ей можно убрать лапки со стены и задрать своё платье для меня.
Э нет, похотливая самка, трахать тебя не стану с таким — то лесом. Милфа покорна, не вякает вообще.
Завожу руку снова под платье и хватаю за волосню между ног.
— Ну и что это? — Спрашиваю жёстко, сжимая сильнее.
— Ооо, — аж всхлипывает милфа. — Кристиан, я… из — за дочки не успела. А потом гости новые, боялась, что ты на лодке…
Дальше стон пошёл, потому что я сумел меж половых губ пальцем пробраться. А там уже достаточно смазки, милфа возбудилась по полной программе. Хоть кулаком долби, пролезет. Но сейчас у меня другая задача.
— Знаешь, что я делаю с похотливыми женщинами, которые пробуют подкатить ко мне с небритыми дырками? — Спрашиваю, обмакивая средний палец в смазке.
