— Неораса, — удивленно покачал головой Зафс. — Один человек как представитель нового народа…
— За тобой закрепили это право. За двадцать лет ты доказал, что не тяготеешь к самоуничтожению, не несешь в себе разрушительных тенденций и не способен пошатнуть равновесие Вселенной. Теперь Чатварим не сможет предъявлять на тебя права, Зафс. Ты получил право Выбора.
— В отличие от телепатов, — едва слышно добавил сын.
— Да, в отличие от телепатов. Их расы потеряли право Выбора, начав войну. Расы, представляющие угрозу Вселенной, автоматически ставятся вне закона…
Из кухонного закутка, облюбованного Бабусом под личные апартаменты, донеслось нестройное хоровое пение. Пели дуэтом. Хрипловатый голос Пивной Кружки поддерживал надтреснутый тенорок профессора Эйринама. Не зная слов, ученый верно вел мелодию и очень старался. Песня аборигенов легла профессору на душу, и в его голосе явно проблескивала слеза.
Даяна и Зафс переглянулись.
— Спелись, однако, — усмехнулся сын.
— Бабус отличный старик, хоть и любит выпить, — сказала Даяна. — Он у меня и охотник, и охранник, и огородник. Не знаю, как бы я тут без него справилась…
— Он знает, сколько тебе лет?
— Что ты! — весело отмахнулась Даяна. — По меркам этого мира и самого Бабуса, я ему в дочери гожусь.
— А на самом деле на сколько ты его старше?
— На восемь лет. Тут рано старятся. Тридцатилетняя женщина уже может иметь внуков.
— Н-да, — покачал головой Зафс. — Что же он подумал, когда ты представила меня сыном?
— Колдовство, — безапелляционно заявила Даяна. — На этой планете любую загадку списывают на колдовство, что очень удобно, поскольку ведьм в этом «средневековье» не сжигают. И знаешь, что больше всего в ведьминских штучках поражает Бабуса? Помойное ведро. Я тайком аннигилирую мусор, и Бабус каждый раз удивляется, куда тот девался.
— Ведро исследовал?
— Тысячу раз. И тысячу раз читал над ним молитвы, чтобы колдовство всем домом не завладело. Вдруг не справится хозяйка и выпустит мусорного демона наружу…
— Оберегает, — задумчиво произнес Зафс.
— Жизнь за меня отдаст.
Хоровое пение из закутка внезапно оборвалось. Грохот упавшего стула и мягкий шлепок намекнули — один из певцов не выдержал нагрузок, упал на пол и, судя по звукам, вставать не торопился.
— Пора расходиться, — сказал Зафс и, не дожидаясь Даяны, отправился на голос Бабуса, продолжавшего застольную песню соло.
Профессор Эйринам, уже укрытый Бабусовым одеяльцем, сладко дремал на полу, положив голову на мягкую домашнюю тапку леди Геспард. Зафс погрозил пальцем примолкшему аборигену, легко поднял профессора на руки, и Эйринам открыл глаза.
— Не закален я в этих битвах, мой друг, — вздохнул он и добавил: — Видели бы сейчас меня мои ученики… Или ученый совет… Но как душевно посидели!
— Вы слишком быстро переняли туземные обычаи, — мягко упрекнул Зафс.
— Мимикрия, мой друг, мимикрия, — пробормотал ученый, прошедший ускоренный курс «разведчика-первопроходца». — И лучше всего этот процесс идет под воздействием средств, раскрепощающих сознание…
«За что люблю ученый народ, — неся бормочущего профессора, подумал Зафс, — так это за способность подвести научное обоснование под любое недоразумение».
Неяркое осеннее солнце, процеженное сквозь рыжие листья верхушки плодового дерева, солнечными зайчиками прыгало на подушке Зафса. Один из зайцев близко подобрался к глазам, Зафс зажмурился сильнее, помотал головой и наконец проснулся.
За его спиной, на другой половине широкой постели тихонько посапывал профессор Эйринам, на лавке возле кровати сидели мальчик и девочка. Мальчик был точной копией своей матери леди Геспард — черноволос и тонок лицом. Девочка наматывала на палец длинный локон огненного цвета и легонько морщила курносый веснушчатый нос. Дети в упор рассматривали старшего брата.
Между постелью Зафса и двойняшками на домотканом коврике чинно восседал полосатый кот. Не совсем доверяя гостю, кот охранял детей и следил за каждым его жестом.
— Кавалер, — тихонько позвал юноша. Вчера из воспоминаний матери Зафс узнал, что именно Кавалер служил «проводником» для Второй Силы. Он помог Даяне, сберег и защитил ее. Теперь зверь имел право не доверять легису — они принадлежали разным мирам.
Кавалер дернул усами, стукнул кончиком хвоста по ковру и вроде бы зевнул. А на самом деле продемонстрировал гостю коллекцию острых отточенных клыков, готовых к защите драгоценного потомства любимой хозяйки.
— Кавалер, — повторил Зафс.
Девочка соскользнула с лавки и села на пол рядом с котом.
Зафс намеренно выбрал для первого приветствия разговор со старым полосатым другом, дети должны привыкнуть к существованию старшего брата.
— Ты — Зафс? — строго спросил мальчик. Странные повелительные нотки звучали в вопросе. Видимо, малыш считал себя главой семьи и первым защитником дома.
— Да, я Зафс. А ты Сакхрал?
— Да. А это Верлена.
— Здравствуй, Верлена. Здравствуй, Сакхрал.
Этой ночью во время общения с матерью Зафс постоянно чувствовал на заднем плане присутствие двоих детей — сестры и брата. Мать почему-то тревожила их судьба, но вникать в эти печали юноша посчитал преждевременным. Она хотела, чтобы первые часы принадлежали только им — ей и Зафсу. Все объяснения она отложила на более позднее время.
— И тебе хорошего дня, брат Зафс, — серьезно кивнул мальчик.
Девчушка подняла на руки тяжелого (боевого) кота — его лапы покорно повисли, почти касаясь пола, — и спросила:
— Откуда ты знаешь нашего кота? Ты — бог?
— Кто?! — опешил Зафс.
— Бог, — словно говоря о чем-то обыкновенном, повторила девочка. — Когда тебе молятся, ты приходишь, я знаю.
— Кто мне молится?!
— Люди. Их много.
— Не мели чепухи, Верлена, — строго оборвал брат-близнец.
— Да, — рассеянно кивнул Зафс, мысленно коснулся разума девочки и тут же испуганно отпрянул. Невероятный, красивый и огромный белокаменный храм со стройными колонными на мгновение появился перед мысленным взором легиса. Сотни людей в ниспадающих светлых одеждах несли курительницы с благовониями, гирлянды цветов и дары. Видение было столь полным и властным, что Зафс почувствовал запахи и малейшие звуки. Люди пели…
Справившись с неожиданностью, юноша повторил прикосновение, но картина исчезла. Малышка занялась котом, заворачивая того в серый с розовой вышивкой передник. Ее мысли были заняты проблемой — развязать пояс передника или пристроить кота на коленях?
