Автомобиль остановился, солдаты открыли борт, началась выгрузка. Не знаю, как поступили с Жаклин, но мне очень помогли найти выход, тыкая стволом в спину. Я спрыгнул на бетонную площадку и осмотрелся. Забавно! Что бы это ни было - оно явно не база Федерального Бюро Разведки. Комиссары действуют по одиночке как тени, как призраки, наблюдая издали за жизнью будущей колонии Земли, по возможности, не вмешиваясь в нее, но собирая по крупицам полезную информацию. Комиссар здесь - комиссар там. Небольшие укрытия в труднодоступных местах - вот базы ФБР. Но уж никак не целый город, в который нас привезли.
Четырьмя лучами от площади отходили четыре улицы с дорогами, мощенными космодромными плитами - бетонными, и лишь кое-где керамопластиковыми. По бокам дороги сковывали газоны с цветочными клумбами и редкими деревьями, освещаемыми ровным рядом фонарей. С обеих сторон дорог тянулись невысокие дома в три-четыре этажа, сложенные преимущественно из бревен, хотя попадались и каменные, и даже парочка из керамопластиковых плит. Вдали, за городом, возвышались тени ветряков, моловших воздух своими лопастями.
- Прямо как в древних книжках про Дикий Запад! - восхитилась Обаха.
- Молчать! - процедил сквозь зубы стоявший рядом солдат, занеся приклад БУКа, но ударить девушку не решился.
- Хасан, куда их? - обратился сержант к человеку с лейтенантскими погонами.
- Запри пока в зоне изоляции, - кивнул офицер, не отрываясь от сенсорного планшета.
- Вперед, - ствол бластера снова ткнул в мою спину.
С пилотом снова обошлись без рук. Какая чудовищная несправедливость! Кроме людей на площадке присутствовало и с пару десятков аборигенов, но не в набедренных повязках, а в разных лохмотьях, некогда, несомненно, бывших нормальной одеждой. Одни таскали пластиковые контейнеры, другие поднимали тучи пыли, размахивая метлами. Признаться, столь древнее орудие труда, если я где и ожидал увидеть, то только под одной из своих сокурсниц в Академии, которая крутила со мной роман, в надежде на протекцию в будущем со стороны дяди Вити. Интересно, а куда подевались автоматические самопогрузчики, системы ионизации пыли, на худой конец - многофункциональные вспомогательные роботы? Хотя бы первого выпуска? Что за каменный век?
- Слушай, дружище, - обернулся я к конвоиру. Но тот, уже без предупреждения, размахнулся оружием, и я поспешно согласился: - Все, все, молчу.
Мы подошли к сложенному из нетесаных бревен строению на краю площади. Солдат пару раз ударил ногой в дверь.
- Вам что, крысы, делать нечего? - раздался недовольный голос с той стороны. - До конца смены еще два часа, и я-то вас работой обеспечу.
- Олег, не шуми, это я, - ответил наш охранник.
Послышался лязг металла о металл.
- Что, натворили чего? - обеспокоено осведомился его собеседник, открывая дверь.
- Нет. Принимай новых гостей.
- Это еще что за птицы? - поинтересовалась лысая голова с отвисшими щеками, высунувшаяся в проем.
Маленькие глазки выцветшего голубого цвета лишь на мгновение задержались на мне, но по Жаклин прошли по полной программе - от носков сапог, до козырька кепи, надолго зависнув в районе груди девушки.
- Нашивки Федерации различать отучился? - недовольно буркнул конвоир. - Рейд-полковник и флот-лейтенант.
- М-м-м, - мечтательно протянул Олег. - Лейтенант...
- Ты это... запри их куда-нибудь, и смотри у меня... утром Добренко побеседует с ними, и решит что делать, а пока - чтобы ни единого волоска...
- Да за кого ты меня принимаешь? - возмутился тюремщик.
- Ой, а то никто не знает, что ты тут с дикарками вытворяешь, - скривился военный.
- Так то - дикарки, а это - офицер Федерации, - возразил лысый.
- Мне, вообще-то как-то все равно, - отмахнулся солдат. - Я тебе их сдал, теперь ты отвечаешь.
Постояв еще с секунду, покачавшись на каблуках, конвоир повесил бластер на плечо, и зашагал к грузовикам. Тюремщик отворил дверь пошире, пропуская нас. Вернее, меня. Когда в сруб заходила Обаха, он сократил расстояние между дверью и косяком до минимума, прижимаясь к пилоту. Жаклин, протиснувшись в помещение, поспешила юркнуть за меня, но не успела - звонкий шлепок Олега догнал ее попку.
Тут я уже не стерпел. Глупо было кидаться с голыми руками на несколько десятков вооруженных человек, но эта гнида явно заслужила хороший урок. Развернувшись, я саданул извращенца коленом под дых, и, когда тюремщик начал стремительно сгибаться, заботливо подставил его же под летящий к полу нос. Захрипев, захлюпав кровью, Олег осел у стены.
- Слушай сюда внимательно, товарищ, - вкрадчиво произнес я, садясь перед ним на корточки. - Сейчас ты нам устроишь самую большую, самую светлую камеру, с самой мягкой постелью. Принесешь что-нибудь пожрать. И до утра вход в эту камеру забудешь. Понял меня?
- С чего это ради? - всхлипнул лысый, протягивая руку к кобуре.
- А с того, - ответил я, доставая его КОЗ-971, и засовывая его себе в кобуру. - Что у меня почему-то такое ощущение, что найдя здесь утром твой остывший трупешник, Добренко расстроится гораздо меньше, чем найдя два наших.
Такой довод показался Олегу достаточно убедительным, и он, обмякнув, слизнув с верхней губы кровь, проговорил:
- Последняя дверь направо.
- Спасибо, - улыбнулся я, застегивая клапан кобуры. - Про пожрать не забудь.
Камера представляла собой... обычную камеру, без всяких удобств, и даже менее того. Ей Богу - был бы уголовником - засудил бы тюремщиков за такие условия содержания. Ни душа, ни головизора. Только два вонючих топчана у стен, дыра в полу, из которой разило еще большей вонью, такой, что появилось желание просочиться фаршем через зарешеченное окно без остекления. И это - лучшая камера?
- Командир, - прошипела Жаклин. - Вы что вытворяете?
- А что? - нахмурился я.
- У нас теперь есть бластер, нужно бежать!
- Да? Куда? Бродить по Квессину-3 в поисках звездолета, или искать интергалактический передатчик? Как думаешь, сколько времени оно займет? Нет, деточка, если нас не шлепнули сразу - значит чего-то хотят. Надо воспользоваться этим. Вот побеседуем утром с этим Добренко - там видно будет.
- Да, но...
- У тебя есть предложение получше? Нет? Я так и знал.
В дверь осторожно постучали, и, после приглашения, в камеру зашел Олег. В руках он держал, прижав к груди, несколько банок с консервами. Хренова. Они за последние пять лет успели мне порядком приесться, и крошечный перерыв в их употреблении не сделал их менее надоевшими.
- Все устраивает? - участливо поинтересовался он.
