– Что стряслось-то? – Я смотрел на Юру и пытался угадать, о чем пойдет разговор. – Еще какие-то новости?
– Ничего нового, – вздохнул Смирнов. – Просто хотел рассказать про колонию Джейн и про то, как там надо себя вести. Ты уже читал что-то?
– Пока еще нет, – признался я. – А разве есть какие-то особенности?
– Сейчас расскажу. – Агент едва заметно улыбнулся. – Я проверил каюту, подслушивающих устройств тут нет, так что можно говорить спокойно.
– А что за секреты?
– Да все те же. – Улыбка Смирнова стала шире. – Ты же знаешь, наш быстрый космолет – это большая тайна для всех. Поэтому по всем документам мы проходим как родственники одного из сотрудников горнодобывающей фирмы, который трудится на Джейн. Придется спуститься туда, а потом добраться до нашего связного, с его помощью взлететь на маленьком космолете и уйти через подпространство в систему с номером 57802 по каталогу Гиппарха.
– Но до нее ведь, если не ошибаюсь, несколько световых лет! Ничего себе у вас маленькие космолетики! На такие расстояния скачут!
– Размер не всегда имеет значение, – подмигнул агент. – Да и дистанция всего два световых года. Но я не об этом хотел поговорить. Главное, что нам придется жить с горняками пару суток. Соответственно, тебе надо знать, как себя вести. Да и про условия на поверхности тоже неплохо было бы кое-что усвоить.
– С чего начнем? – спросил я, приготовившись внимательно слушать Смирнова.
– Для начала про условия. – Агент взял со столика терминал компьютера и с его помощью вывел на большую матрицу на стене объемную карту планеты. – Как ты видишь, планета Джейн – не очень-то дружелюбный мир. Две трети поверхности занимает ядовитый океан. Материк всего один. Вот он. – Смирнов, не вставая, махнул рукой. – Если говорить о местности, то преобладают тут холмистые равнины и плоскогорья. Местами попадаются метеоритные кратеры и вот такие вот разломы коры. – Агент снова указал на карту. – Большинство разломов и воронок заполнено водой, содержащей ядовитые примеси. Много рек, ручьев и озер. Не во всех из них чистая вода.
У меня отчего-то покрылась мурашками спина. Мир, в котором нам предстояло побывать, был до ужаса неуютным и странным.
– Там дышать-то можно? – спросил я.
– Воздух для дыхания пригоден. Но это единственный плюс этой планеты.
– Воду без тщательной очистки пить, вероятно, нельзя? – предположил я.
– Только дождевую, – подтвердил Смирнов. – Забыл сказать, там все время идут дожди. Год длится четыреста двенадцать дней, и триста восемьдесят из них льет дождь.
– Понятно. – Я вздохнул, снова всматриваясь в карту.
Агент развернул трехмерное изображение таким образом, что мы виртуально оказались рядом с поверхностью.
Теперь на матрице уходила к далекому горизонту неровная серо-коричневая пустыня, а над ней клубились серо-коричневые тучи. Настоящая планета контрастов!
– Теперь о флоре, – продолжил Смирнов.
– Там есть флора? – удивился я.
– И фауна тоже есть. – Агент стал что-то переключать на терминале. – Самая большая проблема планеты связана как раз с ней.
На матрице высветилось несколько объемных фотографий. Через мгновение Смирнов увеличил одну из них до размеров экрана.
– Здесь показано растение, которое колонисты называют спорник.
– Оно со всеми спорит, наверное? – усмехнулся я и заработал неодобрительный взгляд агента. – Ладно-ладно! Шучу!
– Спорник носит в себе ядовитые споры, – объяснил Смирнов. – Период созревания – два-три месяца. Поэтому, когда спорники дозревают и взрываются, весь материк оказывается окутан облаком спор. К счастью, их довольно быстро сбивает дождем, но, даже несмотря на это, на планете раз в два месяца наступает настоящий ад.
– Да там и так-то не рай, – заметил я. – А что будет, если такая спора на человека попадет?
– При попадании на кожу человека спорник действует так же, как и при попадании в почву. – Смирнов выдержал небольшую паузу. – Растение пускает корни. А если учесть, что развивается корневая система очень быстро и спора эта чаще всего попадает на кожу не одна, то выходит так, что растение прорастает корнями сквозь человека уже через сутки, а то и через два дня попросту высасывает у бедняги плоть и кости. К концу процесса остаются только спутанные корни да могучие стебли, отъевшиеся на человечине.
– А что делают люди в сезон размножения? Там ведь жить невозможно в это время!
– Сезон длится всего три-четыре дня. Потом, как я уже говорил, споры сносит ветром и сбивает дождем, воздух очищается. Но эти несколько дней люди проводят в убежищах или в своих домах. Обязательно включают систему фильтрации на приточной вентиляции. Очень неприятно бывает, когда эти фильтры ломаются.
Я вглядывался в изображение спорника. Продолговатый ствол, напоминающий по форме бутылку, ветки-щупальца, трепещущие на ветру.
Лететь в колонию Джейн мне хотелось все меньше.
– Ты говорил, что самое страшное – это фауна, а не флора. Ошибся? – в надежде спросил я.
– Нет, – покачал головой Смирнов. – Я не ошибаюсь. Я просто еще не дошел до фауны. Давай сначала закончим с флорой.
Я прерывисто выдохнул, когда Смирнов сменил картинку на матрице. Теперь там колыхался какой-то странный столб, состоящий из множества мелких частичек болотно-зеленого цвета.
– Это что еще такое? Это растение вообще?
– Растение, – убедительно сказал Смирнов. – Называется торнадо. Состоит из множества мелких частичек, поглощающих свет, воду и споры спорника. По сути, это колония планктона, только в несколько другом виде.
– А чего она так бешено крутится? Откуда энергия?
– Отдельные частички этого вечного вихря просто намагничены, – стал объяснять агент. – В корнях растения магнитное поле постоянно меняет полярность. Чаще всего оно отталкивает частицы, поэтому взвесь устремляется вверх. Затем, по мере увеличения расстояния, силы слабеют, и частички оседают вниз. Спустя некоторое время корни переориентируются, начинают притягивать частицы, и те, что отдалились чересчур сильно, снова попадают в магнитное поле. Из-за ветра и силы Кориолиса движение происходит по спирали.
– Но ведь растение, по идее, должно приобретать больше энергии, чем тратит на это вечное движение! Иначе зачем ему существовать?
– Колония этого своеобразного планктона питается газом. Точно так же они поглощают и споры, и другой материал, содержащий азот и кислород.
– А что случится с человеком, если он попадет в такое торнадо? – спросил я.
– Если он останется там надолго, то может быть постепенно съеден. А так, в общем, ничего особенного с ним не произойдет.
