– То есть муглы важнее нороздулов?
– Разумеется, важнее. Нороздулы когда-то имели для нас большое значение, но этот эксперимент не оправдал надежд. Да, что-то мы получили, переводя изначальных гризоттов в нороздулов, а тех во фризонталов. Но, видимо, главные инспекторы посчитали это малоинтересным, и появились «эм-четыре», то есть – муглы.
– Ну и что там было у наместников?
– Обычно наместники назначаются на каждый метрик, если их население достаточно велико, но такое случается редко, жизнь варваров трудна, и они медленно наращивают популяции.
– В твоем случае было сколько?
– Двое. Я и еще один парень – Лор.
– Лор. Неподходящее имя для наместника.
– Я говорил ему то же самое. Не сразу, конечно, лет семьдесят мы не общались, он вел свои дела на одном континенте, я на другом. Но как-то раз совершенно случайно связались по «май-пай», он спросил – это центр? А я ему, нет, это периферия, долбаный ты наместник!..
– Ха-ха-ха! – засмеялся капитан Ринг. – Смешно!
– Я тоже посмеялся, а он не сразу понял, но потом даже обрадовался. Давай, говорит, встретимся, скучно здесь очень, семьдесят лет мира и покоя. Варвары плодятся, засевают нивы, прогресс технический налаживают, словом – вполне обычная картина, в которой нет ничего интересного.
Чтобы окончательно прийти в норму, секвестору пришлось выпить еще освежающей жидкости, и, вытерев по-варварски губы рукавом, он продолжил рассказ:
– Ну я ему говорю, давай, приезжай ко мне, наверняка ты знаешь плато Аскансиатль с пирамидами и силуэтами разных животных. У меня там много чего было, со скуки, случалось, давал своим варварам всякие заковыристые задания. Ну там – горы снести или, наоборот, насыпать. Потом прекратил эти бессмысленные задания и решил отстраивать настоящий город, как на Земгальве, знаешь?
– О, Земгальве! Ступенчатые пирамиды-концентраторы – это что-то! Я дважды бывал там, мне очень понравилось.
– Вот и я решил, что пусть строят город, а я им за это подбрасывал модифицированные сельхозкультуры, которые давали больше урожая, породистый скот. Их это устраивало, мотивация была лучше некуда.
– Ну так что там с Лором?
– А он отказался приезжать ко мне на плато Аскансиатль. Давай, говорит, ты ко мне в дождливый Нереид приезжай. А у него там тоже были какие-то постройки в сырой долине. Представь – кругом песок, над ним слой воды, а над водой пирамиды и массивные такие скульптуры. Должен сказать, весьма неплохая была архитектура, а на отдельных намытых островах – пальмы. Разумеется, пирамиды выполняли роль концентраторов, я неоднократно засекал, как он с помощью май-пай связывался с центром, докладывал о наблюдениях, а может, и жалобы на меня строчил – понять было невозможно, у нас были разные коды связи.
– А как же вы случайно связались?
– Я же сказал – для связи с центром коды были разные, а рабочая частота одна. Так и столкнулись. В общем, попрепирались мы и решили встретиться на острове, посреди океана. Атлантия назывался. Большой был остров, развитый, каналы, лодки, корабли – варвары там крепко преуспевали. Правда, они не относились ни к моей зоне ответственности, ни к зоне Лора. Сами по себе выживали – молодцы, да и только. Потом весь остров ушел под воду, поле наших игр.
– Каких игр?
– Сейчас, не торопи меня… Одним словом, прибыл я на своем катцекоатле, что с варварского означает золотой орел, со мной только небольшая охрана – сто пятьдесят варваров, вооруженных лучевым оружием. Ну, я же не знаю, что у этого дурака на уме?
– Так уж и дурака?
– Мне не понравился его тон, капитан Ринг, он был как будто немного не в себе. Иногда между наместниками возникают ссоры, и они решают их весьма разнообразно. Лига далеко, инспекторы тоже, поди докажи, что ты был прав, если проиграл. А победителей не судят.
– Непросто у вас там все было.
– Непросто, – согласился секвестор. – За пару столетий так дичаешь, что невольно начинаешь чувствовать себя каким-то сверхсуществом, которому все подвластно. И тут вдруг – раз, такое же существо с таким же самомнением. И сразу конфликт.
– И у вас сразу был конфликт?
– Нет, у нас сразу было взаимопонимание. И вот стою я, жду, наконец прибывает его корабль, как сейчас помню название «Голубой Гил». Массоизмещение – не менее двадцати тысяч тонн. Почти танкер. Плюхается этот танкер на скалистую площадку, раскладываются аппарели, и по ним начинает спускаться прислуга.
Мобил хихикнул и прервался, чтобы выпить еще жидкости для ускорения метаболизма.
– В общем, сначала около трехсот слуг в позолоченных хитонах с позолоченными дротиками из слоновой кости. Потом воины из личной охраны – еще три сотни и тоже все в золоте и в золотых шлемах, и только потом показались золотые носилки, отделанные всякими там варварскими побрякушками. За носилками штук двадцать, как потом выяснилось, жен Лора и несколько детей.
– Детей Лора?! – поразился капитан Ринг.
– Подожди, сейчас до них дело дойдет. В общем, поставили носилки, из них вышел разодетый, как варвар, наместник Лор и направился ко мне. Я пошел навстречу ему. Встретились, я говорю – ну и зачем весь этот спектакль, я же не какой-нибудь деревенщина из твоей провинции, я про тебя все знаю.
– А он что? – спросил заинтригованный капитан Ринг.
– А он говорит, этот спектакль не для тебя, а для всех них, в смысле – для свиты, чтобы у них не произошел разрыв шаблона.
– Ты ему не поверил?
– Я ему не поверил. Я сказал – что это за дети в окружении прислужниц и евнухов? А он прямо сказал – это мои дети. Тут я ему сразу напомнил, что он нарушил второй параграф инструкции наместника, а он ответил, что это научный эксперимент, представляешь?
– С трудом, секвестор Мобил, с трудом. И откуда только берутся такие наместники? Кто их выдвигает на такие посты?
– Главное управление по кадрам, больше некому.
– Да уж, – покачал головой капитан Ринг. – У меня там дядя работает…
– В общем, перекинулись мы еще парой слов, и тут он предлагает, давай, говорит, устроим состязание.
– Я говорю – бой на подушках из бараньей шерсти? А он говорит – нет, немного покруче. Давай, говорит, устроим настоящую войну между нашими цивилизациями. Кто проиграет, берет самоотвод с должности – самолично.
– Вот это дал!
– Я тоже удивился. Я говорю, тебе что, на этой планете со мной тесно, что ты один хочешь остаться? А он говорит – нет, не тесно, но очень скучно. Видишь, уже детей строгать начал, параграфы нарушать. Скучно здесь, давай повоюем. Я было отказаться хотел, ну зачем нам тут война? Ведь я постепенно втянулся, столько было планов – то построить, это соорудить, дать в школах основы тригонометрии, осушить пару болотистых областей. Куча планов! А он сразу говорит – сдрейфил? Представляешь? Я и подумать ничего не успел, а он хрясь меня по лицу и засмеялся. Теперь, говорит, тебе либо свою охрану всю убивать нужно как свидетелей унижения, либо объявлять мне войну. Повернулся и пошел к своем кораблю.
