— А что это было? — все-таки спросил у Пенки сталкер, придя в себя. Хождение в густом тумане не изобиловало видами округи, поэтому внимание обращалось к памяти.
— Пиявка, — ответила она.
— Кто? — переспросил Егор, от удивления сбившись с шагу.
Огромный кольчатый червь, мутировал до гигантских размеров, эволюционировал до появления органов зрения, что еще он сможет сделать? Собирать артефакты? Кое-что в этом направлении у него удалось. «Интересно тут все так вымахали?» — подумал Егор, соображая какая еще живность может водиться в болоте.
— Это не только мы, сталкер, маленькие, — сказала Пенка, — это Болото большое. Мы сейчас ходим по его верхнему слою, который не тонет. По ним первый слой воды, метров пять, под этой водой еще слой твердый, но с дырами большими, а под тем твердым слоем с дырами подземное озеро. Глубокое. — Пенка задумалась, — очень глубокое. — Егора передернуло, а проводница продолжила. — Верхний слой по которому мы идем, движется постоянно, дрейфует, от выброса к выбросу. И Доктор вместе с ним дрейфует, иногда. А там, совсем внизу, очень большие… мутанты, — подобрала она слово для описания существ, живущих много метров ниже. А здесь так… только насекомые, вроде пиявок, да клопов. Мелочь.
Бобр молчал, переваривая информацию, еще крепче держась за пояс Пенки.
— А как же такое большое болото тут оказалось? — спросил он, подозревая что догадывается о правильно ответе. — Не было же раньше?
— Раньше не было, теперь есть. Зона растет не только наружу, но и внутрь. Болото по карте небольшое, это если по карте смотреть, а если ты в нужном месте войдешь, то в настоящее Болото придешь, вот в это.
— Поэтому про Доктора говорят, что его нет? — догадался сталкер.
— Да, — подтвердила Пенка, — ходят они по своему болоту, мелкому, там только гнус и простые аномалии. Здесь все по — другому. Ну хватит, сталкер. Сейчас будут лабиринты, держи меня не отпускай.
— Что за лабиринты? — не удержавшись спросил сталкер. Дух исследователя пылал в нем.
— Плавающие островки. Как… как ряска в озере. А мы по ним пойдем. Они меняются постоянно, заселены много чем. В основном насекомыми. Как та пиявка. А с насекомыми трудно сладить.
— Почему? — твердо пообещав себе что спрашивает последний раз, спросил Бобр.
— Университетов они не кончали! — задорно и звонко ответила Пенка. От неожиданности Бобр чуть не разжал руку, держащую ее пояс. — Шучу, потому что они другие, Егор. Они на-се-ко-мы-е, — по — слогам сказала она. — Тут надо быть очень простым умом чтобы с ними сладить, как… псевдогигант. А высокоорганизованным мутантам или человеку сложно, да и много их. Поэтому не мешай, сталкер. Помолчи.
Бобр заткнулся и направил все свои силы, на то чтобы меньше спотыкаться и меньше дергать проводницу за пояс. К слову надо сказать, что поскольку смотреть в течение нескольких часов их похода, по сторонам особо было не на что, все больше на талию Пенки, да на чавкающую торфяную грязь или мягкий мох под ногами, сталкер неоднократно ловил себя на мысли что хочет схватить этот гибкий девичий стан двумя руками и прижать к себе. Зная, что Пенка читает его мысли, он с упоением транслировал все возможные картины их соития в этом густом, сером тумане. Было что-то завораживающее в нем, что-то нереальное и гипнотизирующее как и покачивающая в такт шагам идеальными бедрами фигурка впереди. Наконец, когда справа что-то громыхнуло, Пенка не выдержала, развернулась и возбужденно и жарко дыша ему в ухо прошептала.
— Егор, прекрати, я больше не выдержу… нужно дойти.
Бобр притянул ее к себе, обхватил двумя руками, припал губами к ее горячим губам, приподнял и повалил прямо на пропитанный влагой мох. Она на мгновение, наверное впервые в жизни почувствовала свою беспомощность, но это была другая, сладкая и долгожданная беспомощность. Несколько мгновений они возбужденно и тяжело дышали, глядя друг другу в глаза, переживая эмоциональный всплеск. Затем, когда шум у ушах начал отступать, ему показалось, что у него кружится голова.
— Быстрее Бобр, островок поплыл! — вскрикнула встрепенувшаяся Пенка, слегка оттолкнув сталкера. Кошкой вынырнув из под него она, протянув назад руку прыгнула в туман. Сталкер едва успевая увидеть направление прыгнул вслед за ней.
Туман слегка развеялся, видимость составляла не более пяти метров, но после предыдущей непроницаемой пелены это казалось даже очень много.
— Бобр, не отставай, — крикнула она, набирая скорость. — Лабиринт меняется.
Действительно, почва под ногами уже не казалась единым целым. Кучка сбитых вместе островков расходилась, словно ряска на озере, разбуженная волной. Островки по три, пять метров в диаметре начинали покачиваться не в такт друг другу, иногда нагромождаясь друг на друга, иногда расходясь, практически перед самым носом. Пенка молниеносно меняла направления, мгновенно ориентируясь в изменениях не видимых сталкеру. Одно хорошо, аномалии на этих островках либо не встречались, либо проводник настолько быстро огибал их, что сталкер просто не успевал их заметить. Бобр всеми силами старался не отстать от девушки, держа ее на пределе видимости, и наверное больше чувствуя в какую сторону она нырнула, чем видя этот в действительности. Еще десяток минут бега с препятствиями, и туман исчез, а под ногами захрустел обычный песок с вполне обычными деревянными веточками, прибитыми волной. Оба тяжело дыша, на этот раз от бега, на грани адреналиновой передозировки облокотились на стоящее недалеко от берега, кривое, высохшее дерево, напоминающее старуху с бородавками, открытым ртом- дуплом, и зачесанными назад прутьями- волосами.
— Ну теперь не далеко осталось, — выдыхая сказала Пенка, — теперь прямо и только прямо, вон в ту сторону, — она указала рукой туда откуда они только что пришли.
Егор обернулся, ожидая увидеть непроглядный туман, но тумана не было. Ни позади, ни с боков, ни на горизонте. Все пространство было пронизано гудением мошек, отдаленным воем какого-то мутанта и едва слышным карканьем ворон.
— Это как это? — не понял он.
— Это просто, — со смешком сказала она и подошла к сталкеру, прижавшись к его груди.
— В смысле, то что мы прошли… что это было? — спросил Егор, силясь осознать произошедшее.
Пенка отступила на шаг, разглядывая сталкера, но затем видимо принимая как должное, что ему нужно все разъяснять, еще раз легко вздохнула.
— Это Зона сталкер, у нее много… много слоев… если хочешь. Вы… называете это измерениями, но мне проще слоями. В Зоне много точек, где пространство надорвано. То есть оно не целое, если разрезы. И вот представь то что ты видишь, обычно это целая картина, а ты такой маленький жучок, который ползет по ней. Но если ее разрезать, ты увидишь темное… ну или светлое пятно. Зависит от того что позади картины. Но в то же время ты можешь, влезть в разрез и ползти по другой стороне картины, по противоположенной стороне полотна. Представил? — Бобр кивнул. — И вот то что ты видишь, позади картины, пыль, неокрашенные волокна холста, других насекомых. Это и есть другая сторона картины. Другой слой реальности. Сколько прямых можно провести через одну геометрическую точку? — вдруг спросила она.
