— Средний ход! — скомандовал я. — Приготовиться к переходу на реактивный!
— Сейчас. — Ольга пробежала пальцами по сенсорам.
— Продувка турбин. Старт. Стабилизация фронта пламени…
— Вы и сюда турбины воткнули? — удивился я.
— Альбинос предложил, — пожала плечами Ольга. — Сказал, они эффективнее, чем газово-реактивный движок. Есть, фронт стабильный. Носовые парогенераторы включены.
Изображение ходового монитора побелело от множества пузырьков пара. Именно в нем, а не в воде, будет двигаться наш батиплан на реактивной тяге.
— Обороты рабочие, — сообщила Ольга.
— Малый ход! — скомандовал я.
Меня так вдавило в кресло, что в глазах помутнело. Чего угодно я ожидал, но не такого старта на малом ходу.
— Эй!!! — раздался голос Алекса. — Предупреждать надо!
— Сами не ожидали, — пробурчал я в ответ.
Цифры скорости на ходовом мониторе показали шестьдесят узлов и быстро раскрутились до восьмидесяти. Для «Кочи» это был почти предел, он на маршевом двигателе в экстремуме выжимал девяносто. До базы оставалось около семи километров.
— Средний ход!
Кресло снова толкнуло в спину, цифры скорости размазались, затем показали сто двадцать узлов.
— С ума сойти… — прошептал я. — Вот вам и шпик толстогузый. Полный ход!
На этот раз в кресло вдавило не так сильно, но цифры скорости быстро достигли запредельного значения в сто пятьдесят узлов. Это двести семьдесят восемь километров в час! Самолетная резвость под водой… Уму не постижимо… При всех наших стараниях «Коча» был просто жалким самопалом в сравнении с этим чудом корпоративных технологий.
— Есть еще и форсаж, — сообщила Ольга.
— Форсаж отставить, — остановил я ее. — Гаси турбины. На винтах полный ход.
— Набаловались? — раздался в эфире насмешливый голос Альбиноса.
— За топливо волнуешься?
— Нет. Турбины-то прямоточные.
— Что?! — не сдержался я. — Как это прямоточные?
— Да так. Ты из кресла только не выпадай. Это сюрприз вам такой. Прямоточная двухконтурная гидротурбина с резонансным каталитическим гидролизом забортной воды. Одна из секретных разработок корпорации. Потом подробнее объясню, но по описанию сильно смахивает на вечный двигатель, хотя им и не является, понятное дело. Просто в качестве топлива используется сама забортная вода, диссоциированная на кислород и водород. Пока весь океан не израсходуете, имеете неограниченную дальность хода. По электричеству тоже, его турбины накручивают.
— Вы серьезно?
— Серьезно, — ответил Альбинос. — Там еще огневой пульт чуть модернизирован, в сравнении с вашим предыдущим. Ладно, часть объясню, часть прочтете в инструкции. Как вообще впечатления от машины?
— Трудноописуемые, — признался я.
— Это хорошо. Мнение профессионала передам разработчикам. Заходите на базу и сидите там тихо. Мне надо еще батарею будет свернуть. Потом к вам подскочу. На случай, если господин Гэбриэл решит вмешаться в ход нашей кампании.
— Подходим! — сообщила Ольга.
Она послала кодовый сигнал в систему затопления штольни, чтобы можно было в нее войти. Новый батиплан был скромнее по габаритам, так что загнать его в залитый водой бетонный коридор не составило никаких проблем. Клавиша внешней связи замерцала рубиновым светом. Теперь радиосигнал не пробивался через скалу.
— Добро пожаловать домой, — сообщил я по внутренней связи.
— Как бы нас тут не накрыли… — со вздохом ответил Алекс.
— Альбинос обещал прикрыть.
— Да я слышал. Он пока доберется, тут уже спецназ из нас все дерьмо вышибет.
— Вряд ли инспектор будет охранять штольню. Глубоко. Вот главный вход наверняка обложен. Но это проблема Альбиноса, не наша. На таком кораблике мы ноги от любого спецназа сделаем.
— От Альбиноса, кстати, тоже… — задумчиво произнес Алекс.
— И куда тогда?
— В том и вопрос…
— Вопрос пока снимается с обсуждения, — отрезал я.
— В связи с бесперспективностью.
Через несколько минут мы добрались до конца штольни. Ольга отправила кодовую команду на слив воды, и вскоре мы легли брюхом на бетонное дно. Можно было вздохнуть свободнее, теперь инспектор представлял для нас большую опасность, чем биотехи.
В рубку протиснулся Алекс. Ему тут и одному было бы мало места. В общем, он не протиснулся даже, а так, по плечи засунулся.
— Можно и не вылезать, — сказал он. — Под броней как-то надежнее. Только тесновато. Урмана я на огневом пульте оставил, он там какие-то файлы нашел, что-то вроде инструкции.
— Неужели тут не предусмотрено ни одного помещения, где можно вчетвером за одним столом уместиться? — спросил я.
— Это к Альбиносу, — усмехнулся Алекс. — Но вообще по дороге от огневого пульта еще двери в переборках имеются.
— С этим потом разберемся, — мне не хотелось задерживаться на базе дольше необходимого. — Нам сейчас главное забрать свое оборудование. Корабль хорош, но его мало. Нужен дыхательный грибок, костюмы, оружие. Ольга остается на борту, остальные со мной.
Выбираться из-под толстого бронированного панциря корабля было тревожно. Я прекрасно понимал, что эта тревога от головы, а не от интуитивных и инстинктивных предчувствий, которым я привык доверять. Просто я знал, что за нами охотятся, предполагал, что Гэбриэл от нас не отстанет… Почему, кстати? У меня не было ответа на этот вопрос.
Кто он, этот инспектор? Борец за букву закона, фанатик? Или орудие в руках кого-то, о ком мы не имеем представления? Или одиночка, преследующий собственные цели, непонятные нам? Для меня это был человек-загадка.
В штольнях стояла непроницаемая тьма. Фонарями мы обзавестись не подумали, точнее не знали где они сложены на корабле, так что приходилось пробираться вперед, пользуясь подсветкой коммуникатора на руке. Толку от нее было мало, только чтобы лбом в стену не стукнуться, но мы с Алексом хорошо знали путь, а потому двигались достаточно быстро.
Отсутствие света меня успокаивало. Вряд ли отряд спецназа будет караулить нас во тьме. У них, конечно, есть инфравизоры, но инфравизор совсем не то, что глаза. Особенно в бою. Особенно в бою на чужой территории. Гэбриэл понятия не имел о планах Альбиноса, а потому не знал, что у нас теперь есть подводный корабль. И не ждал нас снизу.
Меня больше волновало, насколько глубоко он вообще спускался вниз со своими ребятами, и не разорил ли наши запасы. Но волноваться пришлось напрасно. Как минимум склад нижнего уровня был нетронут, а имевшегося на нем нам за глаза хватит, еще и с избытком. Так что не было никакой необходимости рисковать и подниматься на более верхние уровни.
